Сергей Реутов - Загадка параллельных миров. Скрытая реальность рядом

«…Давно это было, еще дед рассказывал Айсату! Отправился один рыбак на сенокос. Лето в Заболотье стояло жаркое, сухое — комары попрятались по болотам, мошка еще в силу не вошла. Косил, косил он траву, передохнуть решил, ягод посбирать. Едва взошел на лесной бугор — заскользила под ним земля и вниз пошла. Провалился рыбак в большую темную пещеру, насмерть перепугался: как наверх выберешься? Сколько ни силился, ничего не вышло: высоко, не допрыгнешь. Решил камней натаскать, чтоб горку сделать. Нагнулся за первым попавшимся камнем — и обомлел. Прямо на него громадный земляной бык, маммутом называемый, ползет, рога свои кривые и гладкие наставляет. Обомлел рыбак — конец настал: проткнет его бык страшными рогами. Но мамонт подполз, подул на него, пофырчал, а потом у ног примостился. Сидит рыбак ни жив ни мертв. Темнеть в пещере стало — видно, свечерело наверху. Поднял мамонт свою лохматую голову, посмотрел в упор на человека и к камню, что хотел взять рыбак, направился. Стал он камень тот лизать, урчать от удовольствия, досыта нализался, а после и рыбака к камню вроде бы подтолкнул: ешь! Рыбак попробовал камень языком — теплый, на хлеб похожий, ну и тоже лизать принялся. Сразу голод прошел. Осмелел рыбак, сызнова вознамерился наверх выбраться, но мамонт от дыры его оттолкнул и в ход за собой повлек.

И начал рыбак с мамонтом по подземным ходам шастать, мамонт рогами землю роет, лбом уминает — за ним дорога и остается. Иногда же на свой ход набредут или на чей еще там, по нему идут. Много они исходили, камнями питались, кореньями. А однажды отлучился куда-то мамонт, и не было его несколько дней, наверное. Рыбак нигде съедобных камней найти не мог, отощал, чуть с голоду не помер. Потом пошел по следу мамонта разыскивать, и — чудо! — впереди вроде бы свет. Смотрит, дыра в береговом обрыве и день видно. Кинулся рыбак к той дыре, да чуть было не ослеп с непривычки от яркого солнца и не разбился — высоко в обрыве нора была, свалился он вниз, по грудь в речную тину ушел. А когда опамятовался, то увидел: находится он у Тапкинских юрт, что выше Тайтамака стоят на реке Носке… Стало быть, не одну сотню километров отмахал рыбак под землей. Добрался он до дому, а там его давно уже ждать перестали, посчитали мертвым. Как-никак, прошло целых три года, рыбаку же показалось — три месяца минуло…

Ну а куда мамонт делся, никто не знает: говорят, тапкинские мужики нору ходили на берег смотреть и видели будто бы след к реке от чего-то тяжелого, будто бы полз кто-то к воде и там скрылся. Но для мамонта это не страшно, он ведь и в воде может жить. Сказывают, будто это мамонт зимами ломает толстый лед в реках и озерах, устраивает на реке заторы в ледостав. Порою хозяин реки, албаны, рассердившись на земляного быка, затирает его льдинами или обрушивает под ним берег. Вот тогда жители прибрежных селений и находят на берегу скелеты и „рога” мамонтов. И еще говорят: не выносят мамонты солнечного света, гибнут, как только луч солнца коснется их шкуры…»

Эту странную историю рассказал историку Г. Еремину старый охотник Айсат на Аулкуле, в Заболотье, что рядом с Тобольском. А чуть позже в «Ежегоднике Тобольского губернского музея» за 1908 год он обнаружил публикацию краеведа П. Городцова «Мамонты. Западносибирское сказание». И один из рассказов, передаваемый Городцовым, записан именно в Заболотье.

Было это в 1863–1868 годах, и предание удивительно похоже на то, что мы привели выше, только мамонт там «добрее», он отпускает человека, а сам скрывается в воде. Удивляет здесь не живучесть легенды (бывают предания и подревнее), а та приязнь, с которой сообщается о животном, невраждебность его к человеку. Так могли рассказывать люди, очень хорошо знавшие повадки гиганта. Обские угры, сибирские татары и русские в Сибири еще в прошлом веке верили: мамонт жив, но только в небольшом количестве, он очень робок. По своему нраву животное это кроткое и миролюбивое… Удивительно это знание психологии зверя, жившего в эпоху верхнего палеолита. Откуда такая осведомленность?

Посол австрийского императора в середине XVI века Сигизмунд Герберштейн писал в своих «Записках о московских делах»: в Сибири «имеется великое множество птиц и различных животных, каковы, например, соболи, куницы, бобры, горностаи, белки и в океане животное морж… Кроме того, Вес, точно так же белые медведи, волки, зайцы…». Кем был этот таинственный зверь Вес, долгое время никак не могли понять комментаторы «Записок». Но в 1911 году тобольчанин П. Городцов написал в очерке «Поездка в Салымский край», что у салымских хантов «щука-мамонт» называется весь : «Этот монстр был покрыт густой длинной шерстью и имел большие рога, иногда весь затевали между собою такую возню, что лед на озерах ломался со страшным грохотом. Неудивительно, что впечатлительный посол, наслушавшись рассказов о таинственном звере Весе, занес его в разряд реально существующих животных наряду с медведями, волками, белками и соболями».

А может быть, он располагал и другими сведениями?

Первым, кто сообщил миру о сибирских мамонтах, был, вероятно, китайский историк Сыма Цянь (II–I вв. до н. э.). В своих «Исторических записках» он пишет о представителях далекой ледниковой эпохи как о… здравствующих животных! «Из зверей водятся… огромные кабаны, северные слоны в щетине и северных носорогов род». Значит, еще и шерстистые носороги?! Странно, почему китайский ученый не рассказывает об их ископаемом состоянии, ведь еще в III веке до н. э. бивни ввозили в Китай из Сибири. Складывается впечатление, что речь идет о живом существе, обитавшем в Сибири еще в III–II веках до н. э. Спустя столетия свидетельство ученого, основанное на реальных фактах, было предано забвению, как это не раз случалось в истории, и уступило место фантастическим спекулятивным измышлениям о «крысе тиенту». Китайский посланник Тулишен, проехавший через Сибирь в Россию, сообщал в 1714 году императору: «А находится в сей холодной стране некоторый зверь, который, как сказывают, ходит по подземелью, и как скоро солнце или теплый воздух до него коснется, то он умирает… имя сего зверя „мамунт”, а по-китайски „хишу”…»

Вот рассказ некоего X. Тьюкмана, утверждавшего, что он… убил последнего мамонта.

«В 1890 году я путешествовал по рекам Сент-Майкл и Юкон на Аляске. Клондайк еще не был открыт, и пароход Аляскинской торговой компании не поднимался выше Форт-Юкона по причине короткого сезона судоходства; как раз там я и оказался, когда наступила зима. В Форт-Юконе жило небольшое индейское племя. В эту долгую зиму я услышал много интересных рассказов от старого индейца.

Как-то вечером я рассматривал какие-то старые рисунки, принадлежавшие старейшему вождю этого племени. На одном из рисунков был изображен слон, при виде которого старый Джо пришел в сильное возбуждение и в конце концов, с некоторой неохотой, объяснил мне, что он видел одного из этих зверей „там” — он показал рукой на север. Мои уверения в том, что такие животные не водятся на этом континенте, ничуть не поколебали его. Подыгрывая старику, я попросил его рассказать эту историю, что он сделал после долгих уговоров.