Альбина Бийчанинова - Кто мы и зачем посланы на Землю

Нехватка кислорода в крови (гипоксия) дает нам ощущение вялости, усталости, неспособности к умственной работе.) Разумеется, у гипобиента сохраняется потребность в пище (иначе не вырастешь), но количество ее должно быть ограничено, а состав сведен к минимально необходимым компонентам. Если рассматривать пищевые белки (пептиды) не просто как набор различных аминокислот, а как носителей новых информационных программ, то на роль источников энергоемких соединений, нужных для усвоения этих программ, могут претендовать лишь растения, богатые жирорастворимыми витаминами А и Е. Как ни странно, но именно под таким растением - терпентином и состоялось откровение Бога Моисею. Между прочим, лечебные свойства этого дерева известны с древнейших времен. Раны, переломы, нагноения лечили натиранием больного места соком листьев терпентина. Вот нам и библейские листья с "древа жизни", и "манна небесная" неизвестный нам белок, взрастившие Адама и Еву в Раю. В организме, где работа гипофиза, щитовидной железы и надпочечников заторможена, всякая пищевая перегрузка может привести к губительным последствиям. Поэтому в условиях гипобиоза можно и нужно обеспечить организму приток других биологически активных веществ, заменяющих собою нехватку гормонов эндокринных желез. Для этого достаточно сделать световой день постоянным. (Вспомним из Библии: "...ночи не будет, солнца не будет, будет светить сам Бог...".) Как известно, свет снимает тормозящее действие эпифиза ("шишковидной железы" или "третьего глаза") на половые железы. А значит, отсутствие ритма "день-ночь" обеспечит равномерное поступление в организм продуктов жизнедеятельности половых клеток. Влияние удлиненного светового дня каждый из нас хорошо ощущал и на себе, когда впадал в лирическое настроение по весне. А вот куры реагируют на это обстоятельство повышением яйценоскости. Но поскольку обменные процессы гипобиента не должны идти чересчур быстро, световой поток следует ограничить сине-фиолетовой областью спектра, устранив тепловое воздействие инфракрасных лучей... Кстати, наши глаза становятся слабоватыми помощниками в зоне, приближенной к ультрафиолету. Коротковолновое излучение не дает контрастности изображения, предметы как бы теряют тень. Может быть, в этом и состоит загадка "большеглазия" австралопитеков, чьи пращуры содержались в синем мире внеземного Рая? Очевидно, что половая зрелость гипобиента, развивающегося в таких условиях, наступит не через 16-17 земных лет, а значительно позже. Тот, кого мы называем Богом, должен был располагать запасом времени, превышающим длительность единой человеческой жизни, чтобы выпестовать будущих колонистов Земли. Счастьем их являлась неспособность помнить собственные детские "годы", ведь память о прошлом, которое нельзя вернуть, убийственна для психики человека, наделенного разумом! Да о таком полусонном детстве в чреве Матери-Природы и невозможно ясно помнить. Разве не напоминают нам эти описания библейскую историю Адама и Евы? Вдохнув богатый кислородом воздух Земли, дети Рая разорвали завесу, отделявшую их от полноценного телесного существования. Для них с этого момента изменилось все: "включился" в работу гипофиз, а за ним - щитовидная железа и надпочечники, и появилась возможность расширить свой пищевой рацион. Заработали клетки коры головного мозга - и открылись ранее молчавшие чувства: Ева услышала (шепот Змея), осязала (вкус яблока), увидела (наготу Адама) и осознала различие полов (тайны "древа познания"). Осталось последнее - размножение нового для земли вида - человека, на что и было получено Божье благословение. Но земная часть истории "космической рассады" уже другая тема...

ЗЕМНАЯ ЭВОЛЮЦИЯ МИГРАНТОВ

Как выразился Ч.Дарвин, "Земля долго готовилась принять- человека", который появился на ней, вероятно, всего-то около трех миллионов лет назад. Несмотря на то, что антропология и археология не смогли до сих пор связать в единую эволюционную цепь остатки наших предков, общепринято представление о приуроченности разных человекообразных форм к определенным эпохам. Так, время австралопитеков отделено от нас 2-3 миллионами лет, "Человека умелого" ("Хомо хабилис") - 600 000 лет, неандертальца прогрессивного - 70 000 лет, кроманьонца - 35-40 тысячами лет. В первой части нашего варианта истории становления на Земле рода "Хомо сапиенс" ("Человека разумного") был представлен возможный сценарий колонизации планеты "рассадой", имеющей внеземное происхождение. Вторая часть его посвящена объяснению механизмов адаптации и эволюции этой "рассады" в условиях Земли. Как известно, примерно пятьдесят тысяч поколений (а именно поколениями людей, а не годами-веками предлагал считать время В. И. Вернадский!) австралопитеков стабильно сохраняли свои антрогтологические признаки на протяжении полутора-двух (а может быть, и более) миллионов лет. Их совершенное зрение (дневное и ночное), прекрасное обоняние и всеядность (растения и мясо) обеспечивали выживание популяции и без привлечения абстрактно-логического аппарата мышления. Мы знаем, что ушедшие на север и юг Африки отдельные группы грациальных (мелких, полутораметрового роста) австралопитеков стали родоначальниками двух тупиковых ветвей, отличавшихся гигантским ростом, а оставшиеся вблизи места первичного поселения сохранили свои небольшие размеры. С биологических позиций феномен гигантизма может быть объяснен самой сменой экологической ниши, что всегда сопровождается сменой пищевого рациона. (Подобное происходит и в практике промышленного животноводства, когда, например, кур или свиней переводят на питание микробным белком.) Изменение спектра традиционных пищевых белков действует на организм как мощный иммуногенный раздражитель. Это сопровождается стимуляцией белкового обмена и усилением роста, с одной стороны, но и истощением защитных резервов (при длительном воздействии чужеродного белка) - с другой, Говоря иначе, смена традиционного питания раньше или позже, но неизбежно ведет к вторичному иммунодефициту. (Любителям импортной продукции, особенно экзотических фруктов, фаршей, "ножек Буша" и т. п" есть над чем задуматься!) Таким образом, колонии гигантских южных и северных австралопитеков, сменив всеядность на сугубо растительный и чужеродный по составу земной рацион, сами создали основание для своего будущего вырождения. Другим фактором стала "репродуктивная изоляция" - невозможность обновления генетического кода за счет скрещивания с другими "породами" своего вида. В изолятах возможным был только инцест - скрещивание с близкими родственниками. В принципе инцест безопасен для изолятов, исходно имеющих бездефектные генетические программы. Однако в этом случае популяция должна существовать в достаточно стабильных условиях среды со строгим сохранением традиционного белкового состава пищи. Таким образом, инцест на фоне измененного питания стал причиной вымирания гигантских форм. По-видимому, условия жизни колонии грациальных-австралопитеков соответствовали требованиям стабильности, что и позволило им выживать, не подвергаясь анатомическим и физиологическим преобразованиям. Но из-за относительно невысокой плодовитости грациальные австралопитеки так и не сумели за полтора-два миллиона лет заполонить весь Африканский континент. Первым ограничителем рождаемости мог быть сам инцест, дающий потомство, не отличающееся высокой плодовитостью. Вторым - возможная приуроченность жизнедеятельности наших предков к ночному времени суток. Напомним, что большие глазницы австралопитеков наводят именно на эту мысль. Как известно, плодовитость ночных животных относительно невелика, что связано с тормозящим эффектом эпифиза (шишковидной железы) на половые железы. Именно свет снимает это торможение и активирует дневные поиски полового партнера. Таким образом, процесс адаптации грациальных австралопитеков - первых колонистов Земли был растянут на многие сотни лет, что и стало фундаментом всей дальнейшей истории становления земной расы человечества. Однако примерно шестьсот тысяч лет назад некоторые изменения в строении тела австралопитеков стали очевидными, что позволило современным археологам выделить их в самостоятельную форму - "Хомо хабилис" ("Человека умелого"), способного более совершенно пользоваться руками для обустройства собственного быта и обеспечения себя питанием. Двести тысяч лет назад был сделан еще один шаг, и природа приняла рождение еще одного варианта прогрессивного неандертальца, в антропологическом отношении довольно гармоничного существа. Его обитание вышло за границы собственно Африки (еще одна смена экологической ниши, но уже без катастрофических последствий для вида), а на эндокранах (внутренней поверхности) черепов появились свидетельства существования речевой извилины мозга. С ее появления и начинается, вероятнее всего, разделение человечества на два типа: правополушарных (создателей) и левополушарных (разрушителей) - читайте "ЧиП", 10-12/92 ("На пути к зомби"). Эту форму "неандертальца прогрессивного" через 120 тысяч лет сменили "неандертальцы классические", с обликом которых у всех нас связано представление о наших грубо сляпанных природой предках. Наконец примерно сорок тысяч лет назад на арену жизни вышли те, от родства с которыми уже и не возникает желания открещиваться,- кроманьонцы. Важно, что на каждом этапе этих преобразований в генофонде предковых форм все отчетливее проявлялось накопление новых расовых признаков. По-видимому, это было связано с их искусственным последовательным привнесением - в начале генов австралоидов, затем европеидов и позже - монголоидов. Современные народности и национальные группы - продукт, с одной стороны, далеко зашедшей метисации (брачные отношения между представителями разных рас), с другой - вторичной изоляции. Следует обратить внимание, что и при вторичной изоляции (от межэтнических брачных отношений) потомство приобретает определенный дефект, ухудшающий жизнеспособность популяции. Это связано как с уменьшением приспосабливаемости и плодовитости, так и с нарастанием зависимости от нестабильности условий окружающей среды. Такие изоляты выполняют в современном обществе роль "канареек в шахтах", которые первыми реагируют на экологическую ненормальность. (Демографические показатели - смертность, рождаемость, продолжительность жизни представителей малочисленных народов - лучшие индикаторы состояния общества и государства. И эти показатели ни в коем случае не должны суммироваться с данными, характеризующими демографию этносов, без ограничений вступающих в смешанные браки. Такое суммирование - верный путь к сокрытию истины.) Почему вообще правомерно предполагать участие расовоопределенных генетических доноров в становлении рода "Хомо" на Земле? Да потому, что случайные и разнонаправленные генетические мутации не позволяют истории человечества уложиться в ее фактический временной отрезок. Такую возможность может предоставить только гетерозис - механизм, основанный на межпородном (межрасовом) скрещивании. И сегодня в практике сельскохозяйственной селекции этот прием позволяет улучшать породные качества потомства, в том числе и обеспечить ему повышенную плодовитость в нескольких ближайших поколениях. Именно повышенная плодовитость потомков от смешанных браков позволяла вытеснять с арены жизни предковые варианты, обладающие и лучшим зрением, и лучшим обонянием. Менее совершенные по этим признакам потомки, кроме повышенной плодовитости, имели и более высокие адаптивные возможности как носители химерной наследственной программы. Следовательно, нет никаких оснований притягивать к истории становления человечества механизмы мутации, которые всегда ведут либо к раку, если касаются ДНК клеток тела, либо к вырождению, если затрагивают генетические программы половых клеток. Разумеется, включение механизма гетерозиса в схему эволюции человека ни в коей мере не исключает из нее механизмы последующего отбора и борьбы за существование. Динамика становления и гибели (ухода) каждой из сменявших друг друга предковых форм человека в принципе тождественна динамике развития популяций любых видов, в том числе и микробных. Разница лишь во времени, поскольку весь цикл сокращен до двухтрех десятков часов. Важно, что, как и в случае с предками человека, на ранних этапах становления микробной популяции клетки также подвергаются своеобразному гетерозису, получившему в микробиологии название "трансформация". Суть последней - во внедрении в гены микроба небольших фрагментов ДНК, поступающих в питательную среду из погибших клеток микробов того же вида. Одна из цепочек ДНК погибшей клетки встраивается в одну из двух цепей молодой микробной клетки. Это дестабилизирует относительно равновесное состояние двуцепочной ДНК и делает ее более доступной влиянию окружающей среды. Именно в этом состоянии максимально реализуется способность клеток к адаптации, а сама клетка и несколько поколений ее потомков получают стимул к размножению. На кривой, иллюстрирующей динамику развития популяции в замкнутой среде, этот этап соответствует экспоненциальному отрезку, когда количество вновь образовавшихся клеток превышает количество погибших. Через несколько часов, когда неравновесность в системе спаренных цепей ДНК у потомков снижается, а среда накапливает шлаки, интенсивность размножения падает. Популяция выходит на ровное "плато", когда количества гибнущих и вновь образованных клеток выравниваются. На графике (рис. 1 и 2) эти изменения выглядят как подъем (экспонента), ровное расположение ("плато") и опускание кривой. Неизбежным завершением судьбы популяции микробов, накопившихся в этой среде, является гибель.

Читать дальше