Марат Йорданов - Тайное общество Ичкерия

Вместе с этим сообщением в газете «Ичкерия», издававшейся в Киеве, было опубликовано также «Заявление Государственного Комитета Обороны, Парламента и Кабинета Министров Чеченской Республики Ичкерия», в котором констатировалось, что «под предлогом подготовки переговоров с Президентом ЧРИ Дудаевым российское руководство организовало и осуществило ряд террористических актов против высших должностных лиц Чеченского государства с применением космических систем слежения и наведения, в том числе систем ряда западных держав, предоставленных России кругами международного империализма и колониализма».

Эти документы приводит в своей книге Зелимхан Яндарбиев, назначенный сразу же после гибели Дудаева совместным постановлением вышеназванных органов ЧРИ исполняющим обязанности президента Ичкерии.

Ранее мы цитировали директора ФСБ Барсукова, который однозначно утверждал, что перед спецслужбами не стояли задачи по ликвидации Дудаева и его соратников. Это публичное высказывание было сделано всего за три месяца до гибели Дудаева, после того, как Радуев загадочным образом ушел из Первомайска, куда был загнан и окружен федеральными силами. Что же изменилось за это время, или слукавил тогда главный контрразведчик России, стремясь объяснить свою несостоятельность отсутствием приказа? Хотя и был «паркетным» генералом, Барсуков знал, что говорил. А изменилось вот что: Дудаев отказался от роли «клиента» российской мафии. В разгар войны в 1995 году в СМИ прошла информация о том, что «премьер правительства национального возрождения Саламбек Хаджиев утверждает, что чеченский народ ведет войну не только с Дудаевым, но и с российской мафией. По его словам, мало кому известно, куда уходили 10–12 млн тонн нефти, которые ежегодно Россия закачивала на нефтеперегонные предприятия Чечни, не говоря о тайнах оставленного Дудаеву оружия». Зато закулисным воротилам войны было известно, что за нефть регулярно поступали доллары, которыми Дудаев отказывался делиться, тем более что от него требовали не какие-то жалкие проценты, а львиную долю. В частности, «Дудаев подписал распоряжение о перечислении 1 млн 132 тыс. долларов на счет криминальной фирмы «Крес» в Мюнхен. Эти деньги были частью оплаты нефтепродуктов, отгруженных из портов Новороссийска и Одессы. Другая часть оплаты перевелась на счета «АВЭС — АСКО» в банках Вены и Варшавы». Кроме того, на поставку нефтепродуктов и стратегического сырья режим Дудаева получал огромные заграничные кредиты.

После взятия Грозного в 1995 году командующий Объединенной группировкой федеральных войск в Чечне генерал Анатолий Куликов заявил следующее: «У меня в сейфе лежит подлинник кредитного документа на 10 млрд долларов Дудаеву. Кредит американский». «Великий магистр» тайного общества оказался на редкость неуступчивым, упрямым и амбициозным партнером российской мафии, к тому же при случае мог разоблачить своих заклятых друзей из Москвы. Поэтому для них делом жизни было стирание следов преступных махинаций, совершенных совместно с ичкерийским атаманом. Для Дудаева связи с мафией были скорее комплиментом, чем компроматом. Однажды он по национальному телевидению с восхищением отозвался о группе чеченцев, пригнавших в Грозный через пять государственных границ колонну угнанных иномарок. Для него они были лихими джигитами, а не опасными преступниками. Другое дело — московский беловоротничковый криминалитет, воротилы которого не могли себе позволить «пачкаться» деловыми контактами с одиозным генералом, командовавшим «армией» сомнительных подельников. Именно по этой причине «в декабре 1994 года в самом начале наступления федеральных войск на воздух взлетели стопроцентно гражданские сооружения: офис «Грознефти», республиканский банк, товарный двор. Специалисты понимали: взрываются следы российско-чеченских коммерческих отношений, процветавших аж с прихода к власти Дудаева, разрушаются потенциальные улики криминальности московских чиновников».

Даже после этого Дудаев продолжал нарушать «конвенцию», как незадачливый Паниковский. Последний отделался легко, потому что не был одним из учредителей тайного общества. По неписаному, но жестко соблюдаемому закону синархии ни один член такого общества, а тем более его функционер, не вправе нарушить правила, на которых зиждется иерархическая конструкция структуры. Рядовые нарушители подвергаются различным мерам воздействия, а если же закон синархии нарушен самим «великим магистром», то ему только одно наказание — смерть. Дудаев захотел самолично командовать криминальной ложей, чем попрал принцип совместного управления. Тогда его попытались поставить в рамки с помощью силы и заставить уступить часть доходов, поступавших от поставок за рубеж нефтепродуктов и оружия. Однако вопреки ожиданиям тамада компании оказался капризным.

Не внял Дудаев и таким предупреждениям, как похищение его поверенного, занимавшего посты министра юстиции, генерального прокурора и председателя правления национального банка Ичкерии Усмана Имаева. Он был захвачен в Черноречье людьми Гантамирова, когда вместе с водителем Яхьей Дорбазовым на автомобиле, напичканном всякой электроникой и средствами связи, ехал в ставку Дудаева. Водителя, постреляв над его головой для острастки, отпустили, а подручного «великого магистра» увели «куда следует». Правда, его вскоре пришлось обменять на оперативно захваченного в заложники гелисхановским ДГБ отца Гантамирова. Как видите, в качестве мустасиров проявляли себя не только отпетые уголовники, но и ответственные лица, занимавшие не последние места в противоборствующих лагерях.

Когда солидные до крутости участники синархии, обитавшие вне ичкерийских географических пределов, окончательно убедились в неуправляемости Джохара Мусаевича, его физическое существование было поставлено на карту. Тогда и поступила соответствующая команда, об отсутствии которой ранее говорил генерал Барсуков.

Загадки ТОЙ, конечно, не исчерпываются буденновским и кизлярским рейдами бандформирований, покушениями на Дудаева, Романова, Лобова, Масхадова, непрекращающимися поставками оружия и валюты в Ичкерию, зарубежными вояжами ее лидеров, неуловимостью главных чеченских террористов и многими подобными показателями. В этом же ряду находится и событие, происшедшее в ночь на 4 октября 1999 года в «зачищенном от бандитов» Надтеречном районе, где бесследно исчезли три офицера ГРУ Генштаба.

Среди исчезнувших был и особо засекреченный полковник Зурико Амиранович Иванов, многократно участвовавший в спецоперациях в Чечне. Позже выяснилось, что, несмотря на чрезвычайную засекреченность спецпоездки Иванова на важнейшую оперативную явку, его группа попала в засаду и была захвачена в плен. Через несколько дней обезглавленное тело полковника было подброшено к блок-посту, а сопровождавшие его два лейтенанта остались в живых. Почему ценнейший пленник, который не только резко поднял бы престиж бандитов в глазах главарей, но и мог бы служить для них важным аргументом при контактах с федеральными силами, был ликвидирован — остается очередной загадкой.