Уильям Уорнер - Живые и мёртвые

В течение своей жизни он, участвуя в борьбе за успех, которого так жаждут многие американцы, возможно, не раз пренебрегал своим отцом, иногда унижал и позорил его; своим браком и жизнью с женщиной из высшего слоя общества он часто душераздирающе ясно давал понять своей матери, что она ему не ровня. Независимо от того, насколько успешно мобильные люди освобождаются от уз, связывающих их с матерью, лишь очень немногие из них могут защитить себя от того всепоглощающего чувства вины, которое нормальные люди переживают в менее острой форме как следствие амбивалентных чувств, испытываемых ими к близкому человеку. Извлечение тел матери и отца из их малопрестижных могил и перенос останков в траурное великолепие «погребения на холмах Элм-Хайлендз» не только позволяют виноватому сыну отреагировать [178] Отреагирование (acting out) — один из защитных психических механизмов, заключающийся в интенсивном катартическом переживании сильных чувств без ясного осознания их источника (термин психоанализа). свое чувство вины и иногда избавиться от него, но и предоставляют возможность выставить напоказ свое богатство перед менее высокопоставленной родней, переместив своих родителей туда, где они символически должны будут войти в соответствие с требованиями его нынешнего статуса.

В чувствах мобильного человека акцентируется также еще один мучительный фактор, вступающий в действие во время кризиса смерти. Наше общество всегда выдвигало на передний план ценности индивидуализма; в число наших основополагающих демократических догм входят свобода и права независимой совести и независимого интеллекта. Мы, особенно представители среднего класса, учим наших детей быть самоуправляемыми автономными личностями, хотя в глубинах нашей моральной и религиозной жизни кроется строгое осуждение всякого, кто не подчиняется традиционным групповым правилам общежития. Если чувство греха является результатом нарушения священных правил, которые, как считается, связывают воедино человека, общество и Бога, а эти правила считаются сформулированными Богом и являющимися Его выражением, то автономный человек на протяжении ранних стадий своего развития либо должен интернализировать окружающий его социальный мир таким образом, чтобы в итоге сложилась личность, никогда не вступающая в разногласия с Богом и обществом (а это задача невыполнимая), либо должен постоянно сталкиваться с муками внутреннего и внешнего конфликта. Он никогда не найдет такого места, где была бы гармония, ибо то, что он из себя представляет как моральное и интеллектуальное «я», и то, чем он должен быть как личность, противостоящая тому давлению, которое оказывается на нее правилами секулярного и сакрального миров, никак не могут прийти в согласие друг с другом. Боль и вина, ощущаемые «грешным человеком», которого его автономия увела от традиционных моральных правил, являются неизбежным результатом тех противоречивых ценностей, которые исповедует наше общество в отношении него и ему подобных. Мы поощряем автономию и приучаем к ней молодых, но втайне, а иногда даже открыто осуждаем тех, кто действительно превращается в автономную личность. Упорный и удачливый мобильный человек развивает в себе механизмы защиты от этого, но его броня никогда не оказывается достаточной для того, чтобы уберечь его от чувства вины «за то, что он делает и делал то, что ему нужно было делать». Когда его родители или другие любимые им люди умирают, он неизбежно переживает более глубокое чувство эгоистической вины, нежели немобильный человек, который соблюдал правила, свел к минимуму внутреннее принятие решений, максимизировал свою покорность перед внешними социальными требованиями и тем самым встроился в конвенциональные места, предусмотренные для подобных ему людей социальными традициями.

Из вышеприведенных рассуждений становится ясно, что символическую значимость кладбища как материального артефакта, отражающего жизнь сообщества Янки-Сити и частные миры его членов, невозможно понять полностью, если ограничиться исследованием собственно могилы. Неотъемлемыми частями этой целостной жизненной ситуации являются символические обряды, связывающие живых с мертвыми.

Движение человека по временному отрезку ею жизни — из фиксированного плацентарного местоположения во чреве матери к смерти, конечной фиксированной точке надгробного памятника и финальному заключению его как мертвого организма в могилу — пунктуируется несколькими критическими моментами перехода, которые во всех обществах ритуализируются и публично помечаются соответствующими обрядами, призванными запечатлеть значимость индивида и группы в живущих членах сообщества. Это важные моменты рождения, достижения половой зрелости, заключения брака и смерти. Обычное протекание всех таких обрядов перехода, как продемонстрировал ван Геннеп [179] Геннеп (Gennep) Арнольд ван (1873-1957) — французский антрополог, этнограф, фольклорист и исследователь религии. Наиболее известен своими исследованиями обрядов перехода в различных культурах; они были обобщены им в работе «Обряды перехода» (1909). , характеризуется тремя фазами: отделением, нахождением на краю и воссоединением. Первый период отделения заключается в символическом поведении, обозначающем отсоединение индивида от прежней фиксированной точки в социальной структуре; в течение промежуточного периода нахождения на краю статус индивида является неопределенным — не зафиксированным ни для него, ни для его общества, — и индивид движется в таком мире, где он уже не является тем, чем он был, и еще не стал тем, чем он должен стать; в третьей фазе — фазе воссоединения — переход завершается. Индивид снова пребывает в фиксированном статусе и реинтегрируется в свое общество. Он попадает в новый статус — новый для него, но традиционный для общества, — статус, определяемый обществом в качестве конечного результата и цели данного обряда перехода. Общество признает и освящает успешное осуществление перехода индивида |54].

Одновременно признаются и санкционируются изменение его статуса и переупорядочение его отношений с другими членами общества. Фазы перехода — отделение, нахождение на краю и воссоединение — всегда затрагивают других людей, которые в течение этого времени находятся в непосредственных отношениях с данным индивидом. Они тоже пребывают в состоянии неловкости и замешательства, находящем выражение в их чувствах и действиях. В различных обществах сложились традиционные символы, которые дают выражение изменчивым чувствам других членов общества — обычно членов семьи данного лица — и направляют их действия к достижению конечной задачи каждого перехода.