Евгений Понасенков - Первая научная история войны 1812 года

183 Вороновский В.М. Указ. соч., с. 301; Смоленский дневник с 1774 по 1834, священника Мурзакевича. В кн.: Никифр Адрианович Мурзакевич – историк города Смоленска. Спб., 1877, с. 62.

184 Вороновский В.М. Указ. соч., с. 303.

185 Там же, с. 304–305; Л-вский Л.Я. Указ. соч., с. 407.

186 Беляев В. К истории 1812 года. Письма маршала Бертье к принцу Евгению – Наполеону Богарне, вице-королю итальянскому. СПб., 1905, с. 61.

187 Православной энциклопедии. М., 2008, фрагменты из статьи 18-й.

188 Промыслов Н.В. Французское общественное мнение о России накануне и во время войны 1812 года. М, 2016, с. 213.

189 Мельгунов С.П. Указ. соч., с. 104–108.

190 Ансело Ф. Шесть месяцев в России. М., 2001, с. 43–44.

191 Картины русской жизни. Столица и провинция первой половины XIX века глазами иностранцев. Дневники. Исследования. СПб., 2016, с. 45–46. Показательно, что книга о «России исконной», как мы узнаем из выходных данных издания, отпечатана не в России, а в стране-члене Евросоюза – в Латвии…

192 Н.В. Гоголь в русской критике: сборник статей. М., 1953, с. 246–247. Как все-таки отрадно, что подобное осталось в прошлом: ведь попы сегодня – это образец смирения, нравственности, утонченной эстетики; в наши дни среди них уже нет тех, кто стремится к обогащению, торговле и завладению выгодной недвижимостью…

193 Кюстин А. де. Россия в 1839 году. С.-Пб., 2008, с. 648.

194 Верне О. Указ. соч., с. 9.

195 Чаадаев П.Я. Философические письма. М., 2006, с. 246.

196 Нарышкина Н. 1812 год, граф Ростопчин и его время. СПб., 2016, с. 197–198.

197 Там же, с. 137.

198 Там же, с. 164.

199 Там же, с. 221.

200 Там же, с. 150.

201 Там же, с. 205.

202 Кургатников А.В. Указ. соч., с. 112.

203 Елизавета и Александр. Хроника по письмам императрицы Елизаветы Алексеевны… с. 312–313.

204 Подробнее по данному сюжету: Максимов Е.Н. Образ Христофора Кинокефала: Опыт сравнительно-мифологического исследования. // Древний Восток: К 75-летию академика М.А. Коростовцева. Сб. 1. М.: Наука, 1975; Полный православный богословский энциклопедический словарь. В двух томах. М., т. II, с. 2307.

205 Электронный источник: http://visionfor.livejournal.com/2016/09/25/

206 Петр Яковлевич Чаадаев: сборник. М., 2008, с. 83.

207 Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. СПб.: Наука, 1996, т. 15, с. 312–315.

Эта глава посвящена поворотному периоду взаимоотношений России и Франции в наполеоновскую эпоху. Анализ событий данного этапа – весьма показательное полотно, демонстрирующее развитее противоречий и тот переломный момент, когда дальнейшее обострение конфликта, приведшего государства к войне 1812 года, было практически неизбежным. Здесь же речь пойдет и о главных причинах противоборства: они действительны применительно ко всей эпохе 1801–1815 гг. Кроме того, в этом разделе рассказывается о роли императора Александра I, который, по сути, был главным идеологом и «двигателем» войны на континенте – войны России совершенно ненужной, основной особенностью которой было то, что она велась российским царем не против Франции, а против лично Наполеона (это не отменяет влияния равнодействующей прочих факторов, вроде феодального характера традиций антифранцузских коалиций и др.).

Особое внимание уделено вопросу взаимоотношений России и Австрии как основных участников коалиционной войны 1805 г., после которой конфликт стал явлением инерционным: противостояние покатилось «с горы» под действием собственной тяжести приобретаемых по пути противоречий.

Эпоха войн антифранцузских коалиций конца XVIII – начала XIX вв. стала не просто яркой страницей Всемирной истории. Многочисленные проблемы как международных отношений, так и внутреннего развития отдельных европейских стран как бы преломились в зеркале общего конфликта. В их числе можно вспомнить и такие, как приспособление государств «Второго эшелона капиталистического развития» к новой политико-экономической ситуации, флагманом которой была Франция, и акселерацию объективных процессов разложения рудиментов Средневековья (к примеру, Священной Римской империи германской нации («германский вопрос») и Османской империи («восточный вопрос»)), а также новый виток в англо-французском соперничестве. Кроме того, имел место очередной и самый масштабный в XIX веке агрессивный выход России в цивилизационную метрополию (в центральную и западную Европу), усиление тенденций становления государств на новых принципах существования (национальное государство), «польский вопрос», ставший одним из краеугольных камней геополитической ситуации на континенте и т. д.

Для правильного понимания причин конфликта необходимо помнить, что его истоки лежат не только в событиях 1789 и последующих лет (хотя их роль, безусловно, определяющая). Противоречия между соседствующими с Францией странами уходят корнями еще в эпоху Вестфальского мира 1648 г. (неслучайно эта дата регулярно звучит в документах коалиционеров). С геополитической точки зрения, это особенно касается германского региона и Австрии как наиболее древней и могущественной державы, стоявшей, кроме того, во главе Священной Римской империи германской нации (Sacrum Imperium Romanum Nationis Germanicae или Sacrum Imperium Romanum Nationis Teutonicae, нем. Heiliges Römisches Reich Deutscher Nation): в отличие от устоявшегося в литературе мнения, Франц II (1768–1835) только 11 августа 1804 г. принял титул наследного императора Австрии Франца I, а до этого, наследовав в 1792 г. императору Леопольду II, он являлся правителем Священной Римской империи. Кстати, подтвердить свой статус в Австрии его заставили именно очевидные центробежные тенденции этого средневекового института.

По условиям Тешенских соглашений 1779 г. Россия и Франция были гарантами сохранения статуса-кво мелких германских княжеств и курфюрств. Из-за династических, матримониальных связей российская политика все больше становилась зависимой от ситуации в регионе ей геополитически абсолютно чуждом. Причем положение осложнялось несколькими факторами. Католическая Австрия и протестантская Пруссия оспаривали друг у друга место лидера и гегемона во все усиливающемся процессе создания предпосылок к объединению Германии. Российская империя должна была маневрировать, чтобы не допустить преобладания какого-то одного государства.