Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

Не спеша, на тропинку из кустов вышел мужчина со всклокоченными волосами и с синяком под глазом. Пальто у него распахнуто, руки за спиной, от них тянется веревка, за конец которой держится жандарм с металлической бляхой на груди.

— Давай выручим, — раздвигая автоматом оплетенные паутиной кусты, предложила Новоселова.

— Обожди. Смотри, их...— договорить Ползунова не успела, кусты закачались, и на прогалину цепью высыпали жандармы, полицейские и люди в штатском.

Озираясь по сторонам, с напряженными и злыми лицами, ощетинившись оружием, гитлеровцы клином пересекли ручей и, повернув на восток, удалились.

— Прямо на НП двигаются,— забеспокоилась Новоселова.

— Надеюсь, ребята не спят. Гитлеровцы идут шумно, поэтому я уверена, что арестованный — приманка для сердобольных вроде тебя, — упрекнула напарницу Ползунова.

С той стороны, куда ушли враги и где находился наблюдательный пункт, донеслись одиночные выстрелы, застрочили автоматы, а потом, когда стрельба стихла, небо прочертила красная ракета.

Разведчицы заторопились на базу. Однако приблизиться к отрогу, с которого они ушли за водой, не осмелились. Над впадиной с беспокойной трескотней летали сороки. Разведчики их гнезда обходили стороной. Следовательно, на отрог поднимался чужой. Его должен был заметить оставшийся на базе Чайковский, и он действительно, увидев приближающуюся опасность, перетащил основной груз на запасную базу. Там-то и увидели командира разведчицы.

— Где пропадали? — строго спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил разговор с Феденко: — Что-то не так у вас там произошло.

— Не веришь? Напрасно. Из-за поворота прямо на нас выскочили. Ясное дело, мы защищались. А как же иначе?

— Слушать надо.

— Ушки были на макушке. Крались они. Трусливые были. Осиновый кол им в могилу с перекладиной и каской сверху.

Чайковский безнадежно махнул рукой и побежал к взгорку, с которого хорошо был виден соседнйй отрог.

— Необходимо устроить им достойную встречу, — продолжал возбужденно говорить Феденко, — вы, я вижу, на этот случай цветочки принесли. Это хорошо, но оркестра нет, придется воспользоваться автоматами, иначе нельзя: гестаповские голубчики обидятся и в горы перестанут ходить, а без них здесь от скуки умрешь и не встанешь.

— Собаки! — перебила его Ползунова, вслушиваясь в отдаленный лай.

— Они! — произнес Феденко.

— Не за Яшей ли гонятся? — затревожилась Новоселова. *

В этот момент из-за пригорка показался Драчук, за ним Чайковский.

— Значит, так, Феденко встречает их немного ниже, в ущелье,— распорядился командир.— Поставишь немецкую шрапнельную мину, обстреляешь и отойдешь к высоте с отметкой 631. Встретимся там.

[... ]Долго лежал Феденко в засаде. Три собаки, прижимаясь бок к боку, вытянули за собой из зарослей леса жандармов и полицаев. Едва они успели скрыться за поваленной елью, как из-за ее пожелтевшего лапника рванулось красное пламя, раздался взрыв. Феденко дал по тому месту очередь из автомата и во весь дух припустился в гору.

На вершине увала Феденко чутким ухом уловил, как на бугре, у подножия которого разведчики должны были сцепиться с противником, трижды цокнула белка. Это Драчук дал знать, что готов к бою. Значит, и он решил, точно так же как и Гриша, встретить врагов в начале зарослей, пока они будут на виду.

Хотя и ждал Феденко появления противника с минуты на минуту, он все же был поражен, когда увидел на хребте людей, идущих рядом с четким следом потревоженной ногами разведчика темно-коричневой полоски на слежавшихся иголках. Короткой автоматной очередью Феденко резанул по офицеру, который шел справа. Немец сразу обмяк и рухнул у дерева. Остальные замерли, потом заметались и, прячась за редкие стволы, без стрельбы и крика продолжали наступать на заросли. Сдерживая одиночными выстрелами натиск правого крыла шеренги и изредка поливая градом свинца центральную группу, разведчик не упускал из виду и солдат, бегущих слева, которые уже ворвались в кусты и начали обход Феденко слева.

«Живым хотят взять», — догадался Феденко. Он быстро скатился вниз, вскочил, короткими перебежками достиг крутого ската и нырнул в канаву, прополз по ней до оврага и уверенно зашагал в гору.

В том месте, где заросли кончались и деревья стояли редко, он встретился с товарищами. Они, заняв круговую оборону, поджидали его, чтобы вместе отойти на новую позицию.

Несмотря на те трудности, которые выпали на долю разведгруппы, она действовала. Бойцы изматывались, уставали, но поставленные задачи выполняли и посылали через фронт сведения о дислокации и передвижении войск противника, о строительстве оборонительных сооружений, о расположении складов с боеприпасами. Среди большого потока информации была и радиограмма о совершивших посадку под вечер на полевом аэродроме у Гостин-ских гор самолетах противника. А утром появились краснозвездные штурмовики. Солнце оторвалось от вершин далеких гор и ослепило солдат противовоздушной обороны, охраняющих подступы к аэродрому, когда, чуть ли не касаясь макушек деревьев, штурмовики пронеслись над горами и, резко снизившись к долине, с бреющего полета одним заходом полили свинцом и забросали бомбами замаскированные самолеты противника. Наши штурмовики пронеслись и исчезли, после них остался след дымящихся и горящих самолетов, грохот взрывов, надрывный и очень радостный для разведчиков запоздалый вой сирены.

Через несколько дней после этого смелого налета в разведгруппу стали поступать сведения о том, что противник собирается провести в горах большую облаву.

Тревожное это было известие для разведчиков. Они-то хорошо знали, насколько опасно находиться в центре облавы, которая медленно, но верно станет сужаться, и прорваться через нее будет невозможно: солдаты пойдут плотной цепью.

— Свинцом в себя пулять Гриша не позволит. Он лучше махнет на фашистов рукой и уйдет в деревню... Дело предлагаю, массы, прислушайтесь к роскошному совету, — рекомендовал Феденко, быстро и энергично пережевывая бутерброд.

— Партизаны уже ведут бой. Посередине дороги остановилась вражеская колонна, солдаты начали прочесывать лес,— доложил Драчук. С минуту помедлил и предложил: — В долину надо уходить. Путь к ней открыт.

— А если обнаружат, то погибли. На открытой местности никуда не денешься и по такому полю далеко не уйдешь. Не дело предлагаешь, — сказал Чайковский,— пойдем к деревне, укроемся.

Разведчики накинули на спины тощие вещевые мешки, взяли в руки оружие и начали спускаться вниз.

Вытянувшись цепочкой, строча из автоматов, под лай собак, солдаты прочесывали горы. А разведгруппа, надежно укрывшись, отдыхала, набирала силы для предстоящих боев и походов. Война еще не кончилась, и впереди были тяжелые, суровые испытания.