Коллектив авторов - Сборник рефератов по истории. 9 класс

Что может противопоставить этому Дума? – спрашивал Милюков. Ведь она вносит законопроекты, судьба которых неизвестна; выражает недоверие правительству, на которое не обращают внимания; назначает комиссии для расследования злоупотреблений царских властей, не располагая средствами привлечь их к ответу; вносит запросы, на которые отвечают канцелярскими отписками; направляет к верховной власти ходатайства, на которые вообще нет ответа. Что же делать Думе дальше? Обращаться с просьбами прямо к царю? Уйти и отдать решение всех вопросов непосредственно в руки народа? Объявить себя правительством и взять все в свои собственные руки? Пассивно ждать развития событий или создавать их самим? Как видим, альтернативные решения намечены здесь довольно верно, однако сделать выбор кадеты так и не решились, склонившись в конце концов к тактике пассивного выжидания. Недаром Милюков заканчивал статью успокоительным прогнозом: скоро, очень скоро положение может стать безвыходным, но пока оно еще не безвыходно. На этой оптимистической позиции кадеты, как известно, оставались вплоть до 9 июля 1906 г. [93] Там же, с. 35.

Коллега Милюкова по кадетскому ЦК Н. А. Гредескул откровенно писал 5 июня: «Наша цель – исчерпать все мирные средства, во-первых, потому что если мирный исход возможен, то мы не должны его упустить, а во-вторых, если он невозможен, то в этом надо вполне и до конца убедить народ до самого последнего мужика» [94] Там же, с. 35. .

Перлюстрированные полицией письма, датированные первой декадой июня 1906 г., обнаруживают очень пеструю, но достаточно тревожную гамму настроений, царивших тогда в самых разных кругах общества. Так, директор ярославской гимназии Высотский писал 1 июня: «Свои мрачные предчувствия я строю не на угрозах представителей крайних партий, а на несомненных грозных фактах, сведениями о которых полны газеты. Упорное нежелание министерства хоть сколько-нибудь идти навстречу освободительному движению есть положительный факт, невозможность для Думы добиться удовлетворения своих желаний и провести свои законопроекты – тоже факт… Приговоры военных судов и расстрелы, с одной стороны, бомбы и политические убийства – с другой, не прекращаются. Заявления черносотенных союзов и резолюции революционных организаций накапливаются в изобилии. Нет возможности выйти из всего этого хаоса мирным путем. Деятельность провинциальных властей возмутительна до последней степени. Добром ничего от правительства не добьешься. Я не вижу возможности компромисса с людьми, которые ничего не хотят знать и понимать. Правительство само парализует все легальные пути, само толкает своих противников на революционный путь» [95] Там же, с. 35–36. .

Один из представителей консервативно-монархического лагеря писал 3 июня за границу: "Дума не внесла успокоения в общественную совесть и показала только, что мы, русские, много говорим и мало делаем. Со дня на день ждем беспорядков и проповедь вооруженного восстания все громче раздается во всяких жидовствующих газетах: «Россия теперь – громадный дом сумасшедших. Просто страшно жить». В другом письме высказывалось предположение, что восстанием в конце июня будут охвачены и город, и деревня. «Либералы ведут к анархии, крови. Я никак не могу решить, где будет безопаснее – в деревне или в городе. Думаю, что придется остаться в городе, т. к. здесь все же войско, которое, слава Богу, до сих пор еще верно долгу и присяге» [96] Там же, с. 36. .

Таким образом, именно из создавшегося положения вытекала необходимость распустить Думу как можно скорее; а если не делать этого, то надо было сформировать правительство из думского большинства, т. е. собственно из кадетов. В правительственных кругах рассматривались обе возможности. Тогдашний дворцовый комендант Д. Ф. Трепов, человек в высшей степени влиятельный, считал желательным сформировать правительство из членов думского большинства или, по крайней мере, предоставить им важнейшие министерские посты, и об этом вел переговоры с Милюковым. Напротив, В. Н. Коковцев и П. А. Столыпин эту идею отклоняли. (Столыпин был в то время министром внутренних дел в кабинете Горемыкина).

На вопрос царя, "что же нужно делать, чтобы положить предел тому, что творится в Думе, и направить ее работу на мирный путь, Коковцев отвечал: «Политическая партия, из которой неведомый мне автор предполагает сформировать новое правительство (конституционно-демократическая партия), в своем стремлении захватить власть слишком много наобещала крайним левым элементам и слишком явно попала уже в зависимость от них… она сама будет сметена этими элементами, и я не вижу, на чем и где можно остановиться. Я вижу без всяких прикрас надвигающийся призрак революции…» [97] Коковцев В. Н. Указ. соч. С. 199. .

Почти все советники царя были с Коковцевым одного мнения, и мысль о кадетском правительстве вскоре отбросили. «Николай II заверил своего взволнованного министра финансов, что никогда не совершит „этот скачок в неизвестность“, т. е. никогда не согласится на министерство, где председателем Совета министров будет председатель Думы С. А. Муромцев, министром внутренних дел – И. И. Петрункевич, а министром финансов – М. Я. Герценштейн», – члены кадетской партии [98] Аврех А. Я. П. А. Столыпин и судьбы реформ в России. М., 1991. С. 19. .

Наоборот, положительно принята была идея составить правительство, которое хотя и не будет состоять из представителей думского большинства, однако будет таким, что Дума все же станет с ним сотрудничать. Иными словами, еще существовало намерение добиться соглашения между народным представительством и государственной властью. Такое правительство называли «коалиционным», поскольку в него должны были войти как либеральные чиновники, так и умеренные представители общественности, в том числе и члены думской кадетской фракции. Инициатива исходила от обеих сторон. Со стороны правительства решение это предложено было министром иностранных дел А. П. Извольским. Со стороны Думы князь Н. Н. Львов представил сходную докладную записку. Столыпин принял эту идею, царь тоже одобрил ее.

Несомненно, с его ведома министры вступили в переговоры с многочисленными представителями общественности. Во главе этого коалиционного правительства по плану должен был стать Д. Н. Шипов. Но он сам не верил в осуществимость этого плана. «Мне представляется несомненным, – говорил он Столыпину, – что если в образованный мною кабинет мне удастся привлечь только своих единомышленников, как, например, графа Гейдена и князя Львова, то такой кабинет встретит в Государственной думе такое же отношение, как и кабинет И. Л. Горемыкина, причем новый кабинет, конечно, не может искать поддержки в традициях старого слоя и будет поставлен в необходимость в самом скором времени, при неизбежном столкновении с Думой, подать в отставку» [99] Цит. по: Леонтович В. В. Указ. соч. С. 500. .