Елена Тимофеева - Лось

Судя по отпечаткам тела, зимой лось лежит в одной позе, не меняя ее в течение всего отдыха. Если зверя что-нибудь беспокоит, он встает, а затем ложится по соседству. Как уже упоминалось, лось, лежа в снегу, значительно сокращает потерю тепла, а для этого необходимо, чтобы снег как можно плотнее прилегал к телу. При очередном отдыхе зверь часто ложится на другой бок. Эта смена поз на последующих лежках особенно четко видна во время оттепелей, когда шерсть животных намокает. Встав на ноги, лось непременно встряхивается, и весной лежку можно заметить издалека по ржаво-коричневым пятнам на снегу. Летние же лежки, наоборот, часто представляют собой широкие площадки (до 3 м в диаметре), явно свидетельствующие о том, что животные несколько раз меняли позу во время отдыха: ложились, на бок и вытягивали ноги.

Несмотря на упомянутую малую подвижность лосей, им свойственны более или менее массовые перемещения, иногда на дальние расстояния. Хорошо известны, например, сезонные миграции из многоснежных равнинных областей северных частей ареала в менее снежные и более кормные районы (Карелия, бассейн Верхней Печоры и пр.). Массовое движение животных начинается, как правило, еще до установления глубокого снежного покрова (в октябре-ноябре), в обратном же направлении (в апреле-мае) — с началом снеготаяния. При этом лоси нередко проделывают путь в 100–300 км. Несколько меньшие по масштабу, но также хорошо выраженные перемещения происходят в ряде горных областей СССР с высоким снежным покровом (Чуна-тундра Кольского п-ова, Урал, Алтай, Саяны, Сихоте-Алинь и др.), где лоси спускаются в предгорья или переходят на менее снежные склоны (Насимович, 1955).

По мнению ряда авторов (Язан, 1961, 1972; Жирнов, 1967, и др.), к решающим факторам, вызывающим широкие сезонные миграции лосей, принадлежит не только снежный покров, но и емкость зимних пастбищ. При их перегрузке и истощении отмечается повышенная подвижность лосей и перемещения в поисках более кормных мест. Согласно Л. В. Жирнову, именно по этой причине, в связи с ростом численности и резким расширением ареала лося в европейской части СССР, в ряде районов, где прежде звери вели оседлый образ жизни, с середины 50-х годов возникли регулярные перекочевки (Архангельская, Московская, Тульская, Рязанская, Саратовская обл., Мордовская и Татарская АССР).

Иногда осенне-зимние кочевки в основном определяются фактором беспокойства, охотой и браконьерством. Так, осенью и зимой в Дарвинском, Окском и Мордовском заповедниках наблюдается увеличение плотности населения лосей за счет пришельцев с неохраняемых соседних территорий, несмотря на то, что кормовая база на заповедной площади такая же или даже хуже, чем в соседних лесничествах (Калецкая, 1961; Бородина, 1964; Зыкова, 1964; Кожевников, 1964). За последние 10–15 лет в отдельных районах, в частности в Эстонии, отмечались нерегулярные массовые иммиграции лосей, свидетельствующие о их высокой подвижности в период подъема численности (Линг, 1959; Галака, 1964; Херувимов, 1969). Выше мы упоминали дальние миграции, происходившие в европейской части России в 50-60-х годах, которые, согласно Ф. Ф. Кеппену (Корреп, 1883), в основном вызывались чрезмерной плотностью населения лосей в северных лесных губерниях. Отсюда звери расселялись почти во всех направлениях, кроме восточного. Наконец, в недавние годы (1957–1966) произошла иммиграция лосей из Польши в Центральную и Западную Европу. Всего при этом было зарегистрировано 12 особей (11 самцов и 1 самка), все в молодом возрасте. Переходы происходили обычно осенью, в период гона и были приурочены к лесистым долинам и низинам. Путь отдельных лосей удалось проследить на протяжении от 3 недель до 2 мес, за которые они преодолели по прямой от 40 до 800 км (Briedermann, 1971). Нет нужды доказывать, сколь интересны и важны эти уникальные наблюдения.

В Ленинградской обл., где средняя максимальная глубина снега не превышает критическую для лося, имеют место в основном лишь сезонные перемещения по стациям, связанные с переходом от летнего питания к зимнему и наоборот, а также с поисками кормных угодий. Наряду с этим, М. Цейлер еще в 1658 г. писал, что лоси "дважды в год, а именно весной и осенью, переправляются через реку Неву" (цит. по Кjрреn, 1883). В прошлом веке неоднократно наблюдались перекочевки большого числа зверей в опустошенные охотой угодья Петербургской губ. из Финляндии, где лоси издавна охранялись и были многочисленны. Д. К. Нарышкин (1900) и А. К. Саблинский (1914) писали о регулярных перекочевках из Шлиссельбургского уезда в Царскосельский и обратно, происходивших на рубеже прошлого и настоящего столетий, которые, с нашей точки зрения, трудно объяснить одной лишь сезонной сменой стаций.

В настоящее время наблюдаются регулярные, носящие характер расселения, перекочевки лосей ла Карельском перешейке. Так, по многолетним наблюдениям Г. А. Носкова (уст. сообщ.), ежегодно в сентябре-октябре на северо-восточном берегу Финского залива в районе пос. Смолячково, Молодежное, Репино, г. Сестрорецка, пос. Разлив, Тарховка, Лисий Нос появляется множество следов лосей, двигавшихся в восточном и юго-восточном направлениях. Лоси чаще всего идут по самой кромке берега или даже по мелководью. Создается впечатление, что они движутся на юг, но, наткнувшись на большую водную преграду и огибая ее, выходят на окраины города и попадают в своеобразную ловушку. Вполне понятно, что современный Ленинград стал непреодолимым препятствием на этом пути продвижения лосей к югу. Однако не свидетельствует ли возобновление перекочевок лосей по берегу Финского залива во время пика численности вида о существовании в прошлом путей расселения зверей из их естественного резервата, каким является Карельский перешеек.

В некоторых местах области перекочевки лосей, связанные с сезонной сменой стаций, приобретают вполне регулярный характер и совершаются по определенным направлениям. Таковы районы Сосновского лесоохотничьего хозяйства на Карельском перешейке, Новой Ладоги, Дубна, Загубья и Гумбариц на южном и восточном берегах Ладожского озера (Пукинский, Носков, устн. сообщ.). Подобные перемещения, несомненно, имеют место в ряде районов с обширными болотами. В ноябре 1966 г. в Лодей-нопольском районе мы наблюдали следы кочующих одиночных лосей, которые шли вверх по долине Ояти, огибая по широкой дуге пос. Алеховщину. Звери задерживались на отдельных участках, где паслись на протяжении суток, а затем продолжали путь в прежнем направлении, почти не кормясь и не отдыхая.

По данным О. С. Русакова (1967), основанным на круглогодичном учете численности лося в 25 пунктах области, плотность их населения здесь постоянно изменялась, по-видимому, вследствие перемещений в поисках более кормных мест.