Мария Папагианниду-Сен-Пьер - Прощай, СПИД! А был ли он на самом деле?

Конечно же, если человек борется со злоупотреблением наркотиками, хроническим потреблением героина, пристрастием к крэку или алкоголю, то, скорей всего, такой человек еще и истощен. Истощение, само по себе, является самым быстрым, самым надежным, самым универсальным способом разрушить свою иммунную систему. При этом даже вирус не понадобится.

Тем не менее, все это назвали «СПИДом», который якобы вызывается вирусом, названным «ВИЧ».

Например, первые случаи СПИДа были описаны, согласно официальным отчетам [1] Еженедельник «Заболеваемость и смертность», издаваемый Центром контроля и профилактики заболеваний США, 01 июня, 2001 / 50(2); 429 Первый отчет о СПИДе Еженедельник «Заболеваемость и смертность», издаваемый Центром контроля и профилактики заболеваний США, 05 июня, 1981 / 30(21); 1–3 Пневмоцистная пневмония – Лос-Анджелес. , в период с октября 1980 по май 1981, у пяти молодых мужчин. Все пятеро являлись активными гомосексуалистами. Данные были получены из трех разных больниц Лос-Анджелеса, штат Калифорния. В отчетах говорилось, что только двое из этих людей имели частые гомосексуальные контакты с различными партнерами. Все пятеро использовали ингалируемые наркотики, а один из них злоупотреблял наркотиками в виде инъекций. Эти пациенты не были знакомы друг с другом и не имели бытовых контактов или сексуальных партнеров с аналогичной болезнью.

Тем не менее, позже в их болезни обвинили вирус и сказали, что он передается при сексуальных контактах.

Концепция СПИДа затем стала своеобразной теплицей, где самодовольные ученые, замкнувшись в искусственной среде, работали с новыми критериями, без каких бы то ни было реальных средств контроля, но пользуясь при этом высоким престижем и социальным статусом. А после запуска на рынок лекарств от СПИДа этот синдром стал выгодным для многих социальных групп и приобрел известность как индустрия с чрезвычайно высокой прибылью.

В мире СПИДа нет места для вопросов. Даже несмотря на то, что на исследования уже потрачено 200 миллиардов долларов, теория ВИЧ/СПИД так и не смогла создать лекарство или вакцину от этой болезни. Слепая приверженность теории ВИЧ исповедуется и сегодня, несмотря на все последствия, несмотря на тот факт, что около 2500 профессионалов (в основном это ученые, исследователи, врачи и журналисты) уже показали на основе неоспоримых научных данных несостоятельность этой теории. Но СПИД-истеблишмент априори дискредитирует их всех, называя «диссидентами» или «отрицателями» и препятствуя публикации их исследований в средствах массовой информации.

Однако, прежде чем кому-либо объявлять о наличии у него смертельного вируса, необходимо предоставить надежное свидетельство этого. Пациента нужно кратко ознакомить с предметом, чтобы он мог дать соответствующее «информированное согласие» на прохождение теста на ВИЧ, в результате которого может быть объявлено, что он умирает. И, конечно же, это необходимо делать перед началом лечения предполагаемой болезни.

Но в случае ВИЧ/СПИД этого нет. Нет надежных свидетельств ни о существовании вируса, ни о его патогенной способности, ни о передаче половым путем, ни об определении его каким-либо тестом.

Я считалась инфицированной этим «смертельным вирусом» на протяжении 24 лет, начиная с 1985 года, как только тест на ВИЧ стал доступным. Что бы я сделала по-другому, если бы тогда знала все то, что узнала два десятилетия спустя? Давайте исследуем это вместе, потому что я считаю, что смертный приговор мне вынесли безо всяких оснований, как и сейчас это делают со многими другими людьми.

Лично я не получала точной информации об этом новом синдроме, и у меня не было никаких знаний ни о политических и экономических интересах, касающихся этого вопроса, ни о цензуре людей, критикующих теории СПИДа. Я только чувствовала культурное табу, окружающее эту болезнь.

Я все еще не пришла к согласию сама с собой после своего периода жизни со СПИДом, и одна из целей этой книги – помочь мне это сделать. В течение многих лет я и говорила своим друзьям, и сообщала в первых двух книгах, и много раз повторяла во время интервью для прессы и телевидения, что впервые узнала о том, что инфицирована вирусом ВИЧ, в 1995 году.

Это не совсем так. Правда состоит в том, что о скорой смерти мне было объявлено в 1985-м, когда мне было 20 лет. Врачи посоветовали мне тогда не говорить ни слова об этом окружающим для моего же блага, и я выполнила их предписания. Мне это дорого обошлось, особенно необходимость лгать всем домашним, но, веря в то, что нужно держать все в тайне, я могла только постараться не думать обо всем этом, насколько такое было возможно. «Ты скрывала это от меня целый год?» – с болью спросила моя мать, когда наконец узнала правду в 1996-м. Я не нашла в себе силы сказать ей: «Я скрывала это от тебя 11 лет».

Когда я начала вести свою веб-страницу HIVwave.gr, написала свои первые две книги и начала давать интервью, я была еще СПИД-пациентом, принимающим лекарства, и уже принесшим много страданий своей семье. Я не могла представить себе, что могу принести еще больше, поэтому во имя моего отца, умершего от горя, я решила тогда сохранить свою тайну навсегда.

Когда я прекратила принимать лекарства от СПИДа, то поняла, что не умру, несмотря на все прогнозы, и это привело меня в бешенство. Я была в ярости из-за долгих лет молчания, из-за того, что мне невольно приходилось делать, из-за всех тех ужасов, от которых я не могла избавиться – даже несмотря на то, что теперь со мной было совершенно все в порядке. Раскрыть правду было намного труднее, чем просто прекратить принимать лекарства против СПИДа. По моему мнению, вот точное определение этой, так называемой, «чумы 20-го века»: ложь на лжи, стресс на стрессе, ловушка на ловушке, слишком много, чтобы один человек мог со всем этим справиться. Чье-то мнение может быть и беспощадным, но в то же время может оказаться и освобождающим.

Цель написания этой книги – это попытка лучше понять, как мог произойти этот всеобщий обман, и почему он все еще существует, хотя мне и повезло спастись от его смертельной хватки прежде, чем он меня убил. Моя история СПИД-пациента перемежается с моими же открытиями на каждом этапе. Надеюсь, что теперь я могу предложить более качественное «информированное согласие» всем «ВИЧ-позитивным» новобранцам.

В первой главе, «Чего мне не следовало делать», я рассказываю о том, как протекала моя жизнь до 1985-го, как все было хорошо, и каких ничего не подозревающих людей я должна была ранить, если бы сообщила им, что являюсь носителем вируса ВИЧ. Конечно же, я приняла решение хранить все в секрете. Я не изменила своих планов и продолжала учебу и профессиональную жизнь, хотя и чувствовала, что внутри меня что-то сломалось.