Юрий Пахомов - Макрохристианский мир в эпоху глобализации

В целом же в восточной части Центральной Азии с конца I тыс., особенно же с XI в., начинают преобладать две традиции — мусульманская — у тюркоязычных этносов, и прежде всего перешедших из манихейства в ислам уйгуров, и буддийская — у тибетцев, а затем и среди монголоязычных этносов. Юг Восточного Туркестана (Кашгария, Турфан) вошел в цивилизационное поле ислама, тогда как его северные области (Джунгария) вместе с Монголией, бурятским Забайкальем и после перебазирования калмыков в XVII в. в Прикаспийские степи Нижним Поволжьем оказались в сфере периферийного, центральноазиатского, тибетско–буддийского ответвления Индийско–Южноазиатской цивилизации.

В результате завоеваний Средней Азии войсками Александра Македонского Парфия, Бактрия и Согдина оказываются в зоне влияния эллинской культуры. После смерти Александра эти области, будучи составной частью эллинистического мира, оказываются в составе западноазиатского государства Селевкидов, от которого на рубеже III–II вв. до н. э. отделяется Греко–Бактрийское царство.

С образованием единой трансазиатской системы коммуникаций интерес к западной части Центральной Азии со стороны ее соседей возрастает. Во II в. до н. э. власть могущественной китайской империи Хань достигла предгорий Памира и Тянь–Шаня, а ее армия вторгается в Ферганскую долину. Однако к концу II в. до н. э. Согдину, Хорезм, Фергану и Бактрию, а затем и Северо–Западную Индию завоевывают уже упоминавшиеся юэчжи, известные в античной традиции как кушаны, царство которых просуществовало до IV в. В этот период в Центральной Азии усиливается влияние Индийской цивилизации. Широко распространяется буддизм, прокладывающий отсюда себе путь в Китай, однако популярными становятся и некоторые индуистские культы. Постепенно, при возрождении ирано–зороастрийской традиции и усилении ближневосточно–христианского, китайского и индийского влияний, эллинистическое наследие растворяется в местных традициях. Такого рода религиозно–культурный синкретизм был характерен для областей Центральной Азии (в пределах бывших советских республик Средней Азии и Афганистана) до их завоевания арабами.

После падения Кушанского царства под ударами войск, властвовавших над Ираном Сасанидов и гуннов вплоть до арабского завоевания (в пределах бывших советских республик) Средней Азии, существовало несколько небольших государств с центрами вдоль торговых трасс. Благодаря собственным ресурсам (ирригационному земледелию, запасам серебра и драгоценных камней) и пересечению линий коммуникаций, местная экономика достигла высокого уровня развития, и такие города, как Самарканд, Бухара, Хорезм, Мевр, Ходжент, Балх, Кабул, Герат и т. п., достигли высот могущества и расцвета. Однако эти государства–города, в силу целого ряда причин, так и не смогли создать новое крупное, аналогичное Кушанскому, политическое образование.

В середине VII — 1‑й трети VIII в. Западную часть Центральной Азии завоевывают арабы, в армиях которых преобладали выходцы их восточных областей Ирана. Однако пострадавшие в ходе боевых действий города, расположенные в оазисах вдоль торговых трасс, быстро восстановили свой потенциал и экономическое значение. Создание единого Халифата на огромных пространствах Западной Азии и Северной Африки, при параллельном восстановлении династией Тан китайского контроля над Восточным Туркестаном, в военно–политическом плане обеспечивало расцвет трансъевразийской торговли раннего Средневековья.

При этом на протяжении VIII–X вв. в пределах Мусульманско–Афразийской цивилизации формируются два субцивилизационных блока: арабоязычный (ближневосточно–средиземноморский) и ираноязычный (средневосточно–центральноазиатский). Органической составляющей последнего становятся: Хорасан (Северо–Восточный Иран с Южной Туркменией), Мавераннахр (среднеазиатское междуречье Амударьи и Сырдарьи), Хорезм, Афганистан, Фергана и Чач, а также Семиречье с его смешанным в этноязыковом отношении, преимущественно тюркоязычным населением. Здесь, в отличие от шиитских Ирана, Азербайджана и Южного Ирака, прочно утвердился суннизм ханифитского толка, относительно либерального по отношению к иноверцам и древним народным обычаям.

Со времен арабского завоевания середины VII — 1‑й трети VIII вв. западная часть земледельческой Центральной Азии приобретает выразительную мусульманскую цивилизационную идентичность. В середине VII в. арабы завоевывают территорию персидского государства Сасанидов, и северо–восточной границей их владений становится Амударья. Позднее они присоединяют Мавераннахр (междуречье Амударьи и Сырдарьи), Чач (район Ташкента), Фергану и юг Семиречья (юго–восточные районы Казахстана).

Мусульманское завоевание Центральной Азии встречало стойкое сопротивление со стороны местного населения и сопровождалось опустошением больших городов. Но с установлением власти Халифата, благодаря богатым местным ресурсам (месторождения драгоценных металлов, серебра, ценного камня и т. п.) и восстановлению традиционных путей товарообмена между Западной и Восточной Азией старые города (Балх, Самарканд, Бухара, Ходжент и пр.) возрождаются.

Однако ключевые позиции в названных выше городах занимают уже не потомки бактрийцев и согдийцев, а выходцы с Хорасана — фарсиязычные мусульмане–прототаджики, которые составляли основную массу воинов в гарнизонах и становились элитной прослойкой городского населения, прибирая к своим рукам администрацию, военное дело и контроль над международной караванной торговлей. Они же выступали и основными проводниками ислама среди подчиненного местного населения.

Расцвету региона способствовал приход к власти в халифатк в 750 г. ориентированных на иранские традиции Аббасидов, столицей которых становится Багдад. Победа Аббасидов над Омейядами была обеспечена оказанной им поддержке со стороны иранцев Хорасана, требовавших равноправия для всех мусульман независимо от этнического происхождения (шайюбийская доктрина). Последнее было обеспечено политическим курсом новой династии и способствовало возрождению литературного и официально–делового иранского языка (в варианте фарси–даре).

Все это происходило на фоне усиления религиозно–политической борьбы и ослабления с середины IX в. власти багдадских халифов при возвышении западноиранской шиитской династии Бундов (935–1055 гг.) и восточноиранского, охватившего южную часть западной половины Центральной Азии, суннитского государства Саманидов (875–999 гг.) со столицей в Бухаре. В эпоху Саманидов происходит консолидация старотаджикского этнического массива в качестве макроэтнической общности субцивилизационного порядка. В IX–X вв. основная часть населения городов Мавераннахра и соседних областей переходит на старотаджикский язык фарси–дари. Этому способствовало то, что последний стал языком придворного общения, делопроизводства, художественной и частично научной и философской литературы, средством общения между этносами на огромных пространствах Среднего Востока от Месопотамии до Кавказа, Семиречья и Индии. В то же время в эпоху Саманидов усиливается начавшаяся ранее инфильтрация тюркских этнических групп на юг, в области Среднего Востока между Каспием и Тянь–Шанем.