Николас Тинберген - Мир серебристой чайки

Оба указанных подхода, как ни полезны они для понимания поведения животных, тем не менее сами по себе недостаточны. Изучение функций органов чувств позволяет нам разобраться во внешних воздействиях, а изучение исполнительных органов показывает, каким образом животное реагирует на эти воздействия. Теперь уже всем известно, что мышцы сокращаются под воздействием нервных импульсов и что сигналы нервной системе передают органы чувств. Нервная система — незаменимый посредник: без нее никакое поведение вообще невозможно. Но если функции органов чувств и исполнительных органов изучать сравнительно легко, то о нервной системе, таинственно действующей внутри животного, сказать этого никак нельзя. Ее функции удается выявить только с помощью особых, очень тонких и сложных методов, причем, как правило, косвенным путем. Один из них, применяемый и в полевых, и в лабораторных условиях, — это анализ нормальных форм поведения.

В нашей книге описывается полевой метод наблюдения. Он сводится к последовательному выяснению двух проблем: каковы причины наблюдаемого поведения и как это поведение помогает животному поддерживать свою жизнь или жизнь своего потомства. Иногда удается, кроме того, установить, как развивалось то или иное движение, и тем самым получить некоторое представление об эволюции поведения.

Как я надеюсь показать, поведение серебристых чаек рассказывает нам много интересного о деятельности их нервной системы. Врожденное поведение демонстрирует чудеса приспособляемости и в то же время поразительную ограниченность. Например, удивительно бывает наблюдать, как чайка взмывает с раковиной высоко в воздух и бросает ее вниз, чтобы разбить. Еще более удивительно, что это — врожденная (то есть унаследованная, а не приобретенная) способность, заложенная в нервной системе птицы. Но самое удивительное тут в другом: птица не понимает, что ей следует бросить раковину на что-нибудь твердое, и раз за разом бросает ее в мягкий ил. Диву даешься, глядя, как чайка водворяет в гнездо выкатившееся оттуда яйцо, и в то же время поражаешься неуклюжести способа, к которому она прибегает: подтягивает яйцо узкой нижней стороной клюва, вместо того чтобы просто подтолкнуть крылом, что было бы, на наш взгляд, много легче. И не поразительно ли, что родители через каких-нибудь пять дней уже узнают каждого своего птенца "в лицо", но при этом так и не научаются отличать свои яйца от соседских, несмотря на заметную разницу в цвете. Эта ограниченность поведения объясняется не какими-нибудь недостатками органов чувств или исполнительных органов, а заложена в самой нервной системе. Чайке "и в голову не придет" бросать раковину обязательно на камни или подтолкнуть яйцо крылом.

Уже одно знакомство с исполнительными органами чаек позволяет выделить их из всех прочих птиц. Чайки распространены по всему миру и живут в самых разных условиях, а потому, казалось бы, среди них должно наблюдаться много различных типов, тем не менее они образуют довольно единообразную группу. Степень адаптивной радиации [2] Адаптивная радиация — эволюция из одной предковой формы множества разнообразных форм, занимающих различные местообитания. Адаптивная радиация, при которой один предковый тип дает начало нескольким линиям организмов, различным образом приспособленных к разным условиям жизни, называется дивергентной эволюцией. Противоположное явление, когда у двух или нескольких не родственных между собой групп в результате адаптации к сходным условиям среды вырабатываются более или менее сходные особенности, называется конвергентной эволюцией. — Прим. ред. , которая так характерна для многих других групп животных, у чаек удивительно мала.

Внешним сходством с чайками обладают птицы только отряда трубкоиосых, в который входят буревестники, качурки и альбатросы, но сходство это объясняется не родством, а конвергентной эволюцией, поскольку все они — морские птицы. В этом отношении трубконосые оказались более последовательными и бескомпромиссными, чем чайки; последние в подавляющем большинстве не стали истинно океаническими птицами, а заполнили нишу прибрежных рыболовов и мусорщиков. Главная черта чаек — отсутствие специализации, их поведение весьма многосторонне, а строение в какой-то мере универсально. Они не такие сверхспециализированные летуны, как качурки, которые еле-еле добираются от гнезда до обрыва для того, чтобы взлететь. Они и не сверхспециализированные пловцы, вроде гагар, пингвинов и вымершей исполинской гагарки, и не бегающие птицы подобно страусу или киви.

Чайки летают, плавают и ходят одинаково хорошо. Как правило, они не удаляются от побережья, хотя в этом отношении даже близкие виды чаек заметно различаются между собой. Серебристая чайка — птица гораздо более береговая, чем ее близкая родственница клуша (эта изящная птица нисколько не виновата в том, что носит такое название), но и она иногда улетает далеко в море. Хотя полет к не ее специальность, она владеет этим искусством достаточно хорошо, чтобы вызвать восхищение и даже зависть. Вот замечательный пример ее ловкости в воздухе. В колонии чистиков близ Бамптона, в Йоркшире, серебристая чайка стащила яйцо чистика. Когда она улетела с яйцом в клюве, за ней погналась другая серебристая чайка, и, не выдержав наскоков, первая птица выпустила свою добычу. Вторая чайка тут же повернула и, проделав стремительный маневр, успела поймать падающее яйцо за острый конец, после чего улетела с ним. Яйцо осталось целым и в конце концов было съедено второй чайкой. Весь маневр занял в вертикальном направлении не более 15 метров [50].

Несмотря на сноровку в воздухе, чайки не специализированы для какого-то определенного типа полета — ни для планирования, как альбатросы, ни для молниеносного пикирования, как соколы, ни для стремительного вертикального взлета, как сороки или куропатки, ни для крутых поворотов, как ястреб-перепелятник или тетеревятник, ни для трепещущего полета, как многие мелкие птицы. Но в какой-то мере им доступно все вышеперечисленное. Их крылья отчасти эволюционировали в сторону приспособления к планирующему полету, о чем свидетельствует длинное предплечье, хотя им и далеко до альбатросов.

Ноги чаек снабжены плавательными перепонками. Но их приспособление к плаванию не зашло так далеко, как у гагар, — плюсна почти не уплощена с боков. Подобно перепончатым лапам гуся, ноги чаек хорошо приспособлены для ходьбы, и, кстати, корм они чаще всего разыскивают, бродя по берегу.

Каждый палец завершается небольшим острым когтем, который способен загибаться книзу под прямым углом. Вероятно, такие подвижные когти весьма кстати обитателям скалистых обрывов, однако на песчаных берегах Голландии чайки могли бы отлично обходиться и без них. А поскольку голландские серебристые чайки очень привязаны к своим гнездовьям и год за годом возвращаются на одно и то же место, наличие когтей, которые, казалось бы, совсем не нужны этой популяции, ставит перед исследователями очень интересную эволюционную проблему.