Фридрих Фурман - Филантропия в Америке

Именно с этой целью в закон о реформе вэлфера 1996 года была включена статья о так называемом « благотворительном выбор е» (Сharitable Сhoice). Эта статья закона, с одной стороны, разрешала штатам и местным властям заключать прямые контракты с благотворительными организациями при религиозных учреждениях. И это означало, что они на законных основаниях, обходя некоторые из ограничений теста Лэмона, могли с меньшими опасениями получать гранты и субсидии штатов, поступающие к ним из федерального бюджета.

Предполагалось, что лидеры конгрегаций (церквей и синагог, храмов и мечетей) и примыкающих к ним социальных организаций, находясь ближе всего к потенциальным клиентам вэлфера, располагают не только формальным, но и моральным контролем, отсутствующим или минимальным у обычных социальных работников. Поэтому они могли точнее определить заслуживают ли они помощи и в каких размерах, а тем самым останавливать злоупотребления. Вместе с тем, закон не обязывал нуждающихся быть клиентами только этих организаций. Он предоставлял им «благотворительный выбор». Претендующие на помощь граждане могли обратиться за ней как к социальным организациям конгрегаций, так и в городские социальные службы по месту жительства.

По мнению многих исследователей, особенно либерального толка, статья упомянутого закона 1996 года о «благотворительном выборе» весьма противоречива. Это была изобретательная попытка скрестить «грешное с праведным». А именно – сохранить за нуждающимися свободу выбора источника помощи и предоставить религиозным организациям, в обход Первой поправки, легальный доступ к федеральному финансированию их социальных программ.

Если при Клинтоне статья о «благотворительном выборе», хотя и использовалась, но не получила широкого распространения, то при сменившем его Буше-младшем она стала законодательной опорой его «сочувственного консерватизма». И новым испытанием как Первой поправки, так и теста Лэмона насчет ее нарушения.

В 2001 году президент Буш создает при Белом доме своим распоряжением, то есть минуя Конгресс, Отдел религиозных и общинных инициатив (Office of Faith-Based and Community Initiatives) с целью организовать массовое распространение «благотворительного выбора». Имелось в виду расширить допуск к федеральному бюджету (правда, на конкурсной основе – с участием всех бесприбыльных организаций) не только хорошо развитой и частично финансируемой государством сети социальных служб религиозных учреждений, но и их самих. Буш сознательно шел на риск обвинений в нарушении Первой поправки, поскольку знал, как нелегко их подтвердить даже с помощью теста Лэмона. Опираясь на свои евангелические убеждения, он был также уверен, что само по себе партнерство государства и церкви ради общественного блага не противозаконно, а его корни уходят еще в пуританскую эпоху американской истории.

Вскоре, вновь минуя Конгресс, Буш создает в ведущих федеральных министерствах Центры религиозных и общинных инициатив, координируемые одноименным отделом Белого Дома. Ему, однако, не удалось провести через сенат закон, смягчающий регулирование получающих федеральные гранты религиозных учреждений относительно прозелитизма и дискриминации при найме на работу. Этому, в частности, помешали бурные протесты либеральных организаций. Среди них была, к примеру, бесприбыльная организация «Союз американцев за разделение церкви и государства» (Americans United for Separation of Church and State), созданная еще в 1947 году по сходному поводу.

Обходя сенат, Буш смягчает регулирование религиозных учреждений в «ручном режиме», то есть президентскими распоряжениями. Теперь они могли почти на равных состязаться на местах со всеми бесприбыльными организациями за получение грантов из бюджетного фонда социальных услуг в размере 68 млрд. долл., распределяемого через министерства и прямо идущего в распоряжение штатов.

Только в 2005 году религиозные организации получили для своих социальных программ через контракты со смягченным регулированием примерно 2,2 млрд., а общая сумма их федеральных грантов выросла за предыдущие три года на 20 % 126.

В этой, на первый взгляд, странной для верующей Америки битве за равноправное участие религиозной благотворительности в социальных программах государства, выявилась возросшая в последние десятилетия, начиная с Рейгана и его «консервативной революции», роль религии в публичной жизни страны. Дебаты, связанные с «благотворительным выбором» Буша, еще долго не утихали, а судебных исков, обвиняющих власти в разрушении «конституционной стены», разделяющей государство и религию, стало еще больше.

Консервативные историки филантропии находят в этом оживлении роли религии и позитивный итог. Борьба в обществе вокруг «благотворительного выбора» была, по их мнению, отражением нового витка «Великого Пробуждения», взлеты которого в прошлом играли важную роль в сохранении и обновлении традиций американской филантропии.

У историков есть обычай останавливаться на пороге правления действующей власти в стране. Решения и события текущего периода ее деятельности еще слишком близки, весьма противоречива, а иногда просто невозможна их беспристрастная оценка.

Однако для времени правления президента Барака Обамы (Barack Hussein Obama, род. в 1961 году) потребовалось сделать исключение, правда, сопряженное с риском обвинений автора в необъективности. Рассмотреть этот период стало нужным потому, что вслед за временем относительной стабильности сферы филантропии и бесприбыльных организаций при Буше-младшем, на эту сферу, как и на всю экономику и страну в целом, в «век Обамы» обрушились серьезные потрясения и перемены.

«Веком Обамы» (Obama Age) политики, журналисты и исследователи стали называть – кто всерьез, кто иронически, а кто и с тревогой – период американской истории, наступивший в 2008 году с избранием президентом Барака Обамы, демократа, выходца из среднего класса и афроамериканца. Еще большие основания для употребления этого термина – как бы кто ни относился к личности и деятельности 44-го президента США – появились, когда он в 2012 году в упорной борьбе с белым и богатым республиканцем Миттом Ромни был избран на второй срок. Б. Обама стал первым в американской истории «черным», пусть и наполовину, президентом. Это показало, как далеко продвинулась страна на многовековом пути преодоления наследия рабства и связанных с ним расовых конфликтов. А судя по негативной, а то и враждебной реакции на его избрание значительной части американцев, стало ясно, как долго еще предстоит по этому пути идти.

Б. Обама пришел к власти на старте самого крупного со времени Великой Депрессии экономического кризиса, разразившегося в США и охватившего весь мир, и предложил для его преодоления обширную программу социально-экономических реформ, которую нередко сравнивают с Новым курсом Ф. Рузвельта. Преодолевая жесткое, доходящее до обструкции, сопротивление республиканской оппозиции в Конгрессе и рискуя не быть избранным на второй срок, Обама сумел остановить рецессию и вывести экономику на постепенный подъем менее жестким для населения, чем предлагалось оппозицией, способом.