Владимир Айзенштадт - Очерки Фонтанки. Из истории петербургской культуры

В декабре 1820 года, уставший от одиночества, служебных неприятностей и болезней, он запросился в Рим, а весной 1821 года – в отставку, но вместо отставки получил повышение жалования. В мае он самовольно покидает Рим и отправляется в Германию, на минеральные воды Теплица. Батюшков лечится, лечится упорно, фанатично, принимая по две ванны семьдесят дней сряду, в то время как другие больные опасались «удара» даже после первой же ванны. Он бежит от болезни:

Он боится болезни, мысль о ней преследует его всю жизнь. 4 ноября он встречается под Дрезденом с Жуковским. Жуковский записывает: «С Батюшковым в Плауне. Хочу заниматься. Раздрание писаного. Надобно, чтобы что-нибудь со мною случилось… Тасс; Брут; описание Неаполя – перечень „раздранного“». И вписанное им в альбом Жуковского:

Батюшков словно поднимал перчатку, упавшую с руки Г. Р. Державина, написавшего на грифельной доске последнее свое стихотворение – последние свои слова:

Тургенев – Вяземскому, 7 февраля 1822 года: «Вчера Жуковский возвратился, видел Батюшкова в Дрездене, слышал прекрасные стихи, которые он все истребил».

Доктор Антон Дитрих, лечивший Батюшкова в тридцатые годы, считал, что кроме наследственности, о которой Батюшков знал и проявления которой опасался, были и причины особенностей душевного склада поэта: «воображение брало решительный перевес над рассудком».

А 14 марта 1822 года, после дрезденской зимы, Батюшков неожиданно объявился в Петербурге. Хотя глагол «объявился» здесь неуместен – он почти ни с кем не желает вступать в контакты. Он серьезно болен, это ясно уже всем: его самовольные отъезды от места службы, пребывания на водах, приезд в Петербург, нежелание общения – всё это проявления тяжелого заболевания.

Полтора месяца спустя он получает уведомление министра иностранных дел:

Его Императорское величество высочайше повелеть соизволил: находящегося при римской нашей миссии надворного советника Батюшкова уволить в Россию бессрочно с сохранением получаемого им жалования…

Когда Батюшков заболел, его перевезли на Фонтанку к Муравьёвой. Переехав на свою дачу на Каменном острове, она наняла для больного поэта стоявшую против ее дома по другую сторону реки дачу Аллера.

«У Карповки, на нынешнем участке № 56, – пишет А. Яцевич, – стояла дача составителя петербургского адрес-календаря С. Аллера. В двадцатых годах XIX в. ее занимал А. С. Шишков. Этот старинный двухэтажный дом с пилястрами пришел в такую ветхость, что в 1935 г. его пришлось разобрать… При даче находился, как гласили публикации, „большой английский сад, с качелями и каруселью“».

как назвал его Пушкин в своем обращении «К Батюшкову», теперь одиноко бродил по своему уединенному саду, избегая встреч с людьми. Эти события относятся к лету 1823 года.

Дом № 15 по каналу Грибоедова

Через несколько лет на той же даче поселился Гнедич, тщетно искавший следов пребывания здесь поэта. Лишь на одном окне он прочел нацарапанную на стекле надпись – «Есть жизнь и за могилой» и на другом – «Ombra adorata» (итал. – обожаемая тень). Это было все, что осталось от пребывания здесь Батюшкова [35] Яцевич А. Пушкинский Петербург. СПб., 1993. С. 157. .

С окончанием дачного сезона 1823 года Батюшков поселился в доме Имзена на Екатерининском канале (кан. Грибоедова, 15) [36] Медерский Л. Адресный указатель // Пушкинский Петербург. Л., 1949. С. 380. .

А. И. Тургенев – Вяземскому, весна 1824 года : «На сих днях Батюшков читал новое издание Жуковского сочинений, и когда он пришел к нему, то он сказал, что и сам написал стихи. Вот они:

Записка о нем готова, – продолжает Тургенев, – Мы надеемся скоро отправить его в Зонненштейн…» [37] Остафьевский архив князей Вяземских. Переписка кн. П. А. Вяземского с А. И. Тургеневым. СПб., 1899. Т. 3. С. 22. .

Мельхиседек, «изрекающий» трагическое надгробие человеку, – библейский пророк, носитель несчастий, а согласно одному из христианских апокрифов – священник, который во время землетрясения потерял весь свой род. Абсолютная беспросветность.

Отсюда (кан. Грибоедова, 15) в мае 1824 года Батюшков уехал на лечение и навсегда оставил Петербург [38] Шубин В. Здесь жил Батюшков // Вечерний Ленинград. 1988. 12 мая. .

Замечательное описание места, куда друзья отправили К. Батюшкова на лечение мы нашли в 3-м выпуске альманаха «Пушкинский музеум» [39] Михайлова Л. Б., Шиппан М. Культурные связи России и Саксонии в пушкинское время (новая книга Эрхарда Хексельшнайдера) // Пушкинский музеум. Альманах. Выпуск 3. СПб., 2002. С. 290–291. : «Европейской известностью пользовался небольшой саксонский город Пирна, расположенный у ворот в Саксонскую Швейцарию. Неподалеку от этого городка в июне 1811 года была открыта психиатрическая лечебница „Зонненштейн“…». Страждущим помогала сама обстановка, и прежде всего – великолепная природа, о которой П. А. Вяземский писал:

Вяземский приехал в «Зонненштейн» в 1853 году, а почти за 25 лет до него эту лечебницу посетили братья Н. И. и А. И. Тургеневы. Их приезд был связан с беспокойством по поводу состояния здоровья поэта Батюшкова. Тургеневы прекрасно знали врача клиники, находились с ним в переписке.

Батюшков лечился в клинике с 1824 по 1828 год. Поэтому такой печалью пронизаны воспоминания Вяземского, посетившего клинику летом 1853 года: