Марианна Сорвина - 100 великих мистификаций

Если феи Коттингли оказались фантазией юных британских леди, с их склонностью к сказочному и потустороннему, а «рукопись Войнича» вообще представляет собой непонятную загадку и неразгаданный шифр, то «пилтдаунский человек», казалось бы, должен был внушать доверие хотя бы уже потому, что пальма первенства в этом открытии принадлежала респектабельному юристу. К тому же юрист прибег к помощи известного палеонтолога. Очень дальновидно: находку они представили вдвоем, что придало ей авторитетности в научном мире.

«Пилтдаунский человек» – реконструкция черепа

Хронологически это открытие совпало с появлением фей, да и страна была та же самая – Туманный Альбион. И даже некоторые «действующие лица» как будто перекочевали из одной истории в другую – например, сэр Артур Конан Дойл, которого одно время подозревали в непосредственной причастности к этой мистификации.

Сенсационная находка возле английского курорта Пилтдаун в 1912 году до сих пор считается одной из самых захватывающих научных афер. Адвокат Чарльз Доусон увлекался антропологией и однажды обнаружил нечто странное – останки существа, сочетавшего в себе человека и обезьяну. При нем были обнаружены и каменные орудия – примитивные, но свидетельствующие о зарождении труда и мыслительной деятельности.

Доусона охватила безумная радость: наконец-то спор дарвинистов со скептиками закончится, да и Британия обретет статус родины древнейшего человека. Вместе с палеонтологом Артуром Вудвордом он представил фрагменты черепа научному сообществу. Куполообразный череп явно принадлежал человеку, но его нижняя челюсть с клыками больше походила на обезьянью. Ученые заговорили о ранних гоминидах, сочетавших в себе черты человека и примата. Доусон стал знаменитостью, а «пилтдаунского человека» в его честь назвали Eoanthropus dawsoni и официально включили в человеческое генеалогическое древо. В статусе главной сенсации XX века это научное открытие продержалось 35 лет, пока не выяснилось, что все это обман. Останки на самом деле соединяли двух существ – человека и орангутана, а каменным орудиям было не более двух тысяч лет. Тот, кто задумал аферу, подверг находку обработке специальным красителем, чтобы это напоминало оттенок железистого гравия, а зубы на челюсти были специально подпилены. Встал вопрос о том, кому это было нужно. Даже тогда многие все еще полагали, что Доусон – невинная жертва самообмана и ни о чем не подозревал. Радиоуглеродный анализ, сделанный в 1953 году, доказал, что древним костям не более нескольких сотен лет: останки человека и обезьяны были химически обработаны, чтобы их приняли за доисторический артефакт, а потом закопаны в оживленном курортном месте, чтобы их скорее нашли.

Под подозрением помимо юриста Доусона, палеонтолога Вудворда и его ассистента Мартина Хинтона оказались иезуит Пьер Тейяр де Шарден и писатель Конан Дойл, увлекавшийся всякими фантастическими теориями и живший в то время недалеко от Пилтдауна.

На этом история с древними останками не закончилась. Уже в последнее время был проведен повторный анализ. Врач-антрополог Де Грооте исследовала окаменелости Пилтдауна со своими коллегами. Они применили современные средства микротомографии для получения анализа ДНК. Цель ученых заключалась в том, чтобы больше узнать о возрасте и происхождении найденных человека и обезьяны. Также хотелось определить, сколько людей участвовало в обмане – один или несколько. Это привело к новым открытиям. Выяснилось, что это останки не одного человека, а двух и, возможно, даже трех, живших в средневековую эпоху и тогда же убитых. Органы орангутана фальсификатор должен был взять из какого-то музея или купить у торговцев. Ученые подтвердили применение химических средств для обработки останков. По утверждению Де Грооте, вся эта махинация производилась Доусоном в одиночку – он был коллекционером и хорошо знал, у кого можно купить кости орангутана и человеческие черепа: «Доусон не только имел доступ и контакты для получения этих материалов, он еще хорошо знал конъюнктуру и видел, как британское научное сообщество жаждет обрести недостающее звено между обезьяной и человеком».

В то же время Де Грооте указывала на непрофессионализм в обработке останков: «Фальсификатор явно не был этому обучен. Из-за непрофессиональных действий некоторые кости были сломаны, состав затвердевал быстрее, чем ожидалось, и зубы были повреждены. Этого бы никогда не случилось, если бы за дело взялся палеонтолог или сотрудник музея».

Исследователи пришли к выводу, что Доусона подвигло на обман тщеславие. Он не был профессиональным ученым и авторитетом, не получал приглашений на заседания Королевского общества. Как любитель он опубликовал к 1909 году более 50 статей, но все они не были востребованными наукой или оригинальными. В 1909 году Доусон писал Вудворду: «Я все еще жду великих находок, но пока безуспешно…»

Видимо, устав ждать, он решил ускорить события и помочь самому себе. «Подделка пилтдаунского человека преподала нам ценный урок, – сказала Де Грооте, – потому что она предупреждает ученых от не изжитых до сих пор предубеждения и легковерности по отношению к научным открытиям. В науке особенно необходимы честность, добросовестность и серьезный подход к фактам».

Эта история произошла в конце 60-х годов XIX века. 15 октября 1869 года рабочие обнаружили на ферме в Кардиффе древнюю скульптуру – трехметрового истукана, сжимавшего живот правой рукой. Казалось, что этот гигант был запечатлен в момент смертельного ранения. Другая версия оказалась совсем невероятной: великан был не скульптурой, а древним окаменением, то есть мертвецом. Что навело на такую странную мысль? Поразительная натуралистичность найденного великана: все детали его облика в точности копировали человеческое тело.

Великана из Кардиффа создал археолог Джордж Халл

Лишь позднее выяснилось, что создал это произведение искусства археолог Джордж Халл. Он, вооружившись инструментами, изваял точную копию человека со всеми внешними органами, даже порами на коже, а потом отвез скульптуру на ферму брата и закопал, чтобы ее нашли. Такие бывают причуды у археологов.

Находка собрала толпы любопытных и заинтересовала знаменитого антрепренера Финеаса Барнума, который и сам был не чужд мистификаций и диковинных инсталляций. За великана Барнум предложил 50 тысяч долларов, но не тут-то было. Халл уперся, посчитав сумму недостаточно высокой. И началась битва мистификаторов. Барнум в ответ осуществил собственный обман: он сделал копию гиганта и объявил ее подлинником. За этим последовал судебный процесс, в результате которого и выяснилось, что ни один из великанов подлинным не является – оба сделаны недавно и выданы за древнюю находку. А ведь такое разоблачение могло бы не произойти или произошло бы позднее. Если бы Халл взял полсотни тысяч и уступил, Барнум никогда не обвинил бы его в подлоге и создал бы вокруг великана целую индустрию.