Коллектив авторов - Сословие русских профессоров. Создатели статусов и смыслов

Таким образом, обнаружение в повседневной жизни академиков человеческих интересов, выходящих за границы университетской корпоративности, это в определенном смысле и обнаружение оснований самоорганизации сообщества, новых сценариев коммунитарной жизни, совместного социального творчества: «Однажды… коллега спросил меня, играю ли я в теннис? Я ответил отрицательно. Он среагировал мгновенно: “Очень плохо, я надеялся, что они наконец-то примут на работу живого человека”» [83]  Ibid. P. 8–9. .

Для подхода, в центре внимания которого оказывается логика создания и изменения университета, особое значение приобретают трансформации университетского сообщества, раскрывающиеся через взаимодействие и общую событийность, связывающую его участников и одновременно конституирующую его как сообщество, проявляющую его основные черты. События не только подтверждают наличие взаимодействия, но, будучи включенными в символическое производство, образуют дискурсивное пространство, проявляющее университетскую доксу – институциональные политики репрезентации и памяти. В этом случае особый интерес представляет вписанность различных событий в историю сообщества и институциональную историю. Существующий канон репрезентации событий университетской жизни, поддерживаемый в том числе и исследованиями академии, можно представить как канон успешности, подчеркивающий культурную значимость университета, представляющий его как пространство удачных опытов (блестящих защит, продуктивных дискуссий, эффективной кооперации). В то же время ряд исследователей указывают на очевидную ангажированность репрезентации событий, ее подчиненность приоритетам корпорации. Например, Крис Голд отмечает, что университеты обращают повышенное внимание на мотивы поступления или прихода на работу, но практически не рассматривают и не декларируют причины увольнений или прекращения учебы [84]   Golde C.M. The Role of the Department and Discipline in Doctoral Student Attrition: Lessons from Four Departments // Journal of Higher Education. 2005. Vol. 76. No. 6. P. 669–700. .

Другой «фигурой умолчания» можно назвать университетские конфликты. Особенность существующих практик рассмотрения конфликтов в академических сообществах заключается в дистанцировании конфликта. Он воспринимается скорее как область изучения или сфера применения профессиональных навыков (то, что существует за пределами сообщества, на что направлен его взгляд), чем атрибут университетской жизни [85]  Исключением являются публикации: Антощенко А.В. История одной профессорской отставки // Казус: индивидуальное и уникальное в истории. Вып. 4. М., 2002. С. 234–272; Вишленкова Е.А. Публичная и частная жизнь университетского человека Казани XIX века // Адам и Ева: альманах гендерной истории. М., 2004. № 7. С. 172–201; Вишленкова Е.А., Малышева В.Ю., Сальникова А.А. Указ. соч.; Свешников А.В. «Вот Вам история нашей истории»: к проблеме типологии научных скандалов второй половины XIX – начала XX в. // Мир историка: историографический сборник. Вып. 1. Омск, 2005. С. 231–261; Антощенко А.В. Университетский устав 1863 г. и конфликты в профессорской среде [Электронный ресурс] // Омский государственный педагогический университет: всероссийская конференция «Социальные конфликты в истории России». URL: http://www.omgpu.ru/science/conf/conflicts-2008/download/antoschenko_av.doc (дата обращения 4.02.2012); Свешников А.В., Антощенко А.В. Конфликт без скандала в университетской среде // Мир Клио: сб. ст. в честь Лорины Петровны Репиной. Т. 2. М., 2007. С. 115–134; Шперхазе К. История науки как история конфликтов // Новое литературное обозрение. 2009. № 96. С. 9–16; Мост Г.У. Век столкновений: как немецкие антиковеды XIX столетия упорядочивали свои дебаты // Новое литературное обозрение. 2009. № 96. С. 17–27. . Немногочисленные работы, посвященные академическим конфликтам, как правило, не рассматривают их как механизм изменения университетского сообщества, локальных контекстов или институциональных структур, но, скорее, представляют собой набор курьезов, забавных случаев или же рассматривают университет как пространство объективации общественных конфликтов (классовых, гендерных, расовых и др.), нивелируя значимость или отрицая саму возможность внутриуниверситетских разногласий [86]   Делбанко Э. Скандалы в высшем образовании: (обзор публикаций об американском высшем образовании) // Вопросы образования. 2007. № 1. С. 304–322. .

Исследование событийности направлено на обнаружение событий, проявляющих основные смыслы и логику взаимодействия сообщества, поддерживающих его как целостность, (вос)производящих иерархичность, создающих разделенные способы чувствования – расставляющих эмоциональные акценты. События становятся механизмом включения/исключения человека из жизни группы.

Наиболее часто исследователи обращаются к изучению ритуализированной событийности университетов (праздникам, церемониям посвящения и пр.), достаточно доступной для исследовательского анализа в силу своей повторяемости и артикулированной ценности – стабилизации и мобилизации сообщества, формированию и проявлению его идентичности. Однако регулярно воспроизводимые ритуалы могут утрачивать свое значение в жизни группы или менять смысловое насыщение, требуя постоянной исследовательской ревизии смыслов устоявшихся форм взаимодействий, чтобы через изменение значения событийности говорить о переопределении социального целого. Так, Энтони Графтон отмечает, что университетские церемонии (как воплощение истории и верности традициям) сегодня не только важны для внутренней жизни сообщества, но и, наряду с другими обстоятельствами, становятся важной частью университетского брендинга – позиционирования университета на рынке образовательных услуг: «Современные вузы искренне стремятся отыскать лучших преподавателей и ученых – тех, кто работает в своих областях на переднем крае развития науки, – но они хотят при этом сохранить традиционные аспекты университетской культуры и, подобно своим учителям, с важностью носить мантии. Они надеются, что некая не поддающаяся определению комбинация этих качеств привлечет в их вуз наилучший контингент семнадцатилетних абитуриентов» [87]   Графтон Э. Указ. соч. С. 408. .

Устойчивые взаимодействия, регулярная событийность, образующие календарь, ритмы жизни сообщества, – лишь одна из возможных логик саморегуляции. Особое значение в жизни университариев имеют происшествия, радикально переопределяющие условия существования группы, после которых «ничто уже не будет прежним», а также нерегулярные и локальные события, способствующие не радикальной трансформации, но реконфигурации сообщества – изменению иерархий, логики взаимодействия [88]   Гирц К. Интерпретация культур / пер. с англ. М.: РОССПЭН, 2004. и пр. Их влияние зависит от сложившихся правил взаимодействия, а роль в жизни сообщества подчеркивается эмоциональностью реакции задействованных участников, их воздействием на повседневную жизнь членов сообщества.