Ефим Рейтблат - Революция в дипломатии. Шестая книга мирового масштаба за всю историю человечества

Немногие из наших теперишних концепций обладают конечной истиной. Никто, кажется, не пытался опровергнуть мысль Нильса Бора, что теория, способная революционизировать науку, должна быть «сумасшедшей» в высшей степени. Новое определение дипломатии – тому подтверждение. Сколько было затрачено усилий, и каких умов, но задача не поддавалась столетиями. Моделирование, проведённое Рейтблатом, дало уверенность в достоверности новых представлений о дипломатии. В течение веков никто ещё не мог позволить себе подобной смелости суждений: никто не мог заявить, что посол должен отстаивать интересы сопредельного государства, государства, в котором он пребывает, а – не интересы своего государства. Сама мысль о такой возможности прозвучала вызовом дипломатии, устоявшимся, всеми разделяемым представлениям.

Почему, почему же люди так много говорят о муках любви и ревности и так мало знают о трагедиях науки, о счастье её побед и горестях поражений? На неистребимом оптимизме была настояна готовность Рейтблата к стоическому труду. Трудность признать неоспоримые факты, полученные им самим же, кроме объективной сложности, имела ещё и психологические основания – Рейтблат столкнулся с кажимостями. Социально-политические явления не такие простые, как это кажется на первый взгляд. Сколько ни бился Рейтблат, он упорно получал два ответа. Он то и дело постоянно оказывался перед дилеммой «или – или». Создавалось впечатление, что социальная революция – это государственный переворот, а государственный переворот – это социальная революция. Внешне картина действительно была такова. Но только внешне. А суть могла быть совсем иной, и до неё еще нужно было добраться. Размышлять об этих вещах было трудно. Государственный переворот и социальная революция вели себя «антинаучно». Тут где-то кончалась дипломатия и начиналась непроглядная философская тьма. И единственное, что светилось в этой тьме неведения, были государственный переворот и социальная революция. Диалектика науки в том и состоит, что кажущийся правильным ответ показывает, что под той проблемой, которая якобы была решена, лежит ещё более трудная проблема.

При исследовании проблемы социально-политических явлений Рейтблат пришёл к выводу: авторы определений этих явлений, а вслед за ними дипломаты и политики допустили методологическую ошибку, они сформулировали определения явлений произвольно.

Взлёты сменялись падениями, победы сменялись поражениями, но Рейтблат упорно копал вглубь. Огромный интеллектуальный сдвиг, связанный с именем Рейтблата, состоит в том, что он выявил роковую ошибку политиков и дипломатов: использование интерпретации социально-политических явлений вместо идентификации. Переворот в мышлении привёл к гноселогическому оптимизму: появилась возможность одинаково оценивать одни и те же международные события и со стороны России, и со стороны США, и со стороны Китая и со стороны любых других стран.

Большое место в исследованиях Рейтблата занимала проблема межгосударственных конфликтов. Эту проблему он считал ключевой. Первое, что осознал Рейтблат – это неприменимость переговоров к решению межгосударственных конфликтов. До чего ж велика сила традиций, инертность мышления и слабая игра воображения, что другие факты долгое время не принимали во внимание. А другие факты – дипломатические изобретения – были: троянский конь, шведский дом Рауля Валленберга. Как это обычно случается в науке, триумф одного направления, одной системы взглядов привёл к неполноте картины.

Чтобы суметь оценить важность идей, которые распространились по всему миру из маленькой однокомнатной квартирки на четвёртом этаже, и отдать себе отчёт в тех огромных усилиях, какие пришлось употребить, следует обратиться к современным представлениям о способе урегулирования межгосударственных конфликтов. Согласно современным представлениям межгосударственные конфликты урегулируют с помощью дипломатических переговоров.

То, что урегулирование межгосударственных конфликтов имеет единственный способ – переговоры – само является гипотезой. Тем самым, науку лишили обязанности доказать истинность гипотезы. Выдавая гипотезу за безоговорочную истину, мир приучили к примитивности мышления. В духе тогдашних размышлений Рейтблата напрашивалось рискованное решение: надо лишить переговоры монополии на способ урегулирования межгосударственных конфликтов. Надо взять да и провозгласить от имени природы об альтернативном способе, о дипломатическом изобретении. И решимость Рейтблата созрела. Точнее, сначала он устоял перед силой авторитетов, а потом пришла решимость. Вспыхнул изобретательский мятеж против дипломатических переговоров.

Под влиянием оригинальных идей Рейтблата теория международных отношений видоизменяется и развивается. Автор внёс существенный вклад в теорию международных отношений.

Защищая постулат, что в основе мироздания – не национальные интересы, а дружба, Рейтблат поставил перед собой грандиозную задачу: раскрыть закономерности международных отношений. Закономерности природы неотменимы. Их можно до поры до времени не знать, но их нельзя ослушаться. Выявленные им закономерности международных отношений станут инструментом для решения международных проблем.

Создавая новые дипломатические учения, Рейтблат проявил немалую научную смелость. Смелость предположений выражается уже в самом факте их высказывания. Не секрет, что новые знания становится добывать все труднее и труднее. Но трудности рождают неожиданности и открытия, которые невозможно запланировать. Рейтблату принадлежит мысль о реформе посольства.

Всякой истине суждено одно мгновенье торжества между бесконечностью, когда её считают неверной, и бесконечностью, когда она становится тривиальной. Сейчас стало очевидно, что дипломатия впервые заявила о себе как реально ощутимая сила преобразования человечества. Наступает научная революция в дипломатии. Изменились основные научные представления о международных отношениях. Планетарно-семейная концепция человечества изменяет представление о человечестве: человечество – это не сумма отдельных государств, а единая семья. Gens una Sumus – мы все одна семья. Планетарно-семейная концепция человечества – это концепция дерзкого прорыва. По своей плодотворности она превосходит все политические концепции мироустройства. Мир скоро начнет мыслить и действовать по-новому – по-планетарно-семейному. Тем самым человечество вступит в новую эру своего существования.

Борис Миньковский

Эту книгу я писал в течение 18 лет. Миллион страниц прочитанного текста и годы напряжённого труда, сменяющиеся озарениями, хорошими идеями, ложными ходами, заблуждениями, неудачами и всплеском эстетических эмоций. Все это осталось за кулисами исследований. Моей референтной группой были Эрнест Резерфорд, Сократ, Аристотель, Лев Ландау, Альберт Эйнштейн, Генри Форд, Михаил Ярошевский, Василий Налимов, Эрвин Чаргафф, Питер Дойль и Евсей Регирер. Отчаяние сменялось воодушевлением. Когда я осознавал, что достигал успеха, то отправлялся в лес и там кричал: «Чудненько, молодец, победа, ура!» Я имел на это право.

Читать дальше