Мария Шкапская - Это было на самом деле

Бывают минуты, когда человеку изменяет слово и факты должны говорить сами за себя.

Это случается, когда факты эти так страшны, так чужды человеческой природе, так непохожи на то, чт о является свойством человека, что он не находит слов и молчит.

Тут надо не говорить, а действовать, не рассуждать, а мстить.

Таковы факты издевательств над детьми, о которых говорится в этой книге.

Они так чудовищны! Можно подумать, что они взяты из жизни дикарей. Но нет, жизнь дикарей была проста, сурова, ими руководили грубые инстинкты, но они не знали бессмысленной жестокости фашизма.

Может быть, так поступают звери? Нет, даже для зверя оскорбительно это сравнение. Зверь разрывает на части другое животное, но не трогает себе подобных. И он это делает, когда голоден и потому, что таков для него закон природы.

Чудовищны были пытки средневековья — дыба, костер. В музеях Варшавы, Парижа, Нюрнберга сохранилось много ужасных орудий пытки — пилы, которыми отпиливали руки и ноги, гвозди, которые забивали под ногти.

Но вы можете обойти все музеи мира — нигде среди пытаемых вы не найдете детей, к ним эти орудия пытки никогда не применялись. До этого мог додуматься только фашизм.

«Детей не жалеть», приказывает немецкое командование. И вот дети не только видят отцов и матерей на виселице, но и сами висят рядом с ними. Им разбивают черепа, отпиливают руки. Малютки, приколотые штыком к груди матери. Мальчики, превращенные в мишень для пулемета. Дети, выброшенные на мороз без обуви. Дети без рук и ног...

По-настоящему ребенок никогда не должен бы даже слышать о таких вещах. Особенно наш, советский ребенок. Ведь где бы он ни жил — в Сибири или в Узбекистане, у Белого моря или у Черного, — его всегда так оберегали от всякого горя.

Постоянную заботу Сталина ощущают дети наши на себе. Нежно оберегал их детство Горький. Киров отдавал детям лучшие минуты своей жизни. В самые тяжелые годы гражданской войны ни на минуту не переставали думать о детях Ленин, Дзержинский.

Детский сон, здоровье, ученье, отдых — всегда предмет государственных забот, потому что вы, дети, — наше будущее, наша надежда, самое большое сокровище нашей страны.

Но рука насильника поднялась на вас, дети. Ужасы, о которых вы не должны были даже слышать, многие из вас видели своими глазами. Тысячи таких, как вы, погибли от руки фашистов. Поэтому надо, чтобы все советские дети об этом узнали.

Страшной местью мстит за своих детей наша страна. Окончательный разгром фашистов на нашей земле уже близок. Первомайский приказ Сталина не оставляет в этом никаких сомнений. Но вы, завтрашние защитники родины, творцы и строители будущей жизни, на всю жизнь должны вы запомнить страшное лицо фашизма, чтобы распознавать его под всеми личинами и уничтожать без сожаления во имя счастья и спокойствия миллионов людей, миллионов детей всего мира.

Германия была когда-то культурной страной. Вы в школе учите прекрасные стихи Гейне, проходите драмы Шиллера. На «Фаусте» Гёте воспитывалось все человечество; Германия дала нам Маркса и Энгельса.

От этой Германии ничего не осталось. Эта Германия первая пострадала от фашизма. Фашисты овладели своей страной жестокостью, предательством, обманом, постепенным уничтожением всего лучшего — людей, идей, книг

Растленные воспитатели вырастили зверей. И эта орда, позор человечества, вооруженная первоклассной техникой, брошена теперь на Европу, на мир, на Советский Союз.

В этой книге — подлинное лицо фашизма. Дети, перед вами не выдумка, не страшные рассказы. Вы можете увидеть многих детей, о которых здесь рассказано. О других можете расспросить тысячи свидетелей, прочитать акты, посмотреть фотографии. Это подлинные факты, к ним не прибавлено ни одного слова.

Прочтите. Запомните. Клянитесь отомстить!

«Убивайте каждого, кто против нас, убивайте, убивайте» (Геринг).

«Надо уничтожить двадцать миллионов славян» (Гитлер).

«Всякий раз оставляемая зона должна представлять собой пустыню».

(Выписка из приказа по 512 пехотному полку от 10 декабря 1941 года.)

«Уничтожайте мальчиков и девочек в возрасте от 12 до 16 лет».

(Из приказа по 13 армейскому корпусу от 28 ноября 1941 года.)

«Особенное внимание обращать на повсюду снующих мальчишек (советская русская организация молодежи — пионеры). Кто, несмотря на объявление о запрещении, незаконно попадет на железнодорожное полотно — расстреливается».

(Из приказа по армии от 8 февраля 1942 года главнокомандующего фон-Клюге.)

«Страх перед немцами должен войти в каждого до самых его костей. Не может быть никакого снисхождения. Это относится также к женщинам и детям».

(Из приказа фашистского командования от 25 ноября 1941 года.)

«Мы выгнали женщин и детей в болота, но это не дало должного эффекта , так как болота не были настолько глубоки, чтобы можно было в них утонуть. На глубине в один метр можно в подавляющем большинстве случаев достичь грунта, возможно песка».

(Из доклада командира 2 полка кавалерийской немецкой бригады СС фон-Магилл от 11 августа 1941 года об усмирительной припятьской операции.)

«Верхом подлости является обращение с гражданским населением. Специальные команды по реквизиции были отправлены, чтобы отнять у людей последнюю корову или мешок картошки. Одна женщина, мать троих детей, не хотела подчиниться, ее беспощадно убили. Дети, независимо от их возраста и состояния здоровья, выбрасывались на улицу при морозе в 35-40 градусов. Скажите, разве это еще Германия Шиллера и Гёте?»

(Готфрид Юзеф, ефрейтор 7 роты 19 пехотного полка 7 пехотной дивизии.)

«В Надельной при отступлении 1 января 1942 года я видел следующее: старый мужчина и мальчик были расстреляны за то, что они не повиновались приказу часового покинуть улицу. При отступлении грабили и снова грабили. Женщины-роженицы, так же как и маленькие дети, изгонялись из домов».

(Показания пленного солдата 599 пехотного полка 268 пехотной дивизии Коларича Вилко.)

«10 июля мы расположились для короткого отдыха в местечке в 35-40 километрах от Житомира. В одном из домов мы нашли мертвыми одну женщину в кровати, другую на полу. Тут же находилась раненая девочка, которую запрещено было перевязывать. Ребенок медленно истекал кровью».

(Иоганн Ковар из Вены, солдат 12 роты 482 пехотного полка.)

«На второй день похода в Литве, когда наша батарея отдыхала, раздался далекий пистолетный выстрел. Сейчас же все схватились за оружие и изрешетили пулями стоявший неподалеку крестьянский дом.