Игорь Беленький - Мэрилин Монро

Если судить по сказанному, то брак с Миллером — мало того что был обречен с самого начала — сегодня может показаться бурным, наполненным взаимными упреками, колкостями и даже оскорблениями — в том духе, как это описано во втором действии пьесы «После грехопадения». Между тем он длился четыре года, множество сохранившихся документальных фотографий свидетельствует, что в светском обществе семья может удерживаться на плаву не только любовью или взаимным доверием.

«Квентин…Не из-за нескольких слов, написанных на листе бумаги, все у нас пошло прахом».

Сознаю — да и с самого начала, чуть ли не с первых строк моей книги сознавал, — что частная жизнь знаменитостей, конечно же, не лучшая тема для искусствоведа. И хотя приступил я к своему повествованию с соответствующей оговоркой, все-таки чувствую, что, во-первых, любые оговорки плохи именно тем, что они необходимы, и что, во-вторых, читатель, возможно, не совсем удовлетворен перечислением «амурных» похождений моей героини. Да и самому мне хотелось бы поговорить не только и даже не столько о них (хотя подчас они и кажутся увлекательными и даже забавными), сколько «о чем-то ином», более связанном с живым творчеством, нежели с обстановкой вокруг него. Однако вся жизнь моей героини — разве не представляется она сплошной цепью «опасных связей», романов и увлечений, будто перед нами и правда — очаровательное и влекущее творение аббата Прево, разве не выразился в них смысл поистине животворного создания человеческой природы, явившей миру образ «Манон нашего века»? Но ведь есть еще и Артур Миллер, один из создателей послевоенной мировой культуры, американского театра. И хотя к таким людям вряд ли стоит подходить с общими мерками, повторюсь, талант редко совпадает с моралью, и тут ничего не поделаешь. В этом случае приходится разделять, различать, разграничивать человека и его творение. Как просто все было, когда речь шла о Джо Ди Маджо, задержавшемся в Истории лишь своими 56 «хитами», выбитыми подряд, да скандальным ухаживанием за Мэрилин. Вот, казалось бы, действительно роман, не имеющий ничего общего с высокими чувствами, преданностью, надежными отношениями и всем тем, что так или иначе свидетельствует о благородстве натуры. Однако именно на Ди Маджо смогла Мэрилин опереться в конце жизни, и именно от Миллера она не увидела ни поддержки, ни подлинного уважения. Даже на похороны ее он прийти отказался, а спустя некоторое время выпустил в свет пьесу, где под вымышленным именем вывел свою бывшую жену, придав ей качества, известные по самой низкопробной, бульварной прессе.

Но прежде чем осуждать Миллера, подумаем и о другой стороне дела. За все время связи с Мэрилин (1955–1961) он не написал ни одной пьесы. Мне кажется, Мэрилин обозначила для первого драматурга Америки настолько решительный слом в умонастроении, что оправиться он смог, лишь окончательно забыв все то, что связывало его с Богиней любви. Впрочем, эта тема — для книги о Миллере.

Тем временем, пока первый драматург Америки возобновлял свое давнее знакомство с дамой сердца и решал тотчас же возникшие проблемы в семье, не стояли на месте и производственные проблемы Мэрилин, из-за которых она, собственно, и подвергла себя нью-йоркскому изгнанию. 31 декабря 1955 года Мэрилин подписала новый, 85-страничный контракт с «Фоксом». По сегодняшним меркам цифры, обозначенные в контракте, звучат, наверное, скромно, но в 1956 году и сто тысяч, надо думать, были немалой суммой. Именно столько должны были выплачивать Мэрилин за участие в каждом из четырех фильмов, съемки в которых предусматривались новым контрактом в течение семи лет (срок его действия). Плюс 500 долларов в неделю на расходы, непосредственно с фильмопроизводством не связанные (служанки, шоферы, врачи и проч.). Что не менее важно, по контракту Мэрилин получала право и на утверждение не только сценариев (вспомним конфликт с Зануком по поводу «Девушки в розовых колготках»), но и кандидатур режиссеров, операторов и гримеров.

(Обращаю особое внимание на перечень профессий, требующих, по контракту, визирования: перед нами только те, от которых зависит внешний облик Мэрилин, и совершенно не упоминаются ни сценарист, разрабатывающий характер , ни художник, имеющий дело с пластикой и стилем фильма, ни композитор, придумывающий не только музыкальную, но и в целом звуковую атмосферу фильма. Эти профессии не связаны с внешностью «звезды», хотя, казалось бы, художник-костюмер и композитор имеют для имиджа Мэрилин немалое значение, учитывая танцевально-песенную специфику многих ее фильмов. Кстати, из пяти картин, снятых после подписания контракта (из них лишь две для «Фокса»), в трех она пела и танцевала. Однако и костюмер, и композитор были бы необходимы (для утверждения), если бы речь шла об исполнительнице , об актрисе, воплощающей чужой образ — кем-то написанный и описанный, кем-то продуманный до мельчайших деталей одежды, погруженный в своеобразную звуковую среду. Но Мэрилин — сама по себе образ, он самодостаточен; его нужно лишь правильно подать , высветив, наилучшим образом расположив в кадре, подчеркнув гармонию лица и отрегулировав поведение перед объективом кинокамеры. На то и существуют оператор, гример и режиссер.)

В контракте перечислены шестнадцать режиссеров, с которыми Мэрилин хотела бы работать (Джордж Стивенс, Фрэд Циннеман, Билли Уайлдер, Уильям Уайлер, Алфред Хичкок, Витторио Де Сика, Джозеф Манкиевич, Джордж Кьюкор, Элиа Казан, Карол Рид, Дэйвид Лин, Джон Хьюстон, Джошуа Логэн, Ли Страсберг, Джон Форд и Винсент Минелли), а также несколько операторов: Гарри Стрэдлинг, Хэл Россен, Джеймс Уонг Хау и Милтон Краснер. В режиссерском списке удивляют невесть как сюда попавшие В. Де Сика, Дж. Логэн и Л. Страсберг. Положим, фамилия итальянского режиссера могла возникнуть по чьему-либо случайному совету (возможно, по воспоминанию о фильме «Река, с которой не возвращаются», продюсер которого утверждал, что идея навеяна фильмом Де Сики «Похитители велосипедов), но при чем тут Логэн, бродвейский режиссер, который ко времени заключения Мэрилин нового контракта с «Фоксом» поставил всего один, и тот невыразительный, фильм («Пикник», 1955)? И, разумеется, иначе как личными причинами не объяснить включение в список Страсберга, никогда не снимавшего фильмов (да и первая из пяти ролей, сыгранных им на экране, относится уже к 1974 году). Из четверых перечисленных операторов работала Мэрилин только с М. Краснером, довольно плоско снявшим «Автобусную остановку» (как и годом раньше, «Зуд на седьмом году»).

Наконец, особо следует отметить, что руководство «Фокса» согласилось оплатить Мэрилин тот год, что она жила в Нью-Йорке, расценив его как вынужденный простой. И это был не просто красивый жест — студия таким образом прежде всего выполнила одну из статей контракта, гласящую, что «труд Художника оплачивается в зависимости от оригинальности, неподражаемости, феноменальности, исключительности и интеллектуальности его дарования, а также огромной, непреходящей ценности, какую он представляет для [компании] «Фокс»; компания не имеет права чем-либо заменить талант Художника и его работу…» [57] Читателям, знакомым со спецификой договорных отношений, предлагаю сопоставить этот текст с любым из наших типовых договоров. .