Юрий Мухин - Логика для школьника

Ну и смотрите, что в итоге получилось.

Работой Медведева не довольны 63 %, правительства — 55 %, работой депутатов — 60 %. Но не довольных курсом России — курсом тех же депутатов и правительства — всего 49 %! А как так?

Получается, либо опрашивались дебилы, считающие, что работа депутатов и правительства — это развлекать их, дебилов, по телевизору, и к положению в стране, и к тому, куда страна катится, депутаты и правительство имеют как бы такое же отношение, как и Алла Пугачёва.

Получается типа Путин весь год замечательно плясал и пел, а депутаты с министрами — не очень хорошо плясали и пели? Что ещё можно придумать для такого несовпадения?

Ведь получается, повторю, что 14 % недовольных Медведевым, 11 % недовольных депутатами и 6% недовольных правительством, довольны курсом, по которому Медведев, Дума и правительство ведут страну. Это как понять? Радуются, что страну ведут в пропасть?

Что касается Путина, то про него даже постеснялись написать, что им недовольны, — подменили понятие «недовольны» понятием «критикуют». Такими образом «не довольны» Путиным всего 2%. И опрос по Путину получился таким: 49 % считают, что он ведёт страну неверным курсом, но безоговорочно одобряют его работу 67 %. Получается, что и в его случае 18 % населения России радуются, что Путин губит страну??

Вот и получается, либо 18 % из тех 1608 человек, кто отвечал, — дебилы, либо те, кто фальсифицировал это опрос, — дебилы.

А вам важно другое: вам надо понимать и помнить, что вот эти особенности опросов общественного мнения надо учитывать и относиться к ним с подозрением. Понимать, что организации по опросу общественного мнения — это собаки при пастухах, которые ведут людскую отару лаем: «Так думают все!», «Так думают все!!»

Поскольку для правильного мышления нужно понимать правильные или нет исходные данные, а эти данные вам очень часто представляют иные люди (те же преподаватели), то очень важно требовать от них, чтобы они понятно объяснили вам всё вами непонятое. Как ни странно, но люди обычно стесняются или боятся спросить непонятное, особенно, в молчащей толпе, поскольку думают: «Вот все молчат, значит, понимают, а я буду задавать вопросы и все подумают, что я дурак? Нет, я тоже буду молчать, делая вид, что я умный и всё понимаю».

На самом деле чаще всего дураки — это как раз те, кто молчит, а вам нужно набраться храбрости и без колебаний задавать вопросы о непонятном.

Но тут есть тонкость — преподаватели могут начать объяснять вам так, что вы снова ничего не поймёте, и очень часто не будете понимать потому, что вам будут объяснять не словами родного языка, а «научными» словами, о которых мы уже начали говорить. Поэтому требуйте объяснять вам непонятное на родном языке!

Дело в том, что родные слова позволяют по своему корню не просто сходу понимать производные от этого корня понятия, а даже чувствовать их. Вот, скажем, слово «след». Ведь еще в детстве отец мог показывать вам следы кошки или собаки, и вы понимали, что след — это что-то, что позволяет узнать о присутствии того, кого сейчас не видно. А мать вас могла ругать за то, что вы без спросу взяли конфету, а на ваш отказ, мать могла показать вам на следы ваших грязных ботиночек, ведущих от двери к столу. И вы понимали, что след — это что-то, что позволяет узнать о скрытом явлении или действии. И когда вы взрослели, то вам начинали встречаться понятия «следовать», «следствие», «исследовать», «наследство» и т. д., включая «послед». Но вы, по ассоциации с образом видимых вами с детства реальных следов и личным, еще детским, опытом применения слова «след», без толкового словаря, а просто по паре дополнительных моментов, понимали, о чем или о ком идет речь. Корни родного языка — вот, что главное!

А что сегодня происходит на самом деле? Я уж не буду говорить о хлынувших в русский язык в последние тридцать лет английских словах, типа «менеджер» и прочие «девайсы», тупо используемых глупцами, стремящимися казаться умными. Повторюсь: ведь если дураку запретить употреблять иностранные слова, то как другие поймут, что он умный?

Вот читаю у романиста, то есть человека, пишущего для всех, у В. Пелевина: «…дискурс должен быть максимально простым, потому что люди вокруг всё глупее, а вот гламур должен становиться всё сложнее, потому что чем люди глупей, тем они делаются капризней и требовательней». Сразу видно — умный пишет! Простой дурак ведь эту же заезженную мысль выразил бы: «…речь должна быть предельно простой, потому, что люди вокруг все глупее и глупее, а вот внешний блеск речи должен становиться все ярче, потому что чем люди глупей, тем они делаются капризней и требовательней». А тут — «дискурс», «гламур»! Сразу видно — писал человека большого ума!

А вот журналист дает заметку о профессионально-техническом образовании в Белоруссии и, естественно, не может просто, по-мужицки и некультурно написать, что подготовленные в Белоруссии и продавцы вина, и торговые зазывалы требуются во всем СНГ. Нет, он пишет: «А что касается редких кадров кавистов и сомелье, то за белорусскими ребятами стоит очередь покупателей со всего постсоветского пространства. По мнению руководства страны, время диктует свои приоритеты, поэтому нужно подумать о подготовке шопперов, социо-билдеров и иных востребованных специалистов».

С современными «умными» понятно, но что, к примеру, нам, русским, дает, пусть и ставшим за несколько столетий абсолютно привычным слово уже мертвого латинского языка — «директор»?

Что при этом слове возникает у вас в подсознании? Пузатый тип, который ездит на работу на персональной машине, и в приемной которого сидит секретарша? И всё?

Да, разумеется, сегодня слово «директор» нам привычное, оно полностью обрусело, но ведь оно и сегодня не вызывает у русского человека ни малейших ассоциаций ни с каким иным явлением или обстоятельством. А подумайте — зачем это слово, если в русском всегда существовал и существует простой его аналог — «управляющий»?

Вы спросите, какая разница, как говорить, раз мы уже привыкли к слову «директор»? Есть разница! Вот вы придете к директору за решением вопроса того предприятия, которым он управляет, а директор вам заявит, что он не может решить этот вопрос, поскольку инструкция это запрещает. И какие у вас возникнут ассоциации? Никаких! Черт его знает, может «директор» — это тот, кто просто действует по инструкции? А какие у русского человека в этом случае возникнут ассоциации к «управляющему»? А к управляющему сразу же последует вопрос: а кто управляет предприятием — ты или инструкция? Касса кому выдает зарплату управляющего — тебе или инструкции?

Причем, у нас в нашем языке одни и те же иностранные слова используются и тогда, когда нужно назвать совершенно иное явление. Вот я выше употребил слово «ассоциации». А зачем нам это слово? Его единственное значение в латинском языке — вступить в товарищество, так ведь есть же слово «товарищество», на кой черт в русском языке еще и слово «ассоциация»? Но ведь выше я вёл речь не о товариществе, я ведь употребил это слово в значении, как следует из словаря, «связи идей, понятий, представлений, вызывающих друг друга». Так, что — мы не в состоянии сказать «связь мыслей» и не лезть за разъяснениями слова «ассоциации» в словарь, поскольку само русское слово «связь» показывает русскому человеку, что имеется в виду. Разве плохо звучит уже написанное мною выше предложение: «А какие у русского человека возникнут ассоциации при слове «управляющий»?», — если написать его: «А с чем свяжет русский человек слово «управляющий»?». Предложение стало даже короче, поскольку в нем только русские слова в русском предложении. Как сообщают специалисты, русский язык достаточно информативен, скажем, в романе Толстого «Война и мир» около 460 тысяч слов, а в его переводе на английский — на 100 тысяч больше.