Виталий Глухов - От олигархии к демократии. Книга I. Монопольное государство

Вот как Коган объясняет определение рабочей силы, данное Марксом. Сначала автор дает определение Маркса: «Под рабочей силой, или способностью к труду мы понимаем совокупность физических и духовных способностей, которыми обладает организм, живая личность человека», а затем делает вывод: «Суть человеческой жизни они (классики марксизма-ленинизма) видели, прежде всего, в труде». Что за «великолепное» владение логикой! Если Маркс говорит здесь про рабочую силу, что имеет отношение к обществу с наемным трудом, а не про труд вообще, то Коган делает вывод, что классики видели смысл жизни, прежде всего в труде, да еще в таком, когда человек рассматривается только как рабочая сила. Вот и превращается Маркс, путем грубой фальсификации Когана, из противника наемного рабства в его сторонника.

Не обходит своим вниманием автор и работы Ленина. Благодаря своей «великолепной» логике Когана из ленинского положения: «Если рассматривать отношения субъекта к объекту в логике, то надо взять во внимание общие посылки бытия конкретного субъекта (жизнь человека) в конкретной обстановке» – делает вывод: «Значит жизнь – это не только повседневное бытие человека в реальных общественных условиях (автор умалчивает, в каких еще не реальных общественных условиях протекает жизнь В.Г.) но и способность выделить себя из этих условий, взглянуть на них как бы со стороны».

Видимо, Коган считает себя настолько значимой личностью, что постоянно все сводит к себе, а поэтому и не может понять простых вещей. Не может понять, что Ленин имел в виду, указывая на то, что в логике необходимо рассматривать не только конкретные, частные цели, но и общие посылки бытия конкретного субъекта и объективной действительности. Как раз этого в монографии Когана и нет. Нет анализа ни частных целей, ни общих, ни конкретного субъекта в объективной действительности, а лишь пустые рассуждения, да плохой пересказ давно известных истин. Например, если Маркс, в «Немецкой идеологии», писал: «Производя необходимые им жизненные средства, люди косвенным образом производят и саму материальную жизнь. Какова жизнедеятельность индивидов, таковы они и сами», то Коган пересказал эту мысль следующим образом: «Люди в процессе труда не только преобразуют внешний мир, но и творят самих себя». Во-первых, автор мог бы и знать, что люди творят себя не только в процессе труда, но и в процессе созерцания, любви и так далее. Во-вторых, какая необходимость пересказывать всем известные истины, да еще таким убогим образом.

Автор часто, в своей монографии, использует довольно известный прием государственных идеологов для раздувания своей личности. Суть его заключается в том, что сначала анонимному оппоненту приписывается не существующее мнение или обывательское представление, а затем с достоинством опровергается автором, и тем самым достигается поставленная цель. В глазах читателей вырастает этакая фигура великого мыслителя сметающего все на своем пути. «До сих пор еще встречается мнение (читатель сам должен догадываться, где встречается. В. Г.) будто общественная жизнь течет вне человека и лишь окружает его. Многие философы прошлого (то есть до Когана) уже чувствовали (только чувствовали, а Коган осознал), что жизнь человека, так или иначе, зависит от жизни общественного целого. Автономной изолированной индивидуальной жизни не существует, и не существовало. Человек трудится в обществе в том или ином производственном коллективе, он может продолжить свой род только в союзе с другим человеком»» Не больше и не меньше! Как много «открытий» сразу сделал автор. Что только стоит – это «общественное целое». В природе также существует разделение полов, но еще никому в голову не приходило, опираясь на данный факт, назвать барана существом общественным. Человек, который сегодня начнет доказывать, что Земля вращается вокруг солнца, да еще с претензией на открытие, будет выглядеть менее смешно, чем Коган, доказывающий, что человек существо общественное. Автору, как философу, следовало бы знать, что еще Платон, в своих «Диалогах» отмечал: «…государство растит людей, прекрасное – хороших, противоположное – дурных». Философы прошлого не только чувствовали, но и осознавали взаимосвязь индивидуальной и общественной жизни, но не считали необходимым особо распространяться по поводу очевидной истины.

Но, автор идет еще дальше и из того, что человек является существом общественным, выводит, что ему необходимо умение жить в коллективе. Можно подумать, что человек не умеющий жить в коллективе не является существом общественным.

Философы, находящиеся на содержании у государственного аппарата, называющие себя марксистами и коммунистами, на самом деле также далеки от марксизма, как первобытный человек от паровой машины. Они постоянно извращают марксизм, подделывая его под нужды власти и свои убогие представления. Яркий пример тому Коган. Вот какое понимание периода первоначального накопления капитала он дает: «Выход буржуазии на историческую арену ознаменовал наступление эпохи первоначального накопления капитала, а с нею и нового этапа в исследовании проблемы судьбы». Согласно представлению автора буржуазия вышла на историческую арену, еще не имея капитала, и тем самым ознаменовала наступление эпохи первоначального накопления капитала. Сын родился раньше своего отца. Что это была за буржуазия без капитала? Откуда она появилась и как умудрилась выйти на историческую арену? Здесь явно не обошлось без помощи тайных сил. В отличие от Когана, Маркс следующим образом характеризовал период первоначального накопления капитала: «…так называемое первоначальное накопление есть не что иное, как исторический процесс отделения производителя от средств производства. Он представляется „первоначальным“, так как образует предысторию капитала и соответствующего ему способа производства». «Капитал» Т.1 стр. 727.

Считая себя правоверным коммунистом, Коган, в своей монографии часто применяет такие понятия, как «социалистический образ жизни», «советское общество», «социалистический труд», однако при этом не считает необходимым доказывать, что существующие отношения действительно социалистические. Для него важна не истина, а официальная версия. Признавая существующие отношения социалистическими, автор и делает вывод, что мы уже давно преодолели отчуждение труда. Это, скорее всего надо понимать не как отчуждение труда, а как отчуждение от труда. Далее автор повествует: «Отчуждение труда неминуемо вело к противопоставлению общественной и личной жизни». Тут же автор продолжает: «Остатки старого отчуждения труда завязаны с тем, что не всякий труд является подлинно творческой деятельностью, имеются и при социализме. Поэтому-то в сознании многих людей до сих пор сравнительно прочно сохраняется представление о том, что личная жизнь ограничена семьей и бытом, внепроизводственными отношениями». Что за странное у нас сознание? В стране уже более пятидесяти лет как построен социализм, а сознание все не становится социалистическим. Пора бы профессорам, разглагольствующим о социалистическом сознании понять, что не сознание такое косное, а существующие отношения не являются социалистическими. А труд потому и не является творческим, что сохраняется отчуждение труда, сохраняется капиталистический способ производства, сохраняется и постоянно воспроизводится наемное рабство, сохраняется монопольная собственность на средства производства одной части общества по отношению к другой. Из всего этого не трудно заметить, что Коган стремится оправдать существующие отношения, переложив все недостатки нашего общественного устройства на самого человека, на его сознание, а за одно провести агитацию за свой убогий социализм.