Юрий Пахомов - Макрохристианский мир в эпоху глобализации

С расширением ОЭС усилились различия во взглядах членов этого регионального объединения на его роль и место в системе межгосударственных отношений. Иран и Пакистан выступили за преобразование ОЭС из экономического регионального союза в политическую организацию, стараясь склонить других его членов к активному участию в решении политических вопросов. Но новые члены ОЭС выступили против ее политизации, за сохранение сугубо экономического характера, поскольку их целью является использование географических, финансовых, технических, промышленных возможностей соседних государств для получения свободного выхода на мировые рынки и подъем экономики собственных стран.

Чрезмерно политизированная и экономически рассредоточенная структура с довольно неопределенной программой хозяйственного взаимодействия способствовала существенному снижению активности центральноазиатских государств в ОЭС. Сегодня ими делается ставка на проекты, к реализации которых можно привлечь международные структуры и финансовые институты. В определенной мере сместились и политические акценты: в настоящее время ОЭС не рассматривается как блок исламских государств, который противостоит Западу. В условиях глобализации и либерализации торговли организация старается найти свое место в мировой экономической системе, чтобы иметь возможность противостоять новым вызовам «путем укрепления национальных и региональных экономик, повышения уровня духовности, развития производства культурной продукции, зашиты суверенитета и независимости государств» 852 852 Выступление Президента ИРИ М. Хатами на саммите ОЭС в Тегеране 10.06.2000 г. // Третий взгляд. — 2000. — № 73. — С. 5. .

Среди приоритетных направлений сотрудничества членами ОЭС на сегодняшний день определены транспорт, коммуникации, торговля и энергетика. Подобный выбор приоритетов аргументировался тем, что создание транспортной инфраструктуры для большинства членов организации, которые не имеют прямого выхода к морю, является первоочередной задачей как для развития экономики в самом регионе, так и для его интеграции в мировой рынок.

В рамках ОЭС разрабатываются планы объединения энергосистем стран региона и создания единой региональной электросети для передачи электроэнергии в районы, где ее не хватает. Осуществление проектов транспортировки электроэнергии уже начато между Ираном и Турцией. В 1993 г. было утверждено решение о создании Общего банка торговли и развития со штаб–квартирой в Турции.

Десятилетнее развитие уже расширенного объединения ОЭС свидетельствует, что первоочередной проблемой этого формирования продолжает оставаться низкая степень хозяйственной интеграции. На пути расширения и укрепления интеграции есть ряд препятствий как экономического, так политического и социального характера. В экономической области развитие процесса тормозят такие факторы, как большая разница в уровнях экономического развития, отсутствие долгосрочной экономической стратегии в некоторых странах, разный тип экономических структур и слабость рыночных механизмов в экономике большинства держав организации, недостаток финансов для осуществления проектов, неразвитость законодательной базы, регламентирующей деятельность частного, национального и иностранного предпринимательства.

Среди политических и социальных факторов, отрицательно влияющих на укрепление региональной интеграции, можно указать, в первую очередь, следующие: отсутствие политической стабильности в регионе; доминирование национальных интересов над общерегиональными; участие членов ОЭС в других региональных и субрегиональных объединениях; отсутствие необходимого доверия и критериев определения общих интересов. Расширение военного присутствия стран НАТО, прежде всего США, на территориях государств ОЭС в связи с операцией в Афганистане и войне в Ираке, старания России не допустить ее полного вытеснения из Центральной Азии также можно рассматривать как факторы, осложняющие региональную интеграцию и усиливающие степень общей конфронтации в регионе. Необходимость стабилизации обстановки в Афганистане признана всеми государствами ОЭС, однако относительно путей ее достижения у стран региона не существует единой позиции, а Турция, как член НАТО, идет в форватере политики США. Тем более различную неоднозначную оценку членов организации, прежде всего официальной Анкары и Тегерана, получили события в Ираке после американского вторжения.

При этом, принимая участие в деятельности ОЭС, Турция стремится к созданию в ее рамках особого «тюркского общего рынка», что автоматически исключает некоторые ведущие страны ОЭС (Иран и Пакистан, не говоря уже о таких ее «слабых звеньях», как Афганистан и Таджикистан) из переднеазиатского интеграционного процесса, но призвано усилить влияние самой Турции на постсоветские государства Каспийско–Центральноазиатского региона. Таким образом, дальнейшая деятельность Организации экономического сотрудничества во многом зависит от возможности преодоления названных препятствий, а также от индивидуального желания каждой из сторон активизировать ее работу.

Восточный вектор внешних связей Турции нельзя, бесспорно, рассматривать лишь как поиск альтернативы интеграции в Евросоюз. Его следует расценивать в качестве средства экономического выживания в период, когда отношения с ЕС во многом остаются еще не до конца урегулированными, а также как ценное конкурентное преимущество в предполагаемом будущем членстве в Евросоюзе, который будет, очевидно, заинтересован в использовании и расширении наработанных Турцией политических и экономических контактов в восточном направлении.

Сегодня Турция видит себя в роли если не лидера, то гаранта стабильности в регионах Кавказа и Ближнего Востока, Передней и Центральной Азии, и, преследуя такую цель, стремится к укреплению своих взаимоотношений практически со всеми, в особенности тюркскими странами региона, избравшими светский путь развития. В связи с этим в своей внешней политике она активно использует идею пантюркизма. Так, в середине 1990‑х гг. тогдашний турецкий президент С. Демирель, заявив, что его государство не стремится ни к пантюркизму, ни к панисламизму, тут же напомнил о «большом тюркском сообществе, которое протянулось от Адриатики до Китайского моря, ... и которое ни в один период своей истории не существовало как единое государство» 853 853 Günümüzde Avrasya // Avrasya Dosyasl. — Ankara. TJKA. — 1994. — P. 10, 14. . В унисон вышесказанному лидер Партии националистического движения Д. Бахчели подчеркивал: «Если тюркские государства и сообщества возьмутся за руки, они смогут занять подобающее место в новых глобальных структурах, характерных для XXI века», а председатель Партии верного пути Т. Чиллер высказала уверенность, что «у турецкой версии происходящей глобализации нет никаких препятствий. XXI век станет веком тюркского глобализма. Мы должны образовать Совет тюркского мира» 854 854 Radikal. — 1998. — 21 Mart. .