Михаил Заборов - История крестовых походов в документах и материалах

215. Греки были чрезвычайно изумлены этим вызовом и сочли его за великое оскорбление; и они говорили, что еще никто и никогда не осмеливался бросать вызов константинопольскому императору в его собственных покоях. Император Алексей выразил послам свое неудовольствие, и другие греки, бывшие с ними до тех пор в лучших отношениях, — также.

216. Великий шум поднялся во дворце; и послы вернулись к воротам и сели на коней. Когда они выехали за ворота, не было ни одного из них, который не считал бы себя весьма счастливым; это было и не удивительно, ибо они спаслись от великой опасности: было недалеко до того, чтобы все они были схвачены и умерщвлены. И они возвратились в лагерь и рассказали баронам, как они действовали. Так началась война, и всякий причинял другому зло, как мог, и на суше, и на море. Греки и франки схватывались во многих местах; но, благодарение богу, они не бились без того, чтобы греки несли большие потери, нежели франки. Так продолжалась война долгое время, до глубокой зимы...

221. И тогда греки, порвавшие таким образом с франками, увидели, что надежды на примирение нет; и они составили против своего сеньора тайный заговор с целью измены. [При дворе] был некий грек, которого император любил более всех прочих и который именно рассорил его с франками. Звали этого грека Мурцуфл [629] Мурцуфл — прозвище («с насупленными бровями») Алексея Дуки. Среди крестоносцев считалось, что он был одним из зачинщиков низвержения в 1195 г. Исаака II Ангела. Подвергнутый затем заключению, он был освобожден Алексеем IV. .

222. По совету с другими и с их согласия в полночь, когда император Алексей спал у себя, те, кто должны были его охранять (прежде всего Мурцуфл и его сообщники), схватили его с постели и бросили в темницу. И Мурцуфл, с помощью и по совету прочих греков, обулся в пурпуровые сапожки [630] Дворцовый переворот в Константинополе произошел в январе или в начале февраля 1204 г. . Так он стал императором, потом он короновался в храме св. Софии. Так вот, услышьте, была ли когда-нибудь и кем-нибудь совершаема столь ужасная измена!

223. Когда император Исаак услышал, что его сын схвачен и Мурцуфл коронован, им овладел великий страх, и он заболел, и болезнь длилась недолго, и он умер. А сей император Мурцуфл два или три раза приказывал отравить [его] сына, но богу было не угодно, чтобы он умер. Тогда он задушил его насмерть [631] Алексей IV царствовал до 28 или 29 января 1204 г. и погиб 8 февраля 1204 г., пробыв на престоле, как сообщает Никита Хониат, 6 месяцев и 8 дней. . И когда он был задушен, Мурцуфл повсюду распустил слух, будто он умер своей естественной смертью; и он распорядился похоронить его с почестями, как императора, и закопать в землю, и притворился весьма опечаленным случившимся.

224. Однако убийство нельзя скрыть. Вскоре стало ясно грекам и французам, что было совершено убийство, как вы о том слышали [мой рассказ]. Тогда бароны армии и дож Венеции держали совет; и там присутствовали епископы и все духовенство. И все церковнослужители были согласны в том [а те, кто имел полномочия от [папы], доказывали баронам и пилигримам], что тот, кто совершил такое убийство, не имеет права властвовать над страной, и те, кто согласятся, то [они] соучастники убийства и, сверх того, они должны быть заподозрены в том, что отказываются от повиновения Риму.

225. «Вот почему мы вам заявляем, — говорило духовенство, — что война хороша и справедлива; и если вы имеете доброе намерение завоевать эту землю и подчинить ее Риму, то получите такое отпущение грехов, какое дал вам папа, [какое он дал] всем, которые умрут, исповедавшись». Знайте, что эти слова послужили большой поддержкой баронам и пилигримам.

226. Война между франками и греками сделалась ужасною и нисколько не утихала: напротив, она все более усиливалась, и не проходило дня без схватки на суше или на море.

Geoffroi de Villehardouin. Op. cit., t. I, p. 197—211; t. II, p. 6—25.

LV. После того, как бароны короновали Алексея, так, как я вам рассказал, было решено, что во дворце вместе с императором останется мессир Пьер де Брашэ со своими людьми. Потом бароны обсудили, как им разместиться. И они не рискнули остаться в городе из-за греков, которые были предателями. Напротив, они отправились для расквартирования на другую сторону гавани, туда, где находится Галатская башня, и все они разместились там в домах, и они привели свои корабли и установили их тут на якорь перед собой, а в город ходили, когда хотели. Если они желали плыть по воде, то садились на лодки, а если [хотели] ехать на коне, то переезжали через мост. И когда они устроились, французы и венецианцы, то сообща решили разрушить на пятьдесят локтей городские стены, ибо опасались, как бы горожане не поднялись мятежом против них.

LVI. Однажды все бароны собрались в императорском дворце и потребовали от императора [632] Автор имеет здесь в виду молодого Алексея IV. выполнить свои обязательства по отношению к ним; он ответил, что непременно выполнит их, но хотел бы сперва быть коронованным. И они приготовили все и назначили день для коронации. В этот день он был высочайше коронован императором в соответствии с волей своего отца, который добровольно уступил ему трон. Когда же он был коронован, потребовали уплаты своего. Он сказал, что весьма охотно уплатит, что сумеет, и он в самом деле уплатил сто тысяч марок. И из этих ста тысяч марок половину получили венецианцы, поскольку они должны были получить половину завоеванного; а из оставшихся пятидесяти тысяч марок им было уплачено тридцать шесть тысяч марок, которые французы еще оставались им должны за наем флота. А двадцатью тысячами марок, оставшихся у пилигримов, расплатились со всеми теми, кто ссудил из своих денег, чтобы оплатить перевоз [633] Об этих ссудах Робер де Клари упоминает раньше, в гл. XII, рассказывая о пребывании крестоносцев в 1202 г. на острове Лидо и переговорах с Венецией, см. стр. 168. .

Robert de Clari. Op. cit., p. 55—56.

XIV. ...Был там [среди крестоносцев] некий мудрейший муж — дож венецианцев, хотя он был слеп, но, проницательный разумом, великолепно возмещал телесную слепоту силой духа и мудростью. К нему всегда обращались [другие] за советом, когда находились в сомнительном положении, и со всяческим вниманием [выслушивали его], и вели государственные дела сообразно его указаниям. Когда, по обыкновению, его спросили, что думает он об этом деле [634] Речь идет о новом дворцовом перевороте в Византии, в результате которого на престол вступил Алексей V Мурцуфл (5 февраля 1204 г.). Стремясь разделаться с крестоносцами, он попытался заманить в Константинополь их предводителей и с этой целью от имени уже умерщвленного им Алексея IV пригласил князей прибыть в город, якобы для полного расчета с ними. , он присоветовал им не поддаваться из любви к деньгам на уловки греков и сказал, что сам [он] опасается случившегося, то есть [полагает], что молодой Алексей, возможно, либо погублен своими, либо — он ведь грек! — его уговорили вместе с ними замыслить нашу погибель.