Александр Гордон - Диалоги (июль 2003 г.)

А.Г.С возникновением письменности исчезает некий фильтр социальной памяти, необходимой для того, чтобы популяция сохраняла только то, что нужно для выживания. Тогда появляется возможность излишка знаний. Вот каким образом механизм памяти работает в письменных культурах и бесписьменных? И есть ли здесь различия в типах мышления?

Т.Ч.Я бы сказала вот что, что человечество, обретя то, что некоторые исследователи называют «знаковой грамотностью», и сюда включается не только письменность как таковая, но вообще возможность что бы то ни было фиксировать отдельно от индивидуального мозга, обрело то, что, опять же в некоторых работах, называется «внешней памятью». То есть в нас есть то, с чем мы и умрём, а есть общечеловеческий, общепланетарный запас знаний, который хранится в архивах, музеях, библиотеках, видео- и кино- и так далее -теках. Но фокус в том, что этот багаж растёт стремительно по экспоненте даже не каждый год, а чуть ли не каждую неделю. И мы сейчас сталкиваемся с ситуацией, всё человечество сталкивается с ситуацией, что может не хватить жизни на то, чтобы просто набрать тот объём знаний даже в своей области, не говоря о более широкой, вот о чём вы говорите.

П.Т.Об истории я бы сказал так. Известно, что в этих устных обществах историческая память, скажем, три поколения, не дальше. И потом пропадают и наступают новые события. И тогда вопрос заключается в том, а нужно ли нам больше исторической памяти, нежели три поколения? Я бы сказал, что, может быть, в этих обществах и не очень нужно. Эти линеарные гипотезы никогда не оправдываются. Хорошо помню, на втором, кажется, курсе, посмотрев в библиотеке на эти полки с научными журналами, думал, что их постоянно выходит всё больше и больше. И будет время, когда они не поместятся в этом помещении, будет новое помещение и тогда будет время, когда книжная полка будет вокруг земного шара, так скажем.

А.Г.Интернет.

П.Т.Прошло пару десятилетий, и нашли совершенно другое решение той проблемы, то есть компьютерная память.

Т.Ч.Но это же дела не меняет, это просто материально решилось иначе. Количество информации-то…

П.Т.Да, но я просто хотел сказать, что эти линеарные гипотезы, мне тогда в голову не приходило, что может быть другой носитель где-то, то, что огромное количество книг можно на одной маленькой пластинке записывать…

Т.Ч.Но это решает только геометрический вопрос, больше никакой.

П.Т.Нет, по-моему, это, я хочу сказать, что эти… такие гипотезы, что нечто уйдёт в бесконечность, эти книжные полки, до этого наступит новое решение, это касается и вопросов образования. Тут также накапливается бесконечное количество знаний, и каждый преподаватель думает, что вот именно то, что он преподаёт, это уж точно дети должны выучить. Это совсем бесперспективно, потому что держать детей в школе больше 12-ти лет невозможно. Я думаю, что одно направление, в котором дело пойдёт, это будут обучать не столько конкретным знаниям, сколько научному мышлению, опять-таки. Естественно, на примерах. Есть области, которые надо знать обязательно, какие-то области надо подробно знать, чтобы чувствовать, что…

Т.Ч.Например, логику.

П.Т.Да. Но и, скажем, тоже биологию или психологию. Надо иметь какое-то представление и способ мышления.

Участники:

Валентин Анатольевич Непомнящих – кандидат биологических наук, г. Борок, Ярославская обл.

Александр Аркадьевич Жданов – доктор физико-математических наук

Александр Гордон:Доброй ночи! Человек научился справляться с задачами, которые нужно поставить перед интеллектом «искусственным», пока в кавычках, пока в двойных кавычках, когда эти задачи хорошо формализованы. И этот, с позволения сказать, интеллект находится в хорошо организованной искусственной среде. И примеры тому, скажем, шахматные компьютеры, которые иногда выигрывают у людей, находясь с ними на одном уровне, скажем так, игры. Но когда речь идёт о создании машины или интеллекта, который должен поставить не чётко сформулированную формальную задачу, да ещё в среде, совершенно незнакомой, неформализованной, не искусственной, вот здесь мы пока сталкиваемся с огромными трудностями, а без этого об искусственном интеллекте, подобном человеческому, речи, конечно, идти не может. Это первый шаг, который нам предстоит сделать и с которым очень хорошо справляются все живые организмы на земле, включая бактерий. Почему у них это получается, а у нас пока не очень, мы сегодня и попробуем поговорить. Итак, почему?

Валентин Непомнящих:Да, действительно, почему? Представим себе такую задачу. На некую планету послан робот, точнее – автономный робот, то есть такой, который не нуждается в управлении со стороны человека. И пусть перед ним поставлена очень расплывчатая задача, которую на самом деле любой геолог поймёт: нужно пройти по некоторой территории и собрать геологические образцы – скажем, с наибольшим содержанием урана. При этом заранее никак не оговаривается, какое содержание следует считать большим, а какое – маленьким. Нужно это решить по ходу дела. Естественно, времени у робота мало, запасов энергии тоже мало, поэтому способности обучаться, если даже они есть у предполагаемого робота, мало чем ему помогут. Он должен на ходу пользоваться какими-то правилами поиска, которые можно назвать эвристиками. И здесь, конечно, имеет смысл посмотреть, как животные решают задачи поиска.

Есть такое насекомое – ручейник, личинка которого живёт на дне водоёмов и строит домик-трубку из песка и других материалов. Личинка фактически как раз решает задачу, о которой мы говорим. Трубку построить нужно очень быстро, потому что она нужна для дыхания и защиты от хищников. А если трубка повреждена частично, например, обрезана в эксперименте, то её нужно быстро восстановить, и у личинки нет времени разбираться и проводить исследование, как распределён материал в водоёме или в экспериментальной установке: где частицы материала более подходящие, а где – менее подходящие. Нужно просто собирать материал. Тем не менее, она с этой задачей справляется.

Я, собственно говоря, и хотел начать с того, чтобы представить вам этого ручейника. Я думаю, уже сейчас можно показать его домик, чтобы это было видно. Домик – это просто трубка. Ручейники того вида, о котором я говорю, могут делать домики из песка или из плоских частиц или каких-нибудь листьев. Здесь показан домик из песка, но на самом деле личинки «любят» частицы большего размера, чем песчинки, и при этом предпочитают плоские частицы. Причина такого предпочтения проста. Они сшивают частицы белковой нитью – паутиной. Естественно, чем больше частицы, тем меньше швов между ними, тем меньше затраты паутины, и меньше, следовательно, затраты энергии. Соответственно, личинкам желательно выбрать там, где они находятся в момент поломки домика, такие частицы, которые позволят им сэкономить эту нить.