Виктор Геращенко - Нет дефолту! Работа над ошибками

В. ГЕРАЩЕНКО: Я, конечно, тоже об этом задумываюсь, хотя в силу своего положения и места, где я работаю, это не очень мое дело, это больше дело наших военных, дело министерства иностранных дел. Но я, пожалуй, мог бы согласиться с теми высказываниями, которые раздаются в Европе уже не первый день, что, конечно, нормальное мировое комьюнити выступает за то, что чтобы виновники были найдены и наказаны. Но вряд ли, опять же, цивилизованный мир поддержит акции, которые с собой несут не возмездие, а просто месть против того или иного народа или той или иной группы в какой-то стране. А если это будет происходить, могут происходить конечно разного рода негативные развития, поскольку око за око, зуб за зуб И чем это кончится, когда один готов, обвешанный гранатами, войти в «Макдональдс» и взорвать кого угодно, ему плевать, что там сидят дети, матери беременные, женщины и старики. Он готов идти на это самопожертвование, глупое, безумное, но он готов — и что можно сделать?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Если говорить с точки зрения мировой экономики, уже призывают отдельно к бойкоту в мусульманских странах некоторых американских товаров. Если говорить о глобальной экономике, к чему это может привести? Взаимные бойкоты, взаимные экономические санкции — это возможно? Или это невозможно, это все только призывы?

В. ГЕРАЩЕНКО: Это почти параллель с разрешением открывать счета за границей для российских граждан. Разрешить-то мы разрешили, а я думаю, что все, кто хотел открыть, давно открыли. Так же и там. Можно призывать бойкотировать американские товары, но тот, кто бегает по улице с лозунгами, никогда ни «Кадиллак», ни «Шевроле» не будет покупать. И в основном призывы эти больше, на мой взгляд, идут на идеологической почве, почве сверху или от религиозных лидеров, здесь больше эмоционального, чем разумного. Потому что третий мир в основном ходит в своей одежде, даже если она и скроена по американским лекалам, и те же джинсы производят в Пакистане, или я не знаю где, и потом продаются с этими же бирками, потому что они стоят дешевле, чем джинсы, пошитые в США. Поэтому тут, мне кажется, больше эмоций, чем какого-то экономического ущерба или удара по интересам США.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Теперь про курс рубля. Были такие апокалиптические прогнозы…

В. ГЕРАЩЕНКО: Это слово я не знаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ужасные прогнозы, что то доллар рухнет, то рубль рухнет — в России, я имею в виду. Тем не менее, курс сейчас стоит, и очень многие люди действительно хранят сбережения в долларах, даже на короткий отрезок. Считаете ли вы, что курс достаточно предсказуем? И будет ли Центробанк делать все, чтобы он был предсказуем, чтобы не случился 98-й год?

В. ГЕРАЩЕНКО: Я думаю, что ни о каком 98-м годе и речи быть не может при нынешнем состоянии экономики, профицита бюджета, наличии приличных запасов золотовалютных у Центрального банка, и курс будет действительно стабильным. И хотя мы по-прежнему и на 2002 год имеем в виду проводить политику плавающего курса, тем не менее, я могу уверить слушателей, что я не вижу чего-либо даже там, за горизонтом, что привело бы к тому, что в этом году, до конца этого года были какие-то движения с курсом. И даже не оттого, что мы готовы интерминировать имеющимися запасами валютными, для того чтобы сохранить какой-то уровень, потому что сказали, а потому что для этого нет никаких экономических оснований, если только они не будут основания другого рода.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А для чего вам такие большие запасы — 37 млрд. долларов?

В. ГЕРАЩЕНКО: У Пушкина про Кощея читали? Вот и следуем его примеру. Во-первых, мы должны помнить, что Центральный банк, хотя это не государственное учреждение, это часть государства, естественно, хотя мы имеем свою независимость, она должна быть сохранена. Но мы не сидим в каком-то замке из слоновой кости, мы активно всегда сотрудничаем с правительством, и с Минфином, и с Минэкономики, когда слышим разумные предложения оттуда. Поэтому имеем в виду те долги, которые есть у государства, что на 2003 год государство в одном только году будет вынуждено уплатить почти 19 млрд. долларов, а это сумма приличная, по-моему, в этом году 14 мы платим, на 25 % меньше. Поэтому есть разные подсчеты, какой золотовалютный и валютный запас должен быть для того, чтобы государство чувствовало себя комфортно. Есть разного рода такие нормативы, есть такой «норматив Рэди» (это не от слова «будь готов», а действительно фамилия этого экономиста), где говорится, что обеспечивать только трехмесячный импорт вряд ли правильно, если у страны большая задолженность. Поэтому для нас было бы более или менее уже благоприятным уровнем, когда можно было бы если не спать, то выпивать спокойно, где-то уровень 42–45 млрд. долларов, о чем мы и говорим.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть вам еще и не хватает?

В. ГЕРАЩЕНКО: Всем всегда не хватает, но нам тоже не хватает.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не боитесь, что государство, в случае если не хватит денег, конфискует эти деньги?

В. ГЕРАЩЕНКО: Государство не может конфисковать, потому что мы с вами живем в правовом государстве, и зачем запугивать наших слушателей?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Закон примем.

В. ГЕРАЩЕНКО: Ну что же, избранные вами депутаты могут принять любой закон у нас. И в 98-м году, поскольку государство, правительство должно было платить, даже при том моратории, который был объявлен на ГКО и на евробонды, были безусловные обязательства. И поэтому в соответствии с законом о бюджете на 98-й — 99-й годы государство заняло у нас всего 7,5 млрд. долларов и до сих пор должно нам 6,5. Платит проценты потихоньку, обещают до 2007 года погасить.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть не боитесь?

В. ГЕРАЩЕНКО: Чего же бояться, мы же живем в своем государстве.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сегодня, по-моему, говорилось о том, что уровень инфляции в этом году Центробанк прогнозирует вокруг 17.

В. ГЕРАЩЕНКО: Было сказано в нашем сегодняшнем представлении основных направлений денежно-кредитной политики на 2002 год, что мы считаем, что инфляция в этом году будет на уровне 17–18 процентов. Эти цифры — 17 — назывались и Германом Грефом, и Алексеем Кудриным. Тут ничего такого сверхнового мы не говорим. Да, мы не укладываемся в те цифры, которые предсказывались и в экономической политике правительства на 2001 год, и в бюджете, и в наших денежных направлениях, когда мы говорили об 11–12, 14 процентах. Не укладываемся по целому ряду причин. Очень сильно выросли, как известно нашим слушателям, все тарифы в жилищном секторе. И, опять же, нам известно, что жилищный сектор пойдет через структурные реформы, он не может работать только на дотациях, это будет требовать времени. Почему мы с правительством иногда и спорим, и говорим, что не надо забегать раньше времени и обещать деве юной, как там пелось, что у нас эта инфляция на уровне 12–14 % будет еще в течение 5 лет, поскольку мы должны пройти через структурные перестройки в важных для нас отраслях: в энергетике, транспорте, жилищном хозяйстве.