Владимир Корочанцев - Африка — земля парадоксов

Первыми феноменами бети считают день (амос) и ночь (алу), чередование которых само по себе поразительно, но бесспорно. Один приносит творению блеск и сияние, которое, с точки зрения их отцов, эффектно, является ярким подтверждением мощи, другая, с ее тяжелой и страшной теменью, не только разливается чернильным эфиром и господствует над всей страной, но еще и готова предоставить случай злоумышленникам творить свои злые дела в кромешной тьме под покровительством недобрых сил.

И там, и тут человек видит себя поставленным в волны этих двух противоположных движений, которые поочередно и размеренно вторгаются в его жизнь на всех этапах, диктуя свои правила.

Каковы формы времени в Черной Африке? Нет, день не является неразделимым. В чем-то он подобен человеку. Когда он родится, его называют «меленде ме киди» — восход. У бети есть названия для рождения дня — для восхода, утра, полудня, заката и сумерек. Восход признается всеми, и совершенно не важно, взойдет ли солнце в четыре или в семь часов утра — главное в том, что рассвет настанет. Когда африканец говорит вам о восходе солнца, он никогда не имеет в виду точное его время. Так же он понимает наступление ночи. Время полностью сливается у него с самим событием, а не с математической точностью его исчисления. У ночи только две части, отгороженные друг от друга полуночью. От дня и ночи у бети идет отсчет в прошлое и будущее по типу вчера, позавчера, завтра, послезавтра, через три дня, через четыре дня…

Для европейца или американца время — удобство, которое можно использовать, продать и купить, а в жизни черных африканцев оно творится, создается. Мне по вкусу именно их полный поэтичности подход к жизни.

Человек в Африке думает о том, как жить, о будущем, предугадывая по звездам наступление сезона дождей или сухого периода. Для кенийцев число дней в году менялось в зависимости от погоды, могло быть 350, могло и 390. Год растягивался. Учитывались лишь дни, когда была видна луна. Действительно, какие это дни, если на небе нет луны?

Другая оценка времени делается по его распределению на фазы луны: новолуние, первая четверть луны, последняя четверть, месяц, предшествующий новой луне. В свете этих измерений у бети складываются понятия о неделях и месяцах. Понятие месяца в народе существует лишь в связи с луной, ее фазами, или солнцем, а сколько в месяце дней, не так уж и существенно. У народа латука месяц октябрь называется «солнцем», поскольку в эту пору дневное светило греет более всего, декабрь — «дай своему дяде испить водицы», потому что вода становится редкой, февраль — «пусть копают», так как приходит время приготовления полей для посева, ибо на носу сезон дождей. А вот сентябрь они именуют «колбасным деревом», поскольку в этот месяц плодоносит колбасное дерево (kigalia africana), плод которого внешне похож на колбасу.

В качестве эталонов африканцы берут различные явления природы, которые периодически повторяются, но наиболее важные части времени определяются по отношению к временам года. Их тоже четыре с определенными нюансами, и все они привязываются к лунным явлениям, регулирующим процессы выпадения осадков и засухи. Таким образом, бети выделят эсеб — время, когда размножаются крылатые термиты, которые ценятся за их съедобность, ойон — время плача, то есть дождей, которые льют в эту пору, и, наконец, акаб — другой вид съедобных термитов. Сезон ойон разделяется на две части (бонда и энгон). Вся эта цепь существенно важных периодов диктует как жизнь растительности, так и все изменения и превращения жизни в мире насекомых, явления, из которых предки черпают и подтверждают свои представления.

Для скотоводов народа анкоре в Уганде понятие времени диктуют буренки. Шесть утра они называют акашеше (доение молока), 12 — временем отдыха скота и соответственно пастухов на пастбище, час дня — пора набора воды для водопоя скота в колодцах или у реки, два часа — сам водопой, когда живность подгоняют к приготовленной воде, три часа — пастухи заканчивают поить скот и вновь ведут его пасти, в пять часов наступает пора возвращения накормленных коров домой, в шесть — скот занимает место в загонах. В семь часов, перед самым сном, скот доят, и на этом день заканчивается как для коров, так и для людей. С этого момента время практически никому не нужно: его уже никто не замечает.

Однако различное понимание времени не означает, что в реальности его вообще не существует в помине. «Если петух утром не запел, значит, кошка его съела», — назидают жители Мадагаскара тех несмышленых соотечественников, которые забывают о времени. Да, оно, несомненно, есть, но выглядит очень многоликим — только у черных африканцев свое летосчисление, свой календарь, свой отсчет времени. В Африке — и повсюду в мире — ритм природы влияет на осмысление времени, хотя это и не единственный фактор. В середине XIX столетия одного русского помещика, имя которого, к сожалению, осталось неизвестно, осенила идея создать «животные часы». На нее его натолкнула статья корреспондента крупнейшей в те времена немецкой «Аугсбургской газеты». «Животные там очень постоянно производят некоторое свое действие в известное время, — писал тот. — Обезьяна-ревун кричит вечером в девять часов и утром в три часа. Большой жук-точильщик начинает усердно заниматься своим делом, как скоро займется заря. Через час после этого с громкими криками летят в лес стаи попугаев. Если присоединить к этому петуха, то мы имеем довольно большое число надежных указчиков времени».

«Животное время» использовалось человеком с незапамятных времен. Склянки на корабле — период времени, равный получасу. Свое название она получила от далеких времен, когда на судах были песочные часы («склянки»), рассчитанные ровно на полчаса. Проходит половина часа, песок из верхней части пересыпается в нижнюю, вахтенный переворачивает часы и бьет в колокол (рында). Сейчас у всех вахтенных есть наручные часы, но обычай «бить рынду» еще соблюдается. В джунглях Центральной Америки моряк мог бы легко определить время без часов, без склянок, без рынды, поскольку ему верно — получше иной «кукушки» в старинных часах — подсказывала живущая там птица тинаму. Вне зависимости от погоды, времени года и настроения эта странная птица кричит каждые полчаса…

Так вот, прочитав статью в «Аугсбургской газете», чудаковатый барин занялся наблюдением за поведением животных в зависимости от времени суток, точно записывая по часам каждое их движение. И вот что он выяснил. Воробьи будят нас по утрам своим чириканьем в строго определенный час, а вечером делают то же самое перед сном. Вороны в определенное время покидают свою лесную «спальню», а вечером аккуратно в положенное время возвращаются в лес, но на полчаса позже, чем некоторые другие птицы, например цапли. Зайцы выходят ежедневно в один и тот же момент из леса в поле, а барсук выползает из норы в час ночи. Ежедневно ровно в девять вечера еж бежит от сарая через двор в сад, а спустя полчаса в отверстие крыши сарая высовывалась куница. В пору созревания вишни она постоянно приходила к одному и тому же дереву ровно в 11 вечера…