Нурали Латыпов - Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи

Правда, были и многие иные мотивы. В частности, традиционная британская политика формирования на континенте равноценных противоборствующих сил могла после капитуляции Франции опираться только на СССР. Гитлер полагал: если разбить СССР (что представлялось ему несложным: германская разведка не располагала серьёзными сведениями о нашем военном и хозяйственном потенциале, а сложность зимней кампании против Финляндии представлялась свидетельством нашей слабости), Великобритания капитулирует.

Сказывались и личностные мотивы. Гитлер и Сталин были руководителями совершенно разного стиля, но близкого масштаба. Гитлер полагал: двум железным канцлерам в одной Европе не ужиться.

Но всё же ключевой причиной стала наша обеспеченность ресурсами. Не только хозяйственными, но и, например, пространственными. Не зря в рамках разработки плана вторжения в СССР казачий генерал Пётр Николаевич Краснов (1869.09.22–1947.01.16), эмигрировавший после поражения в Гражданской войне, получил заказ на исследование военной кампании Наполеона в России.

Кроме того, ход боевых действий в 1940–1941-м годах показал: прямое нападение на Британию технически невозможно. Германия не могла в разумные сроки создать что-то способное противостоять британскому флоту хотя бы на несколько часов десантной операции. Господство в воздухе ей завоевать не удалось: британские истребители после некоторого периода обучения стали справляться с германскими бомбардировщиками, даже если их сопровождали свои истребители (уже потом немцы узнали: британские радары – вид техники, недооцененный немецкими военными – засекали столь ранние стадии авианалёта, что позволили сосредоточивать на любом направлении немецкого удара едва ли не весь – в целом сравнительно скромный – английский авиапарк).

Вдобавок в Британии были довольно сильны симпатии к нацистской идеологии. Собственно, немцы в основном позаимствовали расизм у англичан, да и их самих считали представителями всё той же арийской расы, к которой причисляли самих себя. Продолжение прямых боевых действий грозило подорвать симпатии, тогда как после капитуляции СССР, по немецким расчётам, британцы склонились бы к сотрудничеству с немцами.

Прекратив попытки выбомбить Британию из войны, Гитлер получил серьёзные пропагандистские козыри, позволяющие консолидировать против СССР почти все силы Европы. Даже немалое число французов, только что разбитых немцами, вошло в добровольческие формирования (по иронии судьбы крупнейшее французское соединение в составе сил вторжения оказалось разбито на Бородинском поле). А уж экономика Европы и подавно работала на Германию, позволяя ей поставить под ружье почти всех здоровых мужчин.

Гитлер должен был действовать быстро. Он не мог не понимать: СССР стремительно модернизирует вооружённые силы. Мы начали формировать полноценную призывную армию с длительным обучением в строю только через два года после Германии – в 1937-м. Но по мере накопления обученного резерва немецкая фора утрачивала значение. Да и новое поколение боевой техники, хотя и не вполне известное немцам, было у нас на подходе.

Гитлер замышлял удар прежде всего по экономически важным регионам СССР – промышленному Донбассу и нефтяному Кавказу. Но в ходе разработки операции «Барбаросса» генералы уговорили нацелить главные силы на Москву. По их расчётам СССР для защиты столицы должен был стянуть все силы, и появлялась возможность одним ударом уничтожить всю нашу военную мощь.

Действительно, удар Германии с союзниками по СССР оказался столь силён, что вызвал шок не только в нашей стране, но и по всему миру. В центре мы стремительно отступали. Но не в последнюю очередь – потому, что главные силы у нас были сосредоточены на юге. Это позволило эвакуировать почти все предприятия одного из главных промышленных районов страны и воспрепятствовать прорыву немцев к главным регионам нефтедобычи. Трудности продвижения немецких колонн были вызваны не только нашим сопротивлением (и уж подавно не погодными условиями: те и нашим манёврам препятствовали), но и нехваткой топлива: немцам приходилось везти его за тысячи километров.

После отступления от Москвы Гитлер планировал кампанию 1942-го года с прицелом именно на южное направление. Удар на Сталинград, ставший символом советского непреклонного сопротивления, был по замыслу всего лишь прикрытием прорыва на Кавказ. Даже когда войска Германии и её союзников под Сталинградом оказались под угрозой и требовали резервов, Гитлер ответил: либо бакинская нефть – либо поражение.

Вдобавок советские нефтяники разработали новые способы временного выведения скважин из строя. Даже захватив Майкоп, немцы не смогли вывезти оттуда ни капли нефти. Мы же через считанные дни после освобождения нефтепромыслов возобновили добычу.

Был у немцев и план захвата ближневосточной нефти. Но даже легендарный «лис пустыни» Йоханнес Эрвин Ойген Эрвинович Роммель (1891.11.15–1944.10.14) не смог прорваться из Ливии через Египет к Суэцкому каналу. Ему просто не хватило войск. При прочих равных условиях для успешного наступления нужно трёхкратное превосходство над обороняющимися. Англичане после долгих неудач научились обороняться при трёхкратном превосходстве над наступающими. А уж когда накопилось десятикратное превосходство, Бернард Ло Хенрич Монтгомери (1887.11.17–1976.03.24) – впоследствии фельдмаршал и кавалер советского ордена Победы – смог даже перейти в медленное наступление и в конце концов перемолоть итальянские войска, усиленные немецким экспедиционным корпусом.

Немецкая система снабжения жидким топливом рухнула во второй половине 1944-го. В августе советские войска заняли Румынию, и нефтепродукты с промыслов в Плоешти потекли в наши баки. А к концу года союзные стратегические бомбардировщики наконец-то занялись промышленностью, а не жилыми кварталами, и перемололи основные заводы синтеза углеводородов.

В конце 1944-го немцы предприняли контрудар по союзникам через Арденнский лесной массив, традиционно считающийся непроходимым для боевой техники, но ещё в 1940-м успешно пройденный немцами. Союзные войска оказались рассеяны. Но немцам просто не хватало топлива: и так на это наступление изъяли едва ли не все запасы из других армейских частей. Между тем в районе немецкого наступления хранились громадные англоамериканские запасы горючего. Но немцы не знали об этом, не нацелили удар туда, не захватили то, что позволило бы им успешно продолжить движение. И в январе их войска остановились, после чего союзники продолжили наступление.

По иронии судьбы Гитлеру – как Наполеону при Ватерлоо – было рукой подать до победы – хотя бы тактической (о стратегическом переломе в сложившихся обстоятельствах и мечтать было трудно), но у обоих не сложилось. На очередном витке истории подтвердилось: в большом деле мелочей нет!