Джейкоб Броновски - Восхождение человечества

Это путешествие убедило меня в том, что в тропиках существует гораздо большее число видов и разнообразных форм растительности, чем в умеренных зонах.

Кроме долины реки Амазонки, пожалуй, ни один край в мире не может похвалиться таким количеством растений. Эти земли почти целиком покрыты густыми и высокими девственными лесами, наиболее обширными и нетронутыми из всех существующих на Земле.

Во всем великолепии эти джунгли можно увидеть только с высоты птичьего полета — например, если проплыть над ними на воздушном шаре. Вполне допускаю, что через некоторое время подобные путешествия будут предлагать туристам .

Впервые входя в индейскую деревню, Уоллес был одновременно взволнован и испуган. Но характерно для Уоллеса то, что преобладающим чувством было удовольствие:

…Моя первая встреча с людьми, которые живут в полной гармонии с природой, вызвала у меня самые неожиданные чувства удивления и восторга. Я увидел чистых дикарей!.. Они занимались своими делами с таким удовольствием, какое неведомо белым людям. Каждый индеец шел свободным шагом независимого лесного жителя и… не обращал никакого внимания на нас, иноземцев, случайно оказавшихся рядом с ним.

В каждом движении, в каждой детали они были оригинальны и самодостаточны, как дикие лесные животные. Абсолютно независимые от цивилизации, они жили здесь множество столетий до открытия Америки и могли бы жить дальше, передавая свои привычки и обычаи из поколения в поколение .

Оказалось, что индейцы не были жестоки, наоборот, они с удовольствием помогали Уоллесу в деле сбора образцов:

За время, которое я провел здесь (сорок дней), я раздобыл у индейцев по крайней мере сорок видов бабочек, совершенно новых для меня, и значительно пополнил свою коллекцию другими видами.

Однажды один из дикарей принес мне любопытный экземпляр. Это был Caiman gibbus — маленький аллигатор редкого вида с многочисленными гребнями и коническими бугорками. Индейцы с удовольствием внимательно наблюдали за тем, как я снял с него кожу и сделал чучело .

Время от времени среди лесных удовольствий и трудов Уоллес задавался одним и тем же животрепещущим вопросом: как сформировалось тропическое многообразие флоры и фауны? Почему представители родственных отрядов похожи внешне и различаются в деталях? Как и Дарвин, Уоллес был поражен этими обстоятельствами, и он стал искать ответы, чтобы понять, почему каждый вид стал развиваться по-своему.

В естественной истории нет ничего более интересного и поучительного) чем изучение географического распределения животных.

Зачастую на расстоянии в пятьдесят или сто миль проживают совершенно разные виды насекомых и птиц, которые не встречаются в другом месте. Значит, должна быть какая-то граница) замыкающая ареал каждого вида. Наверняка есть какая-то внешняя особенность) отмечающая эту линию, за которую насекомые и животные определенного вида не заступают .

Уоллес всегда интересовался географией. Позже, когда он был на Малайском архипелаге, он писал, что животные на западных островах напоминают виды из Азии, а на восточных островах — из Австралии, разделяющую их линию до сих пор называют линией Уоллеса.

Уоллес был тонким наблюдателем, которого интересовали и люди, и природа. Он остро подмечал малейшие отличия и сходства. В викторианскую эпоху жителей Амазонки называли дикарями, а Уоллес симпатизировал их культуре. Он понимал, что значат для них язык, изобретение, традиция. Пожалуй, он первым осознал, что культурное расстояние между цивилизациями гораздо короче, чем мы думаем. Он вывел принцип естественного отбора, который кажется не только верным, но и биологически очевидным.

Естественный отбор наделил дикаря мозгом, на несколько степеней превосходящим мозг обезьяны, и он почти не отличается от мозга философа. Таким образом, с появлением человека в мир вошло существо, обладающее той тонкой силой, которую мы называем «ум». В этом контексте мозг стал чем-то гораздо более важным, чем простая телесная структура .

Уоллес твердо отстаивал свое отношение к индейцам. Он написал в своем журнале идиллическую поэму, посвященную жизни в деревне Явита в 1851 году:

Чувства, которые вызвали у Уоллеса индейцы Южной Америки, отличаются от тех, что испытал Дарвин, встретившись с туземцами Огненной Земли, — он был в ужасе. Это ясно из его слов и зарисовок в его «Путешествии». Безусловно, сложные климатические условия полуострова сделали характер аборигенов суровым, а обычаи и обряды — страшными для чужеземцев. Хотя на фотографиях, сделанных во второй половине XIX века, жители Огненной Земли не выглядят настолько свирепыми, как показалось Дарвину. В Кейптауне Дарвин вместе с капитаном «Бигля» издал памфлет, в котором давались рекомендации миссионерам.

Уоллес тем временем после четырехлетнего пребывания в Амазонии упаковал свои коллекции, чтобы отправиться домой, в Англию. Однако не все шло гладко:

Лихорадка и озноб снова трепали меня, и я провел несколько очень тяжелых дней. Почти не прекращаясь, шли дожди. Добираться до моих многочисленных птиц и зверей было тяжело, и невозможно было как следует почистить клетки. Почти каждый день кто-то из них умирал, и часто мне даже приходила мысль выпустить всех на волю. Но ведь я взял на себя обязательство доставить коллекцию в Англию и должен был сдержать слово.