Коллектив авторов - Лев Гумилев. Теория этногенеза. Великое открытие или мистификация? (сборник)

Раз так, то я как историк вижу свою задачу в том, чтобы внести необходимую ясность.

Итак, легенда первая.

Русь против Степи. Единая культурная Русь против столь же единой, но дикой Степи. Такова привычная концепция.

Что такое «лес» и «степь» с исторической и историко-географической точек зрения?

Каждый народ возникает и существует в определенных природных условиях, с которыми он связан своим хозяйством и повседневным бытом. При этом особенно важно сочетание ландшафтных условий (лес плюс горы, горы плюс море и т. д.), потому что эти сочетания наиболее благоприятствуют развитию любого вида хозяйственной деятельности. В те времена Восточная Европа была исключительно разнообразна. Лесные массивы перемежались опольями, в степи же было много рощ (и ныне коегде сохранившихся на Среднем Дону); в долинах великих рек существовала пышная лесная растительность, контрастировавшая с сухими степями водоразделов. И каждый из этих ландшафтов давал приют и пищу разнообразным племенам и народностям (этносам), находившимся между собой в весьма сложных, но не всегда враждебных отношениях. Так, славянские поселения достигали устья Дуная (тиверцы и уличи), а угорские и тюркские народы селились в «Гилее», в густых лесах по берегу Черного моря и в лесостепной полосе от Днепра до Волги.

Хазары, занимали в этом конгломерате народов особое и очень важное место. Это был народ кавказского происхождения, живший в очень обширной тогда дельте Волги и в долине Терека и практиковавший оседлый образ жизни, земледелие и рыболовство. Хазары до такой степени связали свою судьбу с древними тюрками в VII веке, что приняли к себе тюркского царевича, основавшего династию хазарских ханов.

Степные просторы Северного Причерноморья всегда были удобны для развития скотоводства. Поэтому в Восточную Европу и переселялись азиатские кочевники: печенеги, торки, половцы, монголы… Разумеется, эти миграции вызвали столкновения с местным населением – славянами, хозяйство которых было привязано к лесным массивам. Однако кочевое хозяйство не может существовать вне связи с земледельческим: обмен продуктами одинаково важен для обеих сторон. Поэтому наряду с военными столкновениями мы наблюдаем постоянные примеры симбиоза. Печенеги осели в Добрудже, где стали союзниками Византии, а торки поселились в правобережье Днепра и поставляли пограничную стражу для киевских и волынских князей.

В XI веке в южнорусские степи пришел новый народ, называвшийся на востоке кыпчаки, на западе – куманы, или половцы. Предки половцев обитали с древних времен на Южном Алтае и в среднем течении Иртыша, в Барабинской степи; время от времени они входили в великие кочевые державы: Хуннскую в III–I веках до нашей эры и в Тюркский каганат – VI–VIII веках нашей эры. По антропологическому типу кыпчаки были европеоиды, принадлежавшие к динлинской группе – к древнейшим народам СаяноАлтая. С монголоидными тюрками их связывали политические интересы и культурный обмен. Когда же тюркский язык стал общим для всех народов Великой Степи, то кыпчаки в числе прочих степных народов стали тюркоязычными. Однако в отличие от Своих южных соседей – канглов (печенегов) и гузов (торков) кыпчаки базировали свое хозяйство не на чисто степном, а на лесостепном ландшафте (реликты которого до сих пор сохранились в Казахстане). Мира между этими племенами не было. Степная вендетта не давала возможности тюркоязычным кочевникам объединиться в единое государство, да и потребности в этом не возникло. Поэтому, когда засуха X века подорвала хозяйство кочевников в южных, более засушливых степях, кыпчаки оказались в более выгодном положении: окраины сибирской тайги и многоводные реки спасли их от засухи. Благодаря этим природным условиям, кыпчаки одержали в X веке победу над канглами и гузами и, преследуя врага, вступили в причерноморские степи.

Там они нашли злаковые степи, которые были привычны для них на их родине. И они завоевали и заселили степи вплоть до Карпат.

Русские князья смотрели на это довольно спокойно (половцы помогли им справиться с печенегами), и лишь в 1068 году произошло первое столкновение: половцы нанесли поражение дружинам трех южно-русских князей на реке Альте около Киева. Победа половцев была случайна: уже через месяц Святослав Ярославич Черниговский, имея всего 3 тысячи бойцов против 12 тысяч половцев, наголову разбил их и захватил в плен хана Шарукана. И последующие набеги половцев бывали удачными случайно, лишь вследствие постоянных междоусобных войн русских князей.

Но дипломатические отношения между этими народами установились весьма оживленные. Хотя в самой Руси на этот, счет не было единства: киевские князья Изяслав и его сын Святополк держались западнической ориентации, Всеволод Переяславский и его сын Владимир Мономах – византийской, а Святослав Черниговский и его сын Олег искали друзей среди кочевников. Они их и обрели в лице половцев. Половцы пошли на это тем более охотно, что волынские и киевские князья привлекали для помощи их заклятых врагов, торков (гузов). Таким образом, в системе отношений Русь – Степь создались как бы три оси, и около каждой из них обращались и русичи, и степные кочевники, воюя то по разные, то по одну сторону «фронта». Так, «половцы помогли обиженному», лишенному наследства Олегу Святославичу в борьбе за Чернигов в 1078 году, в битве на Нежатиной Ниве сложил свою голову великий князь Изяслав, искавший помощи у немецких рыцарей.

Приход к власти Владимира Мономаха устранил западнические тенденции в Киевском княжестве и положил конец независимости половцев от Карпат до Дона. Половцы вошли в русскую землю, сохранив внутреннюю автономию, вошли фактически как одно из многих русских княжеств… Как правильно пишет в одной из своих работ С. Плетнева, Русь и Степь сближались по многим линиям, в том числе и по линии смешанных браков. Многие исследователи согласны в том, что «почти все влиятельные княжеские рода в Киевской Руси состояли в кровном родстве со Степью».

Половцы действительно участвовали в XII – начале XIII веков в междоусобицах на стороне Черниговских или Суздальских князей, но не потому, что не любили киевлян, а потому, что на стороне Киева были их заклятые враги – торки. Но, будучи друзьями и родственниками русских князей, половцы втянули их в такие войны, которые весьма сильно отразились на судьбе Русской земли. Ниже мы покажем, как.

А пока возьмем такое банальное, а потому весьма распространенное деление: «Запад» и «Восток». Стоит ли за ним какая-нибудь реальность? Родилось это противопоставление в суперэтнической целостности романо-германского мира, идеологически объединенного римской церковью в духе противопоставления себя всем прочим исповеданиям. Короче, это обывательский европоцентризм, имевший смысл в средние века, но бессмысленный, хоть и упорно бытующий поныне.