Борис Сребродольский - Янтарь

Влажная атмосфера благоприятствовала образованию почвенной подстилки, состоящей из перепревших листьев, хвои и растительной трухи. Она была субстратом для произрастания папоротников и других низших споровых растений.

Редким, но примечательным элементом «янтарного» леса были дикие бананы. Это самые высокие травянистые фенерофиты со стволом, образованным листоватыми влагалищами, и довольно крупными (3 м в длину и 60 см в ширину) листьями, похожими на распущенные зеленые зонты.

В условиях постоянной высокой влажности воздуха низшими растениями заселяются даже листья, и прежде всего листья деревьев нижнего яруса влажного «янтарного» леса. На них поселялись лишайники и мхи. Первые не играли существенной роли в «янтарном» лесу, вторые в виде бород свисали с ветвей деревьев.

Под самым низким ярусом - влага и полумрак. Здесь нет трав и пышных цветов. Землю устилали гниющие остатки листьев, ветвей и огромные стволы мертвых деревьев.

Болотистые участки в лесу были заняты влаголюбивыми растениями из семейства ароидных, часто достигавшими гигантских размеров. Особенность этих растений в том, что на ранних стадиях они развивались как лианы, а затем теряли связь с почвой и превращались в эпифиты. На берегах росли также многие виды подбелов, волчниковые, вересковые, ольха и ива. Здесь же произрастали таксодиевые (болотный кипарис, глиптостробус) и кипарисовые (либоседрус и виддрингтония). В озерах цвели кувшинки.

В холмистой местности «янтарный» лес более однообразен: в нем вместе с соснами много древовидных можжевельников. Древостой разреженный; обилие различных трав - злаков, папоротников. В солнечную погоду в лесу светло и жарко, пахнет душистой смолой.

Сосны в лесу были покрыты каплями, струйками, а то и целыми потоками смолы, обильно сочившейся из различного рода древесных ран и накапливавшейся у основания деревьев. Словно плача от боли, роняли хвойные капли живицы, способствующей заживлению ран (отсюда ее русское название). Даже у ослабленных деревьев выделявшаяся смола покрывала обнажившуюся растительную ткань, защищая ее от отрицательного атмосферного влияния и проникновения инфекции. Давно отмечено губительное действие смолистых веществ хвойных деревьев на стволовых вредителей, в частности на повреждение их различными насекомыми-древоточцами.

Попробуем совершить краткую экскурсию по «янтарному» лесу и начнем ее ясным и тихим утром. Из-за плотной сомкнутости крон свет в лесу едва пробивается, бросая пестрые лучи на землю и низкорослые растения. На изящной филигранной зелени листьев красивое кружево света и тени. Солнечные лучи разноцветными огоньками блестят в алмазных каплях росы, повисших на листьях и траве. Некоторые деревья обвиты толстыми лианами. Гирляндами свисают они с крон, как змеи, ползут по земле, перекидываются на другие деревья, добираются до самых их верхушек и там выбрасывают свою листву навстречу солнцу. Большое их разнообразие придает лесу необычайную пышность. Стволы деревьев и лиан густо усеяны мелкими цветами. Выделяются фиолетовые кисти цветов лиан. Естественной красотой сверкает мир диковинных орхидей. Одни из них небольшие, по величине и форме напоминают бабочку, другие большие, имеют сходство с какой-то птицей. Окраска варьирует от ярко-алой и желтой до ослепительно белой, в них мягко и гармонично сочетаются белые, фиолетовые и розовые тона. Привлекают внимание большие и яркие цветы магнолии, которые часто растут на довольно крупных деревьях. Со стволов свисают и плоды. «Янтарный» лес цветет и плодоносит в любое время. На одном дереве одновременно можно видеть бутоны, цветы, завязи и созревшие плоды.

На полянах картина несколько иная: солнечного света здесь достаточно. Пышно растут зонтичные, гераниевые, льновые, гречишные, разноцветия из губоцветных и других растений с сильным пряным и дурманящим запахом.

Через три-четыре часа утренняя прохлада постепенно исчезает, воздух, напоенный запахом цветущих зарослей, смолы и сырой земли, теряет утреннюю свежесть и становится жарким.

В «янтарном» лесу кипит жизнь. Бросается в глаза обилие муравьев. С первого взгляда они ничем не отличаются от обитающих в наших лесах, садах и парках. Муравьи всегда заняты делом. Сцепившись челюстями и ножками, они образуют на деревьях тонкие цепочки, местами касающиеся земли. По такой цепочке, как по мосту, взбегают другие муравьи. На дереве они надежно охраняют листву от посягательств мелких животных, личинок и гусениц. При этом они ощупывают листок за листком, продвигаясь по веткам все выше, затем возвращаются назад и начинают все сначала.

Вдруг в воздухе замелькали живые потоки насекомых. Солнце блестит на хитине коричневых тел, серебрит крылья. Это -термиты, или «белые муравьи». Насекомые летают невысоко. Порыв ветра относит их подальше, но чаще они опускаются там, где поднялись. Над почвой возвышаются кирпично-красные или желтоватые земляные холмики - термитники. У нас термиты широко распространены в области южных пустынь и в некоторых местах Закавказья.

Вот на зеленом стебле зонтичного растения притаился, почти сливаясь со стеблем, богомол. Он прижал к груди усаженные острыми шипами передние ножки и непрерывно вращает головой не только в обе стороны, но и назад. Богомол охотится не только на пчел и других насекомых, но и на небольших птиц, мышей, мелких змей. Некоторые богомолы принимают такие позы, что их можно принять за сучки дерева, бабочек, листья.

В хороводе кружащихся на поляне насекомых привлекли внимание блестящие стрекозы, ловившие добычу в воздухе. Их крылья бесцветные, красные, желтые, иногда зеленые. Красива в полете стрекоза, когда она то круто взмывает вверх, то стремительно падает вниз, производя при этом сложные пируэты.

В затененных местах много паутины. Никто не плетет ее в таком изобилии, так хорошо и правильно, как пауки. Думается, что им «известны» тайны геометрии, пространственного воображения и черчения. Мы даже задели рукой туго натянутое полотно крепкой паутины площадью в несколько квадратных метров. Небольших пауков много в траве, на них охотятся черно-красные осы.

Ловко побежал по бузине, маневрируя ногами-ходулями, паук-сенокосец, чьи голова и грудь слились в пулевидное компактное тело. Кажется, что ноги пауку дала природа в приливе гигантомании. Поймать животное можно только за одну из них. Но первого нашего прикосновения оказалось достаточно, чтобы нога отделилась от тельца. Однако она не осталась неподвижной, а как бы продолжала жить: рывками сгибалась и разгибалась, невольно привлекая внимание наблюдателя. Паучок за это время резво ускакал, да и вряд ли он сильно пострадал - ведь у него осталось еще семь ног. Здесь не ноги жалко, а важно остаться живым.