Кэтти О'Брайен - ТРАНСФОРМАЦИЯ АМЕРИКИ

Лоретта и я как-то спонтанно

спровоцировали друг друга на

переключение к общему для нас языку

скрытых смыслов, к которому мы обе

были приучены. Мы обсудили

запрещенные [закрытые для наших

обычных доминантных личностей]

предметы, от Норьеги и Берда до Райли

и Хьюстона, которые нас, как пару

непослушных детей, поймали и держат

раздельно. В тот раз в Атлантик-Сити я

узнала от Лоретты больше, чем должна

была знать, и никогда больше нам не

была предоставлена возможность

говорить друг с другом так свободно.

Эта поездка в Атлантик-Сити была многоцелевой. Я должна была присутствовать на сделке Норьеги по кокаину в аэропорту, передать послание Филипу Хабибу относительно Контрас и получить от него ответ для Рейгана, участвовать в «развлекательной» деятельности, связанной с музыкальными выступлениями, и предоставить услуги проститутки Хабибу в соответствии с инструкциями Рейгана (4).

Когда солнце садилось над Атлантик-Сити, Хьюстон активизировал мое «Монарх»-программирование на тему «Оз», которое использовалось для тайных операций высшего уровня. Это отражалось и в моем внешнем виде. Я носила настоящие и искусственные бриллианты для обозначения моей роли «Президентской модели». Рубины, чтобы показать включение программной настройки на проституцию. Изумруды, чтобы обозначить включение в наркобизнес. Это было физическое указание для тех, с кем я взаимодействовала, на тот режим работы, в который я была введена программно*. Я редко носила сразу три таких знака одновременно, но они, конечно, были использованы все в этой операции с Хабибом. Хьюстон повел меня вниз по набережной к гостинице-казино, где я должна была встретиться с Хабибом. Я шла как Страшила из «Страны Оз» и напевала «Следуем по Дороге из желтого кирпича».

Хьюстон провел меня вверх по эскалатору отеля к игорной зоне, где Хабиб играл в карты. Охранник у двери не позволил Хьюстону пройти, и я была отправлена к столу Хабиба одна. Когда я подошла, Хабиб откинулся на спинку стула, чтобы слушать, как я негромко произношу фразу на языке скрытых смыслов в духе «Страны Оз»:

- Я прошла такой долгий, долгий путь, чтобы увидеть Вас. Дядя Ронни прислал Вам кое-что.

- Что бы это могло быть? - громко спросил он, искоса поглядев на меня и усмехнувшись.

Я не могла ответить, потому что была под действием строгой программной установки. Он дал мне ключ от комнаты, потянул меня к себе поближе и гипнотически прошептал:

- Используй ключ. Вставь его в замок. Поверни. Открой дверь и шаг за шагом пройдешь через окно во времени.

Остальные игроки за столом Хабиба проявляли нетерпение, и я быстро вышла из игорного зала.

Когда я пришла в номер Хабиба, два его телохранителя получили доступ к моим программным установкам. В качестве «говорящей» личности я произнесла послание Рейгана. Была достигнута договоренность о том, что два охранника заберут следующим утром большую партию кокаина, которая прибудет на небольшом военном самолете высшего командования. Хьюстон и я после этого полетим в Вашингтон, где я завершу часть своей работы.

Когда пришел Хабиб, он провел меня в спальню

и начал раздеваться, снимая свои трусы и носки.

Ссылаясь на недавний порнофильм Данте с моим

участием, он сказал: «Мне понравились твои теннисные

шорты в сборочку». А затем бросил мне розовую

мягкую игрушку и теннисные шорты, властно сказав:

«Надевай». Я выполнила. Указав на мягкую игрушку он

объяснил: «Этот котик будет удерживать этого котика

(указывая на меня) от крика. Мы будем играть в «Твидл

Ди и Твидлл Дум» (Садомазохистские игры.) Хабиб

изображал жестоких персонажей из «Алисы в Стране

чудес». Его ожесточение только усиливалось от моего

истерического смеха, который перешел в ужас, когда он

начал привязывать толстые веревки к четырем стойкам

балдахина кровати. По команде я легла на живот, он

крепко растянул, связав меня. Сунул игрушку мне под

рот и грубо вошел в меня сзади, сказав: «Пойдем к

папочке». Интенсивная боль от садистского насилия

усиливалась воздействием высоковольтного электрошокера, которым он несколько раз воздействовал на меня, чтобы создать у меня нужные ему судороги и спазмы прямой кишки. Вскоре я отключилась от ослепляющего высокого напряжения его электрошокера. Было почти 3 часа утра, когда я пришла в себя, когда споткнулась, выходя из двери с игрушкой в руке. Я была дезориентирована, чувствовала тошноту и сильную боль. Прохладный морской воздух подействовал на меня освежающе, когда Хьюстон вел меня обратно в Плейбой-Клуб.

Хьюстон знал, что я была запрограммирована доставить сообщение для Рейгана на следующее утро в Вашингтоне. Как обычно, он быстро получил к нему доступ. Каким-то

образом он получал коды доступа к информации. Хьюстон вел записи всех сообщений, к которым он мог получить доступ, вместе с фотографиями и бухгалтерскими данными, для личного обогащения, будущей возможности шантажа и подстраховки в целях личной безопасности. В данном случае из подслушанных разговоров Хьюстона и Райли я сделала вывод, что Хьюстон извлекал личную выгоду из информации о махинациях с Норьегой, и именно это в конечном счете способствовало падению доверия ЦРУ к Норьеге и крушению его карьеры.

Утром мне не дали поспать, я чувствовала себя измученной. Телохранители Хабиба отвезли меня и Хьюстона в аэропорт к небольшому самолету, стоявшему на огороженной территории. Быстро погрузили в багажник самолета упаковки с кокаином. Хьюстон и я сели в самолет и полетели в Вашингтон, где я передала сообщение Хабиба Рейгану. Проведение банковской операции позднее было проверено на счете на Каймановых островах.

Филип Хабиб непосредственно участвовал в различных операциях Разведывательного управления Министерства обороны и ЦРУ. Я была вынужденно вовлечена в них во время администрации Рейгана-Буша. Хотя Чейни настаивал на своей роли как моего «Командира» при выполнении этих операций, Хабиб направлял мои действия, когда международные «дипломатические отношения» того требовали. Чейни руководил событиями из-за своего стола, а Хабиб был активным на самом поле международной деятельности в качестве атташе Рейгана.

Следующие операции, в полном объеме запечатленные в моем опыте, скорее всего связаны и с другими аспектами правительственной деятельности, к которым я не была причастна. В манере подачи информации действующим лицам, типичной для Разведывательного управления Министерства обороны и ЦРУ, «левая рука не знает, что делает правая». Тем не менее, общая преступная цель операции «Почтовый голубь» и операции «Игра в ракушки» изложена в настоящем материале без изменений.