Юрий Пахомов - Макрохристианский мир в эпоху глобализации

По европейскому образцу была реорганизована армия, открывались учебные заведения европейского типа. В 1839 г. молодое поколение патриотически настроенных офицеров и служащих, ориентировавшихся на западные образцы, основало движение за реформы Тазимат. Кульминацией его успехов стало принятие в 1876 г. конституции, которая, однако, уже через два года была отменена султаном Абдул–Хамидом II, пытавшимся по-своему реформировать экономику страны. Впрочем, проводившиеся султаном преобразования лишь усилили зависимость страны от европейских держав, что привело к власти в 1909 г. светски, националистически и пантюркистски настроенных «младотурок». В канун Первой мировой войны их сменили исламистские консерваторы, придерживавшиеся идеологии тюркского национализма. Последняя стала консолидирующей идейной платформой в борьбе турок под руководством Кемаля–паши (с 1934 г. К. Ататюрка) против сил Антанты, приведшей к образованию международно признанной в 1923 г. светской Турецкой республики.

С этих пор в течение ряда десятилетий Турция демонстрирует успешный опыт модернизации восточного общества по западному образцу при сохранении важной политической роли армии как гаранта движения по определенному Ататюрком пути модернизации. Тем не менее, европейцам сложно воспринимать Турцию как часть Европы и потому они не спешат принимать ее в Европейский Союз, хотя в начале 2005, после более чем 40 лет отсрочки, вынуждены были начать с этой страной переговоры о ее вступлении в ЕС. Продолжительность и результат переговоров сегодня предугадать трудно. Включение же Турции в НАТО стало возможным в особых условиях «холодной войны» под давлением на союзников по альянсу со стороны США, ввиду необходимости обеспечить юго–восточный фланг Североатлантического блока, а также важнейшего стратегического значения проливов. Но продолжительная конфронтация с Грецией, неразрешенность кипрской проблемы, особая позиция Турции в Боснийском конфликте, ее дискриминационная и репрессивная политика относительно курдов — все это не способствует продвижению Турции в ЕС. (Вместе с тем, рабочие турецкого и курдского происхождения прочно обосновались в ряде западноевропейских государств, прежде всего в Германии.)

Экономику Турции называют смешанной. Современная индустрия и коммерческие структуры сосуществуют здесь с индивидуально–семейным сельскохозяйственным и ремесленным производствами. В послевоенный период происходит интеграция в европейскую экономическую систему. Долговременная непродуманная финансово–кредитная политика, в результате которой был подорван бюджет страны и значительно возрос государственный долг, в 1994 г. привела к кризису. Правительство разработало и ввело в действие ряд мероприятий по стабилизации финансово–кредитной системы, что позволило получить масштабный займ МВФ. После выборов в декабре 1995 г. новое правоцентристское правительство осуществило ряд жестких экономических мер, что содействовало росту влияния внутренней оппозиции, включая исламистскую. Проведение реформ предполагалось также таможенным соглашением Турции с ЕС, вступившим в действие с 1 января 1996 г., вследствие чего немало отраслей турецкой промышленности оказались не конкурентоспособными.

Турция имеет достаточно развитую систему демократических институтов общественной мысли. Действуют и в значительной мере влияют на политику правительства многочисленные неправительственные организации, общественные ассоциации, пресса, профсоюзы. Конституция определяет Турцию как светское государство, в котором действует принцип свободы вероисповеданий.

С исчезновением коммунистической угрозы с Севера Анкара все активнее выступает региональной силой, оказывающей заметное влияние на соседние и даже не граничащие с ней тюркские страны. В качестве главного направления Турция — член НАТО сохраняет прозападную политику, ориентированную на интеграцию в ЕС. Однако после распада СССР большое значение для нее приобретает политика на Востоке, особенно в странах Кавказа и Центральной Азии. Ранее советское господство в Центральной Азии и в Закавказье препятствовало реализации вызревших еще в османское время турецких амбиций в этих регионах, тогда как турецкий альянс с Израилем и Вашингтоном с времен «холодной войны» омрачал отношения с исламско–арабским Ближним Востоком 839 839 Sariolghalam М. The Future of the Middle East: The Impact of the Northern Tier // Security Dialogue. — 1996. — September. — Vol. 27. — № 3. — P. 304. .

Турция традиционно выполняет функцию юго–восточного фланга НАТО и всегда служила опорой стратегии США в регионе. Вследствие этого сформировалась и определенная политическая обособленность Турции на Ближнем и Среднем Востоке. Бывший премьер–министр Турции Т. Озал возобновил использование идеологии пантюркизма для обеспечения экономической и политической экспансии страны в Центральной Азии и на Южном Кавказе.

Турция входит в Черноморский консорциум, Союз тюркских государств, Организацию экономического сотрудничества, что содействует повышению ее регионального статуса. Турецкое влияние на Балканах, в Закавказье и Центральноазиатском регионе быстро возрастает. Образованные здесь новые независимые государства, в первую очередь Азербайджан, стремясь укрепить собственный суверенитет, расширяя внешние связи, стараются сбалансировать отношения с Россией и другими силами за счет развития партнерских отношений с Турцией. С 1991 г. Т. Озал, а позднее С. Демирель нанесли ряд визитов в образованные после распада СССР и СФРЮ государства и подписали многочисленные соглашения, касающиеся политического, культурного и экономического сотрудничества, а также оказания военной помощи.

Развитие отношений между Турцией и молодыми тюркоязычными государствами (Азербайджаном, Узбекистаном, Туркменистаном, Казахстаном, Киргизией) как на двусторонней, так и на многосторонней основе, содействовало формированию новых схем международных отношений на Кавказе и в Центральной Азии, особенно в связи с разработками месторождений каспийской нефти и газа, на чем все больше сосредотачивается внимание ведущих стран мира.

Активизация в целом поддерживаемой США такой турецкой политики встречает сопротивление России, стремящейся ограничить пантюркистские амбиции Анкары. Эта позиция российского правительства прослеживалась при формировании Конвенции курдских организаций СНГ в Москве (октябрь, 1994 г.), на которой 80 делегатов представляли 35 курдских организаций республик бывшего СССР. Две военные кампании в Чечне, при нескрываемых симпатиях турок к силам и лидерам чеченского сопротивления, также не содействовали улучшению турецко–российских отношений.