Брайан Китинг - Гонка за Нобелем. История о космологии, амбициях и высшей научной награде

Джон Ковач сделал последнюю попытку запросить данные у команды Planck, но снова получил отказ. Я был уверен, что они собираются нас обскакать. Медлить было нельзя. Данные BICEP1, подкрепленные слайдом Бернара, убедили всех нас — 49 человек, включая меня. Я был готов к компромиссу. Время пришло: либо публиковать, либо можно распрощаться с нобелевскими мечтами.

Публикация результатов — один из способов для ученых застолбить свое авторство. До появления научных журналов, таких как британский Nature (основанный в 1869 году), ученые использовали другие способы, например проводили эксперименты в присутствии всего Королевского научного общества. В наше время публикация результатов позволяет не только установить приоритет в научном открытии, но и запустить процесс тестирования, оценки и воспроизведения результата. Перед командой BICEP2 встал еще один сложный вопрос: как назвать нашу статью? Как вы помните, Пензиас и Уилсон придумали для своего эксперимента слишком скромный для заявки на Нобелевскую премию заголовок: «Измерение избыточной антенной температуры на частоте 4080 МГц» {10} . Мы же считали, что нам нужно преподнести «жаркое» из реликтовых В-мод под чуть более острым соусом.

До нас было множество нобелевских претендентов. Мы хотели отразить в заголовке масштаб открытия — как, например, в названии «Данные наблюдений за сверхновыми, подтверждающие ускоряющееся расширение Вселенной и космологическую константу», выбранном для своей статьи Адамом Риссом и Брайаном Шмидтом, руководителями команды по поиску сверхновых с высоким Z и нобелевскими лауреатами 2011 года. Мы остановились на достаточно сдержанном варианте «BICEP2: обнаружение В-моды поляризации на градусных угловых масштабах», но решили быть более напористыми в самом тексте. Это тоже было частью нашей стратегии. Мы опасались, что, если не заявить прямо о том, что обнаруженные нами В-моды поляризации являются отпечатками инфляционных гравитационных волн, команда Planck или любой другой из дюжины наших конкурентов сможет утверждать, что открытие инфляции принадлежит им. Мы не хотели выбить мяч за пределы поля, а потом забыть занять основную базу.

Название было последним препятствием, стоявшим на нашем пути к мировой славе. Мы с трудом сдерживали волнение. Меня буквально распирало, но приходилось сохранять строжайшую секретность. Я был и взбудоражен, и вымотан одновременно. Часто ли ученому доводится участвовать в научном событии, почти не подвластном человеческому пониманию?

Во время наших телеконференций, когда мы договаривались о дате публикации результатов BICEP2, я слышал, как четверо научных руководителей обсуждают предстоящую пресс-конференцию. В конце концов решили провести ее в Гарвардском университете, где работал Джон Ковач. В ожидании неизбежного натиска со стороны СМИ руководство BICEP2 позаботилось о создании веб-сайта, на котором подробно описывалось наше открытие.

Кто руководит экспериментом BICEP2?Эксперимент BICEP2 возглавляет Джон Ковач. Клем Прайк отвечает за анализ, который позволил получить сегодняшний результат. Джейми Бок разрабатывал оптическую концепцию эксперимента и технологию детекторной матрицы. Чао-Линь Куо спроектировал поляризационно-чувствительные детекторы, используемые в BICEP2 {11} .

О том, что я создал BICEP, даже не упоминалось. Именно я предложил идею этого телескопа и сумел ее отстоять, несмотря на сомнения многочисленных скептиков. Именно я больше десяти лет назад написал первую статью о BICEP {12} . А теперь я за бортом. Почему со мной так обошлись? Потому, что я выступал против использования слайда Planck? Из-за того, что я был соруководителем эксперимента POLARBEAR? Или, что уж совсем цинично, потому что Нобелевская премия присуждается не более чем трем ученым за раз и, вычеркнув мое имя из истории открытия инфляционных В-мод, они избавились от лишнего претендента? Я задавался вопросом: кого из четырех соруководителей вычеркнут следующим.

Моя роль была низведена до уровня признания заслуг в «заключительных титрах»:

Другие основные организации, участвовавшие в проекте BICEP2, включают Калифорнийский университет в Сан-Диего, Университет Британской Колумбии, Национальный институт стандартов и технологий, Университет Торонто, Университет Кардиффа и Комиссариат по атомной энергии (CEA).

В последнюю минуту я потребовал у Ковача гарантий, что моя роль в BICEP2 будет упомянута на пресс-конференции. Просить об этом человека, который участвовал в эксперименте, разработанном мной больше десяти лет назад, и, более того, был взят в команду по моей рекомендации, было более чем унизительно. В конце концов он согласился, сказав, что главной причиной, почему меня исключили из топ-списка BICEP2, было мое участие в конкурирующем эксперименте POLARBEAR. Я напомнил ему, что Джейми Бок руководил командой Planck, нашим главным конкурентом. Но Ковач на это никак не отреагировал. К сожалению, меня ожидали дальнейшие разочарования. Читая посвященный эксперименту сайт, я наткнулся на, казалось бы, безобидный вопрос.

Что означает «BICEP2»?Официально «BICEP2» — это не акроним. Это просто название.

У меня внутри все оборвалось. Просто название? BICEP2 был прямым наследником BICEP, а акроним BICEP был придуман мной, и я этим гордился. Название Background Imaging of Cosmic Extragalactic Polarization («Фоновое отображение космической внегалактической поляризации») относилось к самому первому эксперименту по поиску вихревых паттернов B-мод поляризации реликтового излучения.

Я был уязвлен. Все имена несут в себе какой-то смысл. Именно поэтому усыновленные дети так стремятся узнать, как родители назвали их при рождении. А что означает слово «астроном»? Его можно перевести как «дающий названия звездам» [33]. Я знал о важности имени больше, чем многие; моя фамилия изменилась, когда меня усыновил отчим. Это было подтверждением его отцовства, об этом же шла речь и сейчас.

Мне было больно терять Нобелевскую премию, но еще больнее было терять собратьев по оружию. Мы многое пережили вместе, от рождения наших детей до трагической потери нашего дорогого друга Эндрю Ланге. Мы вместе переживали поражения, печали и радости. Мы вместе путешествовали на край Земли и вместе мечтали написать самую раннюю историю нашей Вселенной. И вот теперь для меня не осталось чернил. Я не понимал почему.

Я чувствовал себя ужасно. Мне никак не могло это понравиться, но пришлось принять это и жить дальше. Вместо того чтобы предаваться отчаянию и страдать от несправедливости, я решил присоединиться ко всеобщему торжеству. В конце концов, я помог написать Книгу Космогенеза. И через 100 лет будет неважно, есть ли там мое имя.