Ася Энтова - Осознавая время. Сборник эссе

Особенно вопиющи двойные стандарты по отношению к положению женщин. Арабы убивают своих жен и дочерей за «нарушение законов скромности», например, за разговор с мужчиной. А прогрессивные журналисты, обычно активно выступающие за женское равноправие, изобретают для оправдания этих арабских преступлений термины вроде «защиты чести семьи». Это свидетельствует о том, что сами эти правозащитники не считают арабов полноценными людьми, обязанными выполнять общечеловеческие законы, такие как «не убей» и «не укради».

Мы дорого платим за то, что «отрезали» от Святой Земли населенные арабами анклавы, что передали землю, деньги и оружие бандитам и решили, что таким образом мы купим себе спокойствие. Но в глазах мирового сообщества мы по-прежнему отвечаем за все те безобразия, что творятся Газе и Рамалле. И, действительно, мы не должны успокаиваться до тех пор, пока где-либо в мире творится несправедливость, ведь задача евреев – привести все народы к выполнению заповедей потомков Ноя 17 17 Семь заповедей потомков Ноя ( «Торат бней Ноах» ) – заповеди, данные Всевышним всему че-ловечеству, являющемуся потомками Ноя, еще до вручения евреям Торы. . И уж тем более мы должны настоять на этом в отношении неевреев, живущих рядом с нами, на Святой Земле. Если мы не делаем даже этого, то приходит расплата…

Перегибание палки в сторону снисхождения к слабому породило еще одну проблему в развитых странах – трудность социализации мигрантов. Сегодня во всем мире один из самых жгучих вопросов – это отношение с другим, не похожим на тебя. По иронии судьбы, когда евреи обрели свой национальный дом, у большинства народов появилась диаспора, рассеяние. Раньше чужаки всегда находились в подчинении, и их равенство, если оно было вообще возможно, обуславливалось полной ассимиляцией. Сегодня «исправляющая дискриминация» породила новое явление: разнородные группы требуют от общества равенства прав и социальную помощь, но не хотят за это платить признанием культурных ценностей большинства, которое, собственно, и дает им возможность существовать безбедно, не опасаясь насилия. В претензиях к либеральному большинству они апеллируют к правам «слабых меньшинств», но сами они сильны своей нелиберальной групповой сплоченностью и легко переходят к насилию: жгут машины, калечат полицейских. Толерантная, демократическая Европа не знает, как правильно построить отношения уже не между похожими индивидуумами, а между группами, принадлежащими к разным культурам. Подавлять или ассимилировать уже не принято, а излишняя вседозволенность ни к чему хорошему не приводит.

При решении этого вопроса стоит обратиться к еврейской традиции. Здесь можно отталкиваться от такого примера, как упомянутые выше понятия Торы – «заповеди для потомков Ноя». Вкратце, шесть заповедей содержат запреты на идолопоклонство, разврат, убийство, издевательство над животными, богохульство и воровство. Седьмая заповедь говорит об установлении справедливого суда. Как видите ни обязательной для еврея субботы, ни единобожия здесь нет. У евреев свои заповеди, у других народов могут быть у каждого свои обычаи. Но эти семь заповедей обязательны для всех людей, независимо от расы и религии. В той или иной степени распространением заповедей Ноя занимались монотеистические религии – христианство и ислам. Сегодня в Израиле существует движение «Бней Ноах» («Сыновья Ноя»), распространяющее среди народов мира эти заповеди в качестве «этического монотеизма».

Мне кажется, что не нравственный релятивизм и вседозволенность, а именно выработка общих понятий морали для всех жителей Земли могут помочь наладить взаимопонимание и мирное сосуществование мультикультурных групп и народов. И традиция, и гипертрофированная активность «избранного народа» обязывают нас принять в этом участие.

На знаменитой фотографии 1967 года израильские солдаты плачут на фоне освобожденного Иерусалима и Храмовой горы. Для них, светских евреев, слова «Храмовая гора в наших руках» имели четкий национальный смысл: важнейшая часть старого города, историческое сердце столицы Израиля и Сиона вернулось к изгнанному со своей Родины народу.

Светским людям национальные символы требуются даже больше, чем людям, соблюдающим религиозные традиции. Верующий еврей обращается к невидимому и вездесущему Творцу и может унести с собой родину в изгнание в свитке Торы. Человеку, ежедневно упоминающий в своих молитвах Иерусалим, могут требоваться толкование или руководство к действию, но никак не дополнительные символы-напоминания, которых у него в избытке. Светские сионисты, напротив, стремились не к вечному Иерусалиму, а к практическому овладению землей, настоящим географическим Сионом. Им нужны были зримые символы, обеспечивающие устойчивое чувство связи вернувшихся из галута евреев со своей страной: флаг и гимн, празднование Дня Независимости и День поминовения павших солдат, историко-археологические памятники и музеи.

Завоеванная в шестьдесят седьмом году Храмовая гора вызвала у сионистов-атеистов опасение подъема религиозных настроений. Государственные раввины в свою очередь опасались любых нововведений. По бюрократическому принципу, когда проще запретить, чем разрешить, они на всякий случай не разрешили верующим евреям подниматься на Храмовую гору. На волне победной эйфории некая часть беспорядочной арабской застройки вдоль Западной стены была расчищена, и освободившееся пространство благоустроено. Здесь стали проводиться официальные государственные и религиозные церемонии. В результате национальным символом, вокруг которого стало группироваться национальное самосознание, стала не сама Храмовая гора, а Стена Плача («Западная стена» или «Котель»), и это определило наше самоощущение.

Храмовая гора, как национальный символ, означала бы для светских людей духовный подъем, гордость, активное строительство еврейской самобытности. Наоборот, Стена Плача символизирует не цель и свободу, а то, от чего мы бежали – слезы и гонения, исторически обрушившиеся на еврейский народ.

При слове «гора» глаза сами поднимаются вверх, в нем присутствует ощущение значительности и мощи. В сочетании с ним слово «храм» ассоциируется у светских людей в первую очередь с царем Соломоном (Храмом Соломона называли христиане сооружение, построенное позднее арабами на Храмовой горе). От Соломона ассоциации переходят к древнему израильскому царству, которое под его властью достигло максимальных территориальных завоеваний, богатства и силы. Храмовая гора могла бы служить символом еврейского строительства и политической власти. Находящиеся на ней сооружения (мечеть Омара и Эль-Акса) должны были бы стать не действующими мечетями, а памятниками непрерывной истории еврейской общины Иерусалима, пережившей власть римлян и византийцев, крестоносцев, арабов и турок.