Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

— 4-м (зафронтовой работы — разведка, диверсии и террор в тылу врага) управлением НКВД, а с апреля 1943 года — НКГБ СССР и, в первую очередь, силами Отдельного отряда особого назначения НКГБ СССР (до октября 1943 года — Отдельная мотострелковая бригада особого назначения войск НКВД СССР);

— силами спецрот и аппаратов агентурной разведки управлений войск НКВД по охране тыла 1-го Прибалтийского, 2-ш (2-го формирования) и 3-го Белорусских фронтов;

— зафронтовыми органами Главного управления контрразведки «Смерш» Наркомата обороны СССР (с апреля 1943 года и только в отношении разведорганов противника);

— диверсионно-разведывательными формированиями 9-го отдельного гвардейского батальона минёров Московского военного округа;

— Центральным штабом партизанского движения в лице таких его полевых органов, как Украинский, Белорусский и Литовский штабы партизанского движения.

Наиболее широко применявшийся метод — заброска в глубокий тыл противника различных как по своему составу, так и по предназначению спецподразделений (спецотряды, ДРГ, радиофицированные группы и резидентуры), а также одиночек в лице резидентов и маршрутных агентов. [...]

По-настоящему всерьез «партизанской угрозой», как то вытекает из немецких архивных документов, власти Восточной Пруссии обеспокоились ещё летом 1943 года. «Участились случаи нападения на представителей органов власти в Цихенау [ныне — польский Цеханув], Белостоке, Судауэне (ныне — польский Сувалки), — говорится в строках Секретного отчета органов юстиции Кенигсберга от 27 июля 1943 года. — Действуют три группы нападающих:

а) партизаны, т. е. русские (военнослужащие и гражданские лица). Они появились в этих местах после прочесывания немцами территории, находившейся за средним участком фронтовой полосы, и нашли себе убежища в болотах и лесах Беловежа и севернее Гродно. Они хорошо оснащены, экипированы и подчиняются русскому военному командованию. Через авиацию и парашютистов они получают сведения по обстановке и указания. Чувствуют себя на территории округа очень уверенно, насильственных действий в отношении мирного населения избегают. Основной район их действий — восточная часть округа Белосток».

24 июля 1944 года наркомом обороны СССР Маршалом Советского Союза И.В. Сталиным была издана директива, обязавшая начальников штабов фронтов и подчинённых им начальников разведывательных отделов немедленно начать работу по форсированному созданию на территории Германии, Венгрии, Румынии, Польши, Чехословакии и других стран Западной Европы (но на глубине, не превышающей 500 км от линии фронта) советской агентурной сети. При этом в качестве основных объектов интереса были избраны не только военно-стратегические

замыслы противника, но и существующие там в прифронтовой полосе местные организации и военизированные формирования националистического толка.

Чуть позже, в самом начале 1945 года, нарком обороны в другом своём приказе — № 001 по агентурной разведке — потребовал но мере приближения советских войск к территории Германии усиливать диверсионно-разведывательную деятельность, в том числе и путём увеличения числа забрасываемых в тыл противника специальных диверсионноразведывательных групп. *

Как пишет в своих мемуарах бывший начальник 4-го (по обработке поступающей разведывательной информации) отдела Разведывательного отдела штаба 1-го Прибалтийского фронта полковник в отставке Афанасий Григорьевич Синицкий: «Разведчики 1-го Прибалтийскою фронта сделали всё зависящее от них для того, чтобы своевременно раскрыть планы врага... В считанные дни нам предстояло сформировать несколько небольших разведывательных групп во главе с офицерами. Эти группы, снабжённые продовольствием, боеприпасами, радиостанциями, должны были действовать во вражеском тылу в период всей предстоящей операции. Их задача после выброски с самолетов состояла в том, чтобы следить за передвижениями войск противника по дорогам, вскрывать характер инженерных сооружений врага в глубине обороны, информировать нас о местах расположения пунктов управления, складов и баз гитлеровцев.

Отбирали в группы только добровольцев из числа коммунистов и комсомольцев. И неудивительно. Задание было исключительно важным и опасным. Ведь действовать предстояло в районах, которые весьма плотно были насыщены вражескими войсками, да ещё в назначенные часы выходить на связь по радио. Гитлеровцы могли и запеленговать разведчиков, и визуально обнаружить их».

Всего же, по утверждению А.Г. Синицкого, «при подготовке Мемель-ской операции (сентябрь 1944 г.) войсками 1-ш Прибалтийского фронта было составлено 10 таких групп, в каждую из них включены военные переводчики. Они сбрасывались на парашютах с самолётов в оперативном тылу врага. Добываемые военными переводчиками сведения передавались по радио командованию наших войск. Они захватывали там и пленных, допрашивая их на месте, а показания передавали по радио в штаб».

В начале августа 1944 года в белорусский областной город Брест с задачей взять на себя непосредственное руководство процессом подготовки личного состава советских групп оперативной разведки и одиночных резидентов и агентов, предназначенных для заброски на территорию Восточной Пруссии, прибыла Оперативная группа Разведывательного управления (в/ч «Полевая почта 38729») Генерального штаба Красной Армии. Ее возглавлял профессиональный офицер-разведчик В.А. Никольский (впоследствии генерал-майор). Известно, что помимо него в состав группы входили также подполковники В.И. Кириленко, И.М. Семенов,

С.И. Шепелев, майоры В.П. Алексеев, П.Н. Савельев, старший лейтенант В.Б. Величко и некоторые другие офицеры.

Всего при участии данной Оперативной группы, как следует из мемуаров самого генерала В.А. Никольского, было подготовлено и переброшено за линию фронта 120 диверсантов-разведчиков, что равняется по своей численности приблизительно 10—15 «стандартным» разведгруппам.

Как можно судить по библиографическим источникам, в боях лета 1944—весны 1945 года за Восточную Пруссию костяк личного состава подразделений оперативной разведки наряду с профессиональными ди-версантами-разведчиками из числа военнослужащих спецчастей оперативной разведки Генерального штаба Красной Армии и 4-ш (диверсионного) управления Наркомата госбезопасности СССР (речь в данном случае идёт об Отдельном отряде особого назначения НКГБ СССР) составляли бывшие белорусские партизаны, но при этом преимущественно только те из них, которым выпало сражаться с оккупантами именно в составе штатных специальных диверсионно-разведывательных формирований оперативной разведки. Исключения если и были, то редко. А это в свою очередь — бесспорное свидетельство в пользу того, что по уровню своей профессиональной подготовки вкупе с прошлым боевым опытом бойцы данных разведгрупп являлись не кем-нибудь, а именно диверсантами-профи.