Евгений Стренадюк - Проблема местоименности в тексте (на материале современного немецкого языка)

4 В современной германистике распространена и иная точка зрения, основывающаяся на более широком понимании местоимений как класса слов, объединенных лишь общим семантическим характером. Согласно такому пониманию класс местоимений не образует самостоятельной части речи, а включает слова, относящиеся к разным частям речи (местоименный характер различных частей речи).

Степанова М.Д. и Хельбиг Г. также считают возможным «не ограничивать «указательные слова» одной традиционной частью речи местоимений, а относить их к общему классу «слов-заместителей», в который кроме обычно выделяемых местоимений входят также местоименные наречия (damit, hiermit, womit…), заместители-наречия (damals, danach, seitdem…), некоторые заместители-прилагательные (hiesig, damalig…) и заместителиглаголы (machen, tun…). Тем самым местоимения оказываются в составе более широкой категории слов-заместителей, образующих с точки зрения семантики и коммуникативной теории текста определенный класс слов, относительно которого, однако, пока трудно сказать, дает ли он основу для полного и непротиворечивого выделения отдельной части речи» [Степанова, Хельбиг, 1978, с. 59-60].

В связи с широким пониманием класса местоименных слов они не признаются отдельной частью речи Пешковским А.М., о чем речь пойдет ниже.

Таким образом, наблюдается разнообразный подход к местоимению, его месту в системе частей речи. Мы присоединяемся к точке зрения, согласно которой местоимение признается отдельной частью речи, так как оно выполняет весьма существенные функции в языке: дейктическую и заместительную. Распределение местоимений среди других частей речи, а тем более отказ от них как части речи, нельзя считать правильным, так как в этом случае основные функции, основное назначение местоимений в языке сводится на нет. Местоимения являются основным конституентом поля указания, компоненты которого обслуживают сферу коммуникации. Объединение местоимения с артиклем не отражает в полной мере основное назначение данной части речи, поскольку артикль десемантизирован, а местоимение обладает своими особыми частными значениями. К традиционным местоимениям примыкают и слова других частей речи. Однако, это не является основанием для непризнания за местоимением статуса отдельной части речи. Слова других частей речи в местоименной функции можно выделить в отдельную группу слов-заместителей, что ни в коем случае не означает отказ от местоимения как части речи.

Функции местоимений можно разделить на основные (общие) и специфические (частные). К общим относятся: дейктическая, заместительная, выделительная, текстовая. Среди частных функций выделяются: соединительная, вопросительная, притяжательная, определительная, функция выражения взаимных отношений, функция указания на отсутствие лица, противительная.

Издавна выделяемыми функциями являются дейктическая и заместительная.

Дейктическая функция свойственна всем местоимениям. Основное отличие дейктиков от назывных слов состоит в том, что они не называют предмет, лицо, а лишь указывают на них.

Заместительная функция. Местоимения в языке являются словами-заместителями. По образному выражению Реформатского А.А. это «бумажная валюта, функционирующая ради удобства, благодаря наличию золотого фонда. Золотым фондом для местоимений являются знаменательные слова, без наличия которых существование местоимений «обесценено», как и стоимость бумажных денег без обеспечивающего их стоимость золота» [Реформатский, 2008, с.70-71].

Выделительная функция свойственна почти всем группам местоимений: каждое местоимение выделяет кого-то или что-то в зависимости от ситуации употребления и логического ударения.

Текстовая функция – это особая функция, которая привлекла внимание ученых в связи с развитием новой отрасли науки – лингвистики текста. Она состоит в том, что местоимения участвуют в создании целостности текста, его единства. Данная функция проявляется в двух разновидностях: а) ролевой; и б) конденсирующей.

Ролевая функция характерна для личных местоимений первого и второго лица. Этими местоимениями называются участники акта коммуникации. Сильман Т.И. отмечает, что «местоимения как 1-го, так и 2-го лица вообще не нуждаются в чередовании с существительными или в добавлениях имени собственного. Местоимения лишь при условии чередования с полнозначной лексикой превращаются в субститут, т.е. приобретают функцию указательности… Если же этого нет, если отсутствует речевая ситуация «антецедент – субститут», тогда местоимение свободно развивает в себе другую из своих важнейших функций – автосемантического обозначения личности внутри акта коммуникации. Это – особого рода функция, не менее уникальная, чем функции полнозначной лексики» [Сильман 1987, с. 82-83].

Подобного же мнения придерживаются Кубрякова Е.С. [Кубрякова, 2008], Майтинская К.Е. [Майтинская, 2009].

Степанова М.Д. и Хельбиг Г. называют данные местоимения «единственными адекватными средствами обозначения говорящего и адресата – обязательных участников каждой языковой коммуникации» [Степанова, Хельбиг, 1978, с. 59].

Среди авторов грамматик немецкого языка группе ролевых слов уделяют внимание Бюлер К. [Bühler, 2001], Бринкманн Г. [Brinkmann, 1971], Эрбен Й. [Erben, 1980], авторы коллективного труда «Grundzüge einer deutschen Grammatik».

По мнению Бринкманна Г. притяжательные местоимения дополняют группу ролевых слов, которые дают возможность отнести понятия, выражаемые существительными, к ролям в акте коммуникации.

Примечательно, что в свое время еще Аксаков К. отмечал, что «я, ты» относятся к имени, хотя их и называют местоимениями. Тем самым он подчеркивал, что по своей функции эти слова не являются местоимениями, а выполняют функцию полнозначной лексики. Правда, он присоединял к ним и местоимение третьего лица [Аксаков, 1886].

По мнению Хельбига Г. и Буша Й., у личных местоимений их обозначение (название) не соответствует той функции, которую они выполняют. Для местоимений первого и второго лица – это та часть названия, где говорится о том, что местоимение является заместителем имени (Pronomen = für ein Nomen), которая не вполне подходит, так как эти местоимения не замещают имен. Они считают, что данные местоимения вообще не замещают другие слова, а сами являются «единственным адекватным способом обозначения говорящего и адресата речи» [Helbig, Buscha, 2001, с. 232]. Что же касается местоимения третьего лица, то авторы считают, что первая часть его названия (личное) вводит в заблуждение. Это местоимение является важным средством обозначения всего того, что обсуждается партнерами в разговоре и что прямо не названо существительным. Речь идет не всегда о лицах, но и о не – лицах в широком смысле этого слова (предметы, абстрактные понятия). Таким образом, по мнению авторов, ни для местоимений первого и второго лица, ни для местоимения третьего лица обозначение «личное местоимение» не передает правильно функцию, ими выполняемую. Но, несмотря на это, традиционное название сохранено, так как оно общепринято [Helbig, Buscha, 2001, с. 232 -233].