Борис Никитин - Так мы начинали [litres]

На этот раз даже никто и не просил Алешу, а он сам пришел к папе и стал помогать складывать стенку из кирпичей. Кирпичи были битые: половинки и четвертушки – лежали в двух шагах от стенки. Принесет папа стопочку кирпичей и складывает, а потом идет за второй. Алеша тоже сел на корточки и попробовал поднять целый кирпич, но тот не поддавался. Он даже хныкал иногда от неудачи, кряхтел, но не отступал. То над одним кирпичом попыхтит, то над другим, то одной, то двумя ручонками берется. Наконец одна четвертушка в руках, и Алеша молча протягивает ее папе.

– Молодец, Алешенька! Помощник ты мой! – радуется папа.

И Алеша поднимает и подает половинку за половинкой – и всё это с серьезным, сосредоточенным видом. Ему теперь удается это делать значительно легче, чем в первый раз, а папа еще ласковее благодарит:

– Спасибо, труженик ты мой! – а сам удивляется: на сколько же может у малыша хватить терпения на такую однообразную работу? А Алеша подает и подает половинки, счет уже перевалил за двадцать, и трудно сказать, сколько бы это продолжалось, если бы не несчастье. Алеша решил взять кирпич побольше и… не удержал. Кирпич упал, придавив малышу пальчик. Горько заплакав, Алеша «ушел с работы» к маме на перевязку.

Бабушки дружно ахнули, увидев покрасневший и припухший палец.

– Опять крайности, опять какие-то эксперименты! – отчитывает бабушка Дина маму, пока та делает холодный компресс Алешиному пальцу. – Ведь там пыль, грязь, цемент! Ну подумай сама: место ли там ребенку? И этой травмы можно было вполне избежать.

– Ничего, в следующий раз будет осторожней, – не соглашается мама. – Зато он так хорошо помогал папе. Правда, Алешенька? – И Алеша радостно улыбается: хорошо помогал!

Кроме массы мелких поручений, главным образом случайных, у Алеши к двум годам появляется уже много и постоянных обязанностей. Мама накрывает на стол, а Алеша тут как тут: лезет в шкаф за посудой. Сначала он носил только солонку, ложки, свою эмалированную кружку. Потом мама стала доверять ему масленку, сахарницу, чашки, тарелку с хлебом. И всё это он доставляет к столу вполне благополучно, а там осторожно, иногда встав на цыпочки, ставит на край стола.

По утрам Алеша помогает убирать постели, складывает папину раскладушку (без всякой помощи!), относит маме подушки. Себя он в основном обслуживает сам: надевает и снимает штанишки, сандалии, носочки, вытирает за собой лужи любого происхождения и убирает игрушки: складывает в коробки кубики, собирает детали «Конструктора-механика».

Правда, иногда он может сказать: «Не буду!» – а потом пройдет полминуты, и он делает то, что надо. Бывает, приходится и напоминать о его обязанностях. Мы стараемся избегать этого, стремясь к тому, чтобы Алеша вспомнил их сам. И здесь опять начинается бесконечный спор с бабушками:

– Ишь чего захотели! Чтобы двухлетний малыш помнил, что ему надо сделать! Вы требуете от Алешки невозможного!

– А почему он не должен помнить своих обязанностей? Почему сам не должен помогать нам? В жизни всякое есть. Одно – хочу делаю, а хочу нет, а другое – хочу или не хочу, а делать всё равно надо. Почему Алеша не должен знать об этом? Да и помощь эта ему не в тягость, а в радость.

Но бабушкам кажется, что Алеша чуть ли не весь день только и делает, что выполняет свои «обязанности». А малыш об этом не думает. С утра до вечера он в бурной деятельности и уже многое делает без напоминаний и без требований папы и мамы.

Вот садимся мы обедать, а мама как будто между прочим спрашивает:

– А кто мне скамеечку принесет? – (У нее на руках Антоша.)

И Алеша, ни слова не говоря, мигом слезает со своего высокого стула, бежит в кухню и приносит маме скамеечку. Как тут не радоваться папе с мамой?

Упустил на пол игрушку Антоша, а Алеша подскочил тут же, поднял ее и дает в руки братишке. А его об этом никто не просил.

Приехал папа с работы, садится на диван переодеваться, а Алеша уже несет ему тапочки.

Ходить с папой за водой для Алеши большое удовольствие. Однажды Алеша не мог найти свое маленькое ведро и папа ушел один.

– Не мог уж подождать ребенка, довел до слез, – бросила ему вслед бабушка Саша. Она-то в таких случаях всегда ждет Алешу сколько угодно.

Алеша, конечно, поплакал, но отыскал свое ведерко и ждал с ним папу дома.

– Идем, вадей… месте, – первое, что он сказал папе, возвратившемуся с полными ведрами.

– Нет, Алешенька, за водой теперь пойдем только завтра. – И чтобы скрасить огорчение, папа предложил найти место, где всегда будет стоять Алешино ведро. Теперь Алеша бежит за ведром к этому месту, а если его там нет, то отыскивает быстро, так как помнит, где оставил его. Стоит папе сказать: «Идем за водой!» – Алеша сразу наготове и с ведерком. Папа ведь не станет ждать, как бабушка, и уйдет один. Приходится Алеше быть начеку. Зато потом с какой гордостью отвечает Алеша на мамин вопрос:

– Кто ж это воды в умывальник налил?

– Аеся, – и расплывается в улыбке.

А вот запись в дневнике:

«Сегодня папа принес, как обычно, сразу четыре ведра воды. Два он уже поставил на скамейку в кухне, а за второй парой пошел в коридор. Несет вторую пару, а Алеша бежит впереди. Влетел в кухню и прямо к скамейке. Схватил со скамейки кастрюлю и поставил ее на пол, а сам ладошкой хлопает по пустому месту: ставь, мол, папа, сюда ведро!

А две бабушки и мама, бывшие в это время на кухне, не догадались освободить место для ведра.

– Какой догадливый мой Алешенька! Помощник мой! – Папа очень доволен».

А через несколько дней – еще запись:

«Вынесла мама маленького Антошу на холодную террасу спать, а сама ушла в кухню готовить обед. Вдруг прибегает к ней Алеша и говорит немного встревоженно:

– Тоник… пацить… тиаси! – и бегом в комнату. Мама скорее за Алешей, а тот уже у двери на террасу, поднимается на цыпочки, чтобы посмотреть через стекло. А на террасе Антоша проснулся и плачет на морозе горько-горько! Хорошо, что Алеша услышал и сказал маме.

– Умница ты мой, – не удержалась мама и, прежде чем схватить Антоника, расцеловала Алешу в обе щеки. Алеша, довольный, улыбается и приподнимается на носочек одной ножки от удовольствия».

По утрам двухлетний Алеша складывает папину раскладушку без помощи взрослых. 1961 год

А однажды Алешина внимательность спасла нас от крупных неприятностей.

Как-то сидит папа и печатает на машинке. Мама еще на работе, Алеша занят своими делами, а Антоник гулюкает в кроватке. Вдруг: топ, топ, топ…

Алеша бежит к папе и, немного испуганный, пытается влезть к нему на колени.