Виктор Венский - Правоохранительные и судебные системы глазами рецидивиста

Читатели знакомы с моими книгами, рассказывающими о последних достижениях науки и об исследовании территории непознанного — человеческой психики и в целом возможностей Человека.

Но видимо Судьба всегда пытается достичь равновесия между Небом и Землей, между Богом и Дьяволом. Видимо поэтому я вынужден был погрузиться в самые обыденные вещи, на самое дно нашей цивилизации, — там, где обитают преступники и приравненные к ним люди.

И этот опыт позволил мне понять, почему в народе всегда складывались былины и сказки про удалых разбойников, про людей, которые выступали против давления общества, против его абсолютного диктата и несправедливости жизни, навязываемой нам нашими правителями.

Я и до этого отлично понимал, что справедливость относительна и любое правило в обществе, любой закон, чьи-то действия ущемляет, а чьи-то наоборот поощряет. А в виду конечности, имеющихся на планете Земля, ресурсов, закон не может быть справедлив одновременно ко всем людям. Закон призван поддержать право сильного на управление государственными (читай народными) ресурсами. Закон поддерживает порядок, вне которого любое управление, кроме анархии, невозможно. Но даже при анархии, в конечном счете, правит сильнейший.

Каждый гражданин любого государства платит за свое видимое благополучие определенную цену: он не может делать то, чего он хочет, по отношению к окружающему миру, он отдает свой труд и деньги на благо государства. При этом считается, что если растет благо государства, то и растет благосостояние конкретного гражданина в этом государстве. Хотя любой экономист вам скажет, что это не так. Обычно, наибольшую выгоду в государстве получают правители, приближенные к ним люди, и люди которые обеспечивают индустрию развлечения для этой элитарной правящей прослойки.

Любое государство, какую бы вывеску оно не носило, как бы оно не пыталось выдать себя за демократическое общество, — оно есть и останется в первую очередь инструментом принуждения населения к совместному проживанию. Главным элементом такого принуждения служит правоохранительная система государства, которая чаще всего занимается ни тем, что охраняет права законопослушных граждан, а тем, что карает всех, кого считает врагом для существования данной общественной (социальной) системы. И в первую очередь тех, кто покушается на власть и блага, связанные с этой властью. В большей мере достается всем инакомыслящим — тем, кто отличается от общестатистической нормы человека в конкретном обществе. Остальные взаимоотношения власть, а значит и государство, почти не интересуют. Для урегулирования данных отношений существуют мировые, арбитражные, третейские суды и суды присяжных. Они призваны создать видимость достижения справедливого соглашения между сторонами судебного процесса. Почему только видимость? Да потому, что субъективный фактор такого рода разбирательств никто не отменял, как и никто не отменял различный уровень квалификации судей, за которыми закреплено право вынесения окончательного решения.

Я пишу эти слова ни как теоретик, и даже ни как юрист, изучивший массу дел, а как человек, который сам на своей шкуре испытал все прелести субъективизма, непрофессионализма и просто хамства в судебно-правовой системе.

На мой взгляд, абсолютная власть, принадлежащая судам не может ни расхолаживать судей, не может ни привести к образованию касты неприкасаемых, непогрешимых, божественных судей. Судебно-правовая система безусловно создает вокруг себя определенную инфраструктуру, защищающую ее саму от действия законов, которые она призвана поддерживать. Это то, что называется в народе — коррупция. Ясно, что только скоординированные действия судов, УВД, прокуратур и различных инспекций и служб, могут создать вокруг правоохранительной системы барьер от справедливого народного гнева. Их взаимоподдержка и есть основа коррупции. Люди, уходя из этой системы в бизнес, становятся там проводниками коррупции, создавая каналы по контакту бизнеса, криминала и иных структур с подразделениями этой правоохранительной системы. Действенным каналом по коррупционным связям были и остаются юридические фирмы. Адвокаты по своей природе являются посредниками между правоохранительной системой и народом. Естественно, что такое посредничество не всегда носит законный порядок.

Давайте посмотрим поближе, что же из себя представляет наша правоохранительная система.

© Все права защищены. Ни одна из частей настоящего издания и все издание в целом не могут быть воспроизведены, сохранены на печатных формах или любым другим способом обращены в иную форму хранения информации: электронным, механическим, фотокопировальным и другими — без предварительного согласования с автором.

На момент, когда я решил описать свои злоключения в нашей «правовой системе», я еще не знал, надо ли ставить слово «рецидивист» в заглавии моей книги в кавычки или же не надо.

Шесть лет непрерывных судебных разбирательств, инициированных против меня бывшей женой, вполне могли сделать из меня рецидивиста и в прямом и в переносном смысле этого слова. Около 60 разбирательств различного уровня, в различных судах (включая уголовные, административные, гражданские), предоставили мне богатый материал для раздумий и для анализа нашей, так называемой, «правоохранительной системы».

В настоящее время, не смотря на отсутствие юридического образования, я спокойно могу быть представителем в суде, поскольку знаком с этой кухней в полном объеме, прошел так сказать юридический университет на практике.

Чтобы не пропал этот уникальный опыт, чтобы дать советы тем, кто случайно попал в жернова нашего закона, я и решил написать эту книгу. Надеюсь она поможет многим тысячам наших граждан, над которыми издевается или будет издеваться наша система, поскольку моя ситуация вовсе не уникальна — от судебного произвола по оценкам экспертов в среднем в год страдает около 100 тысяч человек.

Обобщить весь этот материал мне помог опыт бизнес-аналитика, да и научное звание наконец-то пригодилось (к.т.н.), а то никак не знал, что в наше время с ним можно сделать, поскольку ученых в нашей стране большей частью низвели до «плешивых интеллигентов». Хорошо еще, что часть из них спокойно адаптировалась в бизнесе… Я не имею в виду Чубайса и других горе реформаторов.

Далеко не сразу я понял, что сражаюсь не с бывшей женой, а с государственной системой, и что моя умная и безукоризненная с позиции логики защита в суде более похожа на метание копья в ветряные мельницы, как это было у Дон Кихота.