Александр Гордон - Диалоги (август 2003 г.)

Можно сказать и о том, что, конечно, уже меньше относится к науке. Это просто наблюдение подобия, но, тем не менее, отсюда можно сделать и конкретные выводы. Опять же, как и в случае погоды, в представлении большинства людей поведение биржи происходит нормальным образом, то есть всем кажется, что большие отклонения настолько маловероятны (как в гауссовом нормальном случае), что можно их и не принимать во внимание. Однако, именно те, кто чувствует, что отклонения изредка могут быть большими, они – скажем так, и выигрывают больше. Это так же, как и в случае погоды: если вы имеете представление о том, что катастрофа не так уж маловероятна, то её можно, если не предчувствовать, то по крайней мере, иметь в виду. Скажем, вы рассчитываете высоту плотин, дамб, предохраняющих от наводнения. Вы должны закладываться не на те наблюдения, которые прошли за сто лет, за период наблюдений, а должны заложить ещё немного и даже ещё порядочно, чтобы предупредить то наводнение, которого, может быть, не было за эти сто лет, но вероятность которого, тем не менее, существенна.

А.Г.И чтобы не случилось как в Голландии, когда дамбы рассчитаны были как раз, наверное, исходя из гауссовой вероятности, а затопило полстраны.

А.Б.Да, да. Но давайте вернёмся к поведению нашей биржи. 13-ю картинку, пожалуйста. Это к вопросу о том, можно ли вообще предсказать что-то конкретное. Вот, посмотрите, интересные есть места: вот у нас 2000 год. К сожалению, тут надо бы показать его в более крупном масштабе, но тем не менее…

А.Г.Но падение очевидно, да.

А.Б.Нет, нет, в сам 2000-й год…

А.Г.Ах, 2000 год…

А.Б.Перед 2000-м годом…

А.Г.Падение, да.

А.Б.Было падение, но перед началом 2000 года – рост. Вот это момент отречения Ельцина – а за ним пик. Момент президентских выборов – ещё более резкий пик. А потом – падение. У нас на носу ещё одни президентские выборы…

А.Г.Это значит, что биржа будет расти.

А.Б.Я бы так сказал: с большей вероятностью будет расти, чем падать. Потому что никакое точное предсказание насчёт биржи делать нельзя, это опасно.

А.Г.Ну да, «знал бы прикуп, жил бы в Сочи».

А.Б.Но, тем не менее, что-то сказать можно.

Теперь я хотел бы вернуться опять к научной части нашей дискуссии, потому что поведение игроков на бирже во многом определяется психологией, а чувствовать её – искусство. А научная составляющая там невелика. Хотя финансовая наука существует, то, о чём я говорил – это отнюдь не я изобрёл. Есть многотомные исследования биржи. Надеюсь, что после нашей программы будет ссылка на них на сайте. Но давайте вернёмся к погоде и посмотрим на график 9-а.

Вот те флуктуации температуры, о которых я говорил, которые прошли за 120 лет. Это случайная функция, и есть несколько способов анализа случайных функций и извлечения из них разной информации. То, о чём я говорил до этого, были распределения вариаций температуры. А это Фурье-анализ этих отклонений. То есть вопрос стоит так: колебания есть частые, есть редкие, спросим, есть ли характерные частоты в этих колебаниях? По графику, когда на него просто смотришь, очень трудно уловить глазом характерные колебания, потому что они присутствуют в любой продолжительности. А Фурье-анализ, или вейвлет-анализ, позволяет это сделать более точно. Делается следующее. Выбирается изменяющийся временной отрезок, постоянный по длине, который пробегает все наши измерения. Внутри каждого такого отрезка (обычно берётся треть длины, значит, если 120 лет – то 40-летний отрезок) проводится Фурье-анализ, то есть выделяются характерные частоты. И они откладываются на графике. Чем больше пик колебаний на данной частоте, тем более тёмным цветом она закрашена. Но почему этот вопрос интересен с теоретической точки зрения?

Вы уже знаете, что погода у нас определяется Солнцем. А на Солнце, как вы тоже знаете, есть 11-летние колебания. И поэтому вполне логична мысль и впервые её высказал Чижевский (её, по-видимому, многие высказывали, но он очень отчётливо её сформулировал), что раз на Солнце есть 11-летние колебания, то они должны проявляться и в земной атмосфере. Так вот оказалось, что как раз 11-летних колебаний мы здесь и не видим. А есть колебания пяти-шестилетние, которые, удваиваясь, дают нечто похожее на 11-летние колебания. Эти 6-летние колебания, в свою очередь, есть следствия явления Эль-Ниньо. В Тихом океане, раз в 6 лет – примерно с таким периодом – возникает прогрев океанской массы, и это наиболее крупная флуктуация погоды на Земле.

Интересно, что она связана с колебаниями земной оси. Земная ось имеет так называемые Чандлеровские колебания полиса с близким периодом. И связи этих колебаний отчётливо прослеживаются. Кроме того, здесь на графике отчётливо виден ещё годичный период, но на него не стоит обращать внимания, это как бы порок неточного выделения средней, климатической составляющей. Мы же вычли сезонный ход температуры: зима, лето, весна, осень. Здесь мы говорим только о её колебаниях над общим сезонным ходом.

Очень интересно, что на этих графиках, как оказалось, тоже обнаруживается явление Эль-Ниньо. Самые зачернённые области как раз и соответствуют этому явлению. Так что погода – вещь, конечно, очень сложная и плохо предсказуемая. Но статистика позволяет с ней немножко как бы разобраться. И если не справиться с конкретным предсказанием, то понять, чего, в принципе, можно ожидать от погоды – и от биржи.

А.Г.Эль-Ниньо, в последние годы, если мне не изменяет память и если я прочёл верную информацию, тоже ведёт себя странно. Там как бы флуктуация внутри этой гигантской флуктуации происходит.

А.Б.Это общая картина на Земле, когда большой циклон разбивается на маленькие и ещё меньшие, и существует весь спектр. И Эль-Ниньо, хотя мы и говорим о его периодичности, но одно вовсе не похоже на другое. Каждый раз оно проявляет себя по-своему. В этом смысле оно тоже трудно прогнозируемо. Но интересно, что колебания в Тихом океане, который географически очень далёк, скажем, от Европы, задают ритм всем земным колебаниям. И от него как бы волнами разбегаются следствия, прежде всего, на Америку, которая ближе, но даже и на Европу.

Кроме того, существуют другие колебания. В Атлантическом океане тоже происходят температурные колебания между севером и югом. Это второе по своей амплитуде, по значимости глобальное колебание погоды. У него нет своего характерного периода, оно как бы вторично. Но тоже с продолжительностью в несколько лет.

А.Г.А чем объясняется наличие на Земле неких зон возле, скажем, Южной Калифорнии, где круглогодичная температура подвергается наименьшим флуктуациям, наверное, во всей Северной Америке. То же самое можно сказать и о выпадении осадков в каком-нибудь Сан-Франциско или Сан-Диего – 25 градусов круглый год, безоблачное небо.