Александра Матвеева - Геополитическая концепция истории России П. Н. Савицкого

Действительно, имперская проблематика являлась стержневой в европейских и англо-саксонских геополитических концепциях того времени. Автор термина «геополитика» (ввел этот термин в 1916 г.) шведский исследователь Р. Челлен считал главной целью одноименной дисциплины «изучение способов созидания Империй и происхождения стран и государственных территорий» [162]. Но с утверждениями некоторых историков о том, что эта тематика являлась в России новой [163], трудно согласиться. Как заметил С. В. Константинов, еще славянофил И. С. Аксаков (которого, как известно, евразийцы считали одним из своих идейных предтеч) в своих работах 80-х гг. XIX в. «исследовал самобытность «государственного телосложения» России (…), провел четкое разграничение между закономерностями образования империй Запада и Российской империей» [164].

Исследование феномена российской империи можно встретить даже в еще более раннее опубликованных работах С. М. Соловьева, Н. Я. Данилевского и К. Н. Леонтьева [165]. К началу первой мировой войны данная проблема была не менее популярна и разработана в России, чем на Западе, о чем свидетельствует большое количество публикаций отечественных геополитиков на эту тему. Среди них следует выделить работы Ю. С. Карцова «В чем заключаются внешние задачи России (Теория внешней политики вообще и в применении к России» (1908); Г. Н. Трубецкого «Россия как великая держава» (1910); И. И. Дусинского «Основные вопросы внешней политики России в связи с программой нашей военно-морской политики» (1910) и Е. А. Вандама «Наше положение» (1912) и «Величайшее из искусств. Обзор современного международного положения при свете высшей стратегии» (1913).

Таким образом, в своих теоретических построениях П. Н. Савицкий опирался на богатую отечественную геополитическую традицию, которая, бесспорно, наложила отпечаток не только на его ранее, но и евразийское творчество.

Савицкий давал многоаспектное определение «империи», при этом, сужая ее предметные рамки.

Во-первых, империя определялась как «объединение наций в политическое, хозяйственное и культурное целое», самой этой триединой связью исключающего существования внутри себя «обособленных национальных цельностей», поскольку данная связь – в многонациональном единстве [166]. При таком подходе из ряда «истинных империй» исключалась Оттоманская империя и царство Тамерлана, как основанных только на политических связях образований.

Во-вторых, понимая под данной категорией такое объединение, в котором «нация, созидающая многонациональную цельность, может дать сама «империализуемым» народам что-либо положительное», Петр Николаевич выявлял в империях «исторически разумное», прогрессивное начало [167]. Савицкий подчеркивал: «Империя лишь там, где для покоренных народов покорение имеет большее значение, чем значение того несчастья, которое воспитывает характер человека и обнаруживает его недостатки» [168]. В этой связи в качестве «созидательного» примера приводился исторический опыт Монгольской империи.

Отмечая, что «лишь татарское владычество могло привести северную Русь к национальному объединению и тем создать фундамент Русской империи», Савицкий как бы предвосхищал созданную им же позднее евразийскую теорию об империи Чингисхана, в рамках которой росла и набиралась опыта будущая русская держава-преемница [169]. При этом, нельзя не отметить, что идея созидательного, собирательного для русских земель, значения ига уже имела место в русской историографии. В частности, в работах Н. М. Карамзина и одного из идейных предтеч евразийства Н. Я. Данилевского.

По мысли Савицкого, «положительное влияние» «империалистического ядра» или «перво-нации», созидающей империю, в политической и экономической сферах часто проявляется с преобладанием одной из них. И это определялось спецификой построения самой империи: расширение с помощью экономических рычагов, торговлю или через политические механизмы. На этой основе Савицкий выделял два типа империализма:

– колониально-экономический , который был присущ «наиболее сильным экономически, наиболее нуждающимся в «в хозяйственном дополнении» народам», в основном, мореходным. «Проводниками их империалистического расширения было море, отсюда их империализм приобретает форму колониально-заморских держав» [170]. «Это многотерриториальное, но не многонациональное единство», «это империализация земель, а не народов» [171]. Самым ярким его представителем являлась Англия, а также Голландия, Испания и Франция.

– континентально-сухопутный, основанный не только на «политическом милитарном» могуществе, но и на «хозяйственном равноправии, равном объединении наций» [172]. Это империи, расширяющиеся по континенту. К такому типу относилась Российская империя и США.

Как видно, данная типология основывалась на принципе географического детерминизма, где решающую роль играло территориальное расположение империи. И в этом, как верно подчеркнула Н. Н. Алеврас, «можно заметить начала геополитического подхода к империализму» [173].

Пространственно-имперский дуализм рассматривался Савицким как геополитическая константа. Он отмечал, что эти типы империализма сложились еще в античности, с появлением Греческой колониальной и Римской континентальной империй. А Россия и Англия являлись лишь их расширившимся продолжением на новом историческом витке.

Такой подход шел вразрез со славянофильской геополитической традицией, где уникальность «процесса государственного телосложения» России противопоставлялась империям Запада прошлого и настоящего. В частности, И. С. Аксаков отмечал, что «процесс образования Российской Империи не представляет никакого сходства с процессом образования ни великих империй мира минувшего – Александра Македонского, Римской, Карла Великого, ни даже какого-либо из современных Западно-Европейских государств. Все они, более или менее, слагались способом завоевания, искусственного сочленения, с помощью насильственной (первоначально) ассимиляции, под воздействием осознанного политического принципа» [174].

Несмотря на это, теория двух типов империализма не была оригинальной: Савицкий с русского полюса пришел к выводам классической западной геополитики. Концепция геополитической бинарности мира, основанной на противоборстве сил-империй Суши и Моря активно разрабатывалась в первой трети ХХ века, как англо-саксонскими, так и немецкими геополитиками, и нашла свое законченное логическое оформление в концепции К. Шмитта, который отмечал: «Вся история планетарной конфронтации Востока и Запада во всей своей полноте сводима к основополагающему дуализму элементов: Земли и Воды, Суши и Моря. То, что мы сегодня называем Востоком, представляет собой единую массу твердой суши: Россия, Китай, Индия – громадный кусок Суши. То, что мы именуем сегодня Западом, является одним из мировых Океанов, полушарием, в котором расположены Атлантический и Тихий океаны» [175].