Лев Гумилев - Струна истории

А кругом них жили только жуны . Это очень интересный народ жуны, которого сейчас нет. Это были люди светловолосые, со «стеклянными», то есть светлыми, глазами, с рыжими, очень густыми бородами – типичные европеоиды. И эти густые бороды у китайцев прослеживаются до начала нашей эры, даже после нашей эры, – до III–IV вв. н. э. Потом монголоидность вытеснила эти европеоидные признаки . Жили эти жуны отдельными племенами, в отличие от предков китайцев они не занимались трудоемкими земледельческими работами, а жили на холмах и на склонах гор. Каждый в своем ущелье имел свой замок, – там и жил. Но сами понимаете, что в горных долинах очень мало земли, то есть пищи у жунов не хватало для того, чтобы кормить большое количество детей. И поэтому размножались они крайне медленно, но были весьма воинственны.

Китайцы, подчинив себе жунов и отчасти использовав их при завоевании империи Шан , с ними долгое время уживались. Только позже, уже в VIII в. (я опять забегаю вперед, чтобы не возвращаться) в Китае начался процесс создания нового древнего Китая, эти жуны, будучи изолированными, не могли оказать сопротивления. Они были поодиночке перерезаны растущим китайским древним этносом. Но этот процесс начался в VIII в. Мы его сейчас, вот при этом рассказе, не затрагиваем.

А кто же жил за пределами Китая? Здесь вот, на юге (Л. Н. Гумилев показывает на географической карте. – Ред. ) жили племена, называемые мани . Но это название такое общее. Туда входили самые разные племена лесовиков. Похожи они на современных вьетнамцев, которых у нас на улицах можно было видеть недавно в больших количествах. Вот такие маленькие, очень подобранные, очень работоспособные, очень смелые, очень хитрые, умные, выносливые, очень самостоятельные. Завоевание Южного Китая и превращение его в Китай – весь этот исторический процесс занял около трех тысяч лет и еще сейчас он полностью не завершен. Да, потому что там большое количество южнокитайских инородцев, которые в древности назывались мани.

В Шаньдуни жили охотничьи племена и . Шаньдунь – это горный полуостров, так что наводнения на Хуанхэ были ему не страшны. И эти и изображались как охотники с луком. Уже к началу нашей эры их не стало, китайцы их всех «освоили» и подчинили себе.

А в горах жили горцы, кочевые скотоводы, которые назывались кяны . Это кочевые тибетцы, которых видел Пржевальский, [70] Пржевальский Н. М. (1839–1888) – выдающийся русский путешественник, исследователь Центральной Азии, почетный член Петербургской АН, генерал-майор. Руководил четырьмя экспедициями в Центральную Азию (1870–1885), впервые описал природу многих районов, а также быт многих местных народов. по ошибке приняв их за тангутов (тангуты – это другой народ). И они до сих пор живут своим бытом. У них есть племена – нгологи, банг-нголбги, бома, [71] Об этих народах см. у Л. Н. Гумилева в книгах «Величие и падение Древнего Тибета», «Древние тюрки», «Хунну». Кяны – монголоидные племена тибетцев, на протяжении столетий отстаивавшие независимость в войнах с китайцами. Потомки кянов сохранили свой быт и дикую волю до XIX в. Нгологи – потомки монголоидных независимых пастухов-кянов, отколовшиеся от них до новой эры. Живут в Тибете в области Нголог, у истоков Желтой реки. Банг-нгологи (банг) – подданные, признающие подчинение нголги. Бома – племя, составившееся на основе браков монголоидных тибетцев кянов и земледельцев жунов. и, но эти племена мало кому известны, кроме них самих. До последнего времени, до конца XVIII в. они, находясь в составе огромной Китайской империи , никому не подчинялись. Жили своим племенным бытом, грабили проезжающих паломников, монголов или китайских купцов. Попробовали ограбить экспедицию Пржевальского, но когда наши начали стрелять, то они убежали и сказали: «Нет, с этими – лучше не связываться».

Вот. Но это народ (кяны. – Ред. ) крайне неукротимый и дикий. Живут они в Северо-Восточном Тибете, иногда распространяясь на запад. А место это, я должен вам сказать, для жизни малопригодное.

Дело в том, что весь Восточный Тибет покрыт густым лесом, потому что все муссоны, идущие с южного Индийского океана, переваливают через Гималаи и в холодном тибетском воздухе выпадают дождями. А вот через Тянь-Шань и Куньлунь они уже не переходят. А здесь такое количество влаги, что растет огромный лес и большое количество травоядных животных, естественно. Но человеку там жить нельзя, потому что не из чего разжечь огонь. Ни одной сухой веточки. Каждая веточка, упавшая с дерева, немедленно загнивает. Кизяк – основное топливо для центральноазиатских кочевников – гниет тут же. И поэтому туда уходят охотники, с тем чтобы прожить пять-шесть дней, не разжигая огня. А потом уже возвращаются, греются, отдыхают, но жить там не могут. Туда китайцы так и не попали, вплоть до нашего времени.

Другая часть ся , убежавшие на север, образовали здесь первую кочевую династию хуннов . Китайцы опять же не смогли перебраться через пустыню Гоби иначе как путем организации легкой конницы, но это уже более позднее время. Именно пустыня спасла народы, жившие по соседству с Китаем , от истребления.

Какая здесь закономерность? – Да, она напрашивается сама по себе.

Этнос, оказывается, не будучи никак не связан с расой, связанс ландшафтом – через хозяйство, которое его кормит. То есть этнос – это понятие географическое. Вот то, что я доказывал постоянно, часто и буду доказывать, как говорил старик Рабле «от Сорбонны включительно до костра исключительно» . [72] Л. Н. Гумилев близко к тексту цитирует Панурга, персонажа французского писателя Франсуа Рабле (ок. 1494–1553) из романа «Гаргантюа и Пантагрюэль». (Шум в зале. – Ред. ) – А вы не смейтесь и не улыбайтесь, – это совсем не так легко и просто.

Вы знаете, что возможности счета у разных млекопитающих ограничены. Белка считает до двух, кошка считает до трех, собака до четырех, человек считает до трех тысяч. А мой оппонент (ввиду многочисленности оппонентов, ф.и.о. уточняется. – Ред. ), который меня обвиняет в том, что я не прав, – он считает до двух. У него либо социальное, либо – биологическое и ничего третьего – не может быть! Ну, сами понимаете, что при этом доказывать, что этнос – явление третьего порядка, связанное с ландшафтными особенностями нашей планеты, – это надо возвысить его счетные возможности до уровня кошки. Не знаю, удастся ли мне это к концу жизни.

Теперь от этого сделаем переступ, ну, на сколько? – На пятьсот, на шестьсот лет.