Коллектив авторов - Новые идеи в философии. Сборник номер 13

В философском творчестве Ренувье можно отметить три этапа (если не считать юношеского увлечения сен-симонизмом, которое он разделяет с О. Контом): 1) иррационализм первого «эклектического» периода, 2) неокритицизм «Опытов», 3) позднее, после 1870 года, наступает последний период в развитии его философской мысли, который представляет поворот в сторону церковной протестантской догматики. Если Конгрев характеризовал позитивизм «Системы позитивной политики» как католицизм минус христианство, если Конт стремился в последние годы жизни сблизиться с иезуитами для обеспечения распространения и упрочения позитивной религии, то буквально подобное же явление мы наблюдаем в философской деятельности Ренувье. После неудачной для Франции войны Ренувье обращается к своим соотечественникам с призывом обновить религию, заменить суеверный и враждебный прогрессу католицизм исповеданием свободного от гнета авторитета либерального протестантизма, который мог бы обновить подгнившие моральные устои общества, ибо именно католическая культура растлила Францию. Либеральные пасторы в «Critique religieuse» откликнулись на призыв философа, и в последующих трудах Ренувье начинается приспособление первоначального учения к догматам протестантизма. Появляется личный Бог, учение о грехопадении, об искуплении etc. Критицизм окончательно превращается в церковный догматизм. Я говорю: окончательно, потому что и метафизика Ренувье второго периода носила в себе уже печать церковных влияний, может быть, бессознательных: происхождение мира ex nihilo, конец мира, бессмертие души, свобода воли и возможность чуда, моральная ответственность – все это, как нельзя лучше, с присоединением идеи Бога-творца, согласуется с догматами протестантства. В книгах: «Personnalisme» и «Nouvelle monadologie» догматизм Ренувье достигает высшей точки. Ренувье не доказывает, а изрекает догматически новое учение о Боге и монадах и предоставляет полный простор своей фантазии, характеризуя первобытный порядок вещей. Так, например, мы узнаем, что до грехопадения у человека было, как у нас, лицо, но не было ни внутренностей, ни половых органов. Справедливость требует заметить, что даже в этих сочинениях явно упадочного характера встречается множество интересных мыслей. Но в целом они представляют жалкий компромисс свободной философской мысли с богословскими бреднями.

В заключение я хотел бы еще остановиться на вопросе о влиянии Ренувье на других мыслителей. Не только немцы совершенно замалчивали до сих пор этого писателя, забывая или желая забыть, что первым новокантианцем был француз, – 1-й том «Опытов» Ренувье вышел в свет за 10 лет до нашумевшей книги Либманна: «Kant und die Epigonen» с припевом в конце каждой главы: «пора вернуться к Канту», – но и французы отнеслись к творцу неокритицизма с незаслуженным равнодушием.

Между тем, можно отметить замечательные точки соприкосновения (сходство, а, быть может, и влияние) между некоторыми идеями Ренувье, Джэмса и Бергсона. I) Идеи Ренувье сходны с взглядами психолога Джэмса (недаром Ренувье посвящены «Principles») главным образом в следующих пунктах: а) В признании неразложимости психических качеств на однородные элементы – в критике теории психического атомизма; б) в признании односторонности ассоциационизма, который претендовал построить из элементов сознания сложные психические единства, в) в критике психофизики: Ренувье признает невозможным измерение ощущений, указывая на качественный характер чуть заметных нарастаний ощущений, благодаря которому эти чуть заметные нарастания не могут быть складываемы, г) в учении о «непроизводности» пространства, д) в учении о воле – Джэмс, по примеру Ренувье, видит сущность воли в чувстве усилия произвольного внимания при борьбе представлений. Но и Джэмс-метафизик похож на Ренувье: 1) Их объединяет антипатия к пантеизму и монизму – для обоих мир = плюралистическая вселенная; 2) для обоих мир – республика свободных существ: свобода воли центральная идея у обоих мыслителей, причем оба принимают ее в смысле futurum contingens, т. е. утверждают, что будущее не предопределено безусловно прошедшим, и мы в известной мере творим мир. 3) Оба колеблются между политеизмом и гипотезой ограниченного Бога, но отвергают бесконечного всепоглощающего Бога. 4) Оба признают бессмертие в феноменальном мире, причем Джэмс опирается при этом на спиритизм, и, что самое главное, 5) прагматизм Джэмса поразительно напоминает изложенное выше учение о роли веры и воли в знании. Ренувье даже радикальнее Джэмса, признающего некоторые истины априорного характера, которые необходимо навязываются нам независимо от нашей воли и от их практической моральной ценности. II) Равным образом можно отметить сходство Ренувье с Бергсоном в критике психического атомизма, психофизики и учения об ассоциациях, в учении о свободе воли и futurum contingens, в идее творческой эволюции, в признании прерывного характера этой эволюции и непроизводности основных сил природы. Идея, что мир есть бесконечно сложная пульсация, творческий порыв, слагающийся из отдельных пульсаций низшего порядка, но качественно несходный с ними, очень напоминает Ренувье. Только у Бергсона резко выступает монистический момент: жизненный порыв есть единая мистическая активность, лишь видимо раздробляющаяся на отдельные индивидуальности. Можно сказать, что Ренувье, причудливо сочетая в своей натуре интеллектуализм со скептицизмом и с потребностью веры, методически обосновывает иррационализм; этим он подготовил почву для современного мистицизма 13.

1) Gabriel Séailles : «La philosophie de Charles Renouvier», 1905. Превосходный труд, где дано сжатое и точное изложение системы Ренувье. В этой книге имеются подробные библиографические указания и список важнейших трудов Ренувье.

2) F. Janssens : «Le Nèo-Criticisme de Charles Renouvier», 1904.

В. Вундт

Основание философской системы Вундта заложено очень широко. Оно охватывает всю совокупность положительных наук. Такой разработке философии способствовал весь ход умственного развития Вундта, универсальность его научной деятельности. Как в области естествознания, так и в области наук о духе он является не только превосходным систематизатором, но и крупным самостоятельным исследователем.

Вскоре по окончании медицинского факультета он, неудовлетворенный работою в клиниках, переходит к исследованиям по физиологии под руководством Гельмгольца. Работы по физиологии приводят его с одной стороны, к занятиям науками биологическими в самом широком объеме, с другой – к изучению химии, физики и математики. Особенно привлекают его внимание вопросы психофизиологии. Исследование чувственного восприятия выдвигает перед ним ряд специально психологических вопросов. И после этого психология становится в центре научных интересов. Он создает первую лабораторию экспериментальной психологии. Эксперимент в психологии является для него прежде всего методом усовершенствованного самонаблюдения. Многие основные вопросы теоретической психологии получают свое решение благодаря применению этого метода. Другим важным источником для разработки психологии являются для Вундта данные развития языка, мифов, обычаев у различных народов. Эти данные использованы Вундтом не только в его психологии народов, но и в значительной степени в этике, а отчасти также в логике. Духовный рост его происходил органически. На развитии его ясно сказался тот принцип, о котором он часто упоминает, который считает характерным для духовного развития вообще – принцип гетерогонии целей – результат достигнутой цели не дает удовлетворения, он таит в себе новые задачи, новые волевые мотивы, далеко превосходящие первоначальные, объект волевого устремления усложняется, расширяется, развивается. И для Вундта решение поставленного вопроса влекло за собою разрастание и углубление последнего, проекцию его на все дальше, все глубже уходящий фон. Поле зрения росло и в ширину и в глубину.