Филипп Эльмих - В поисках утраченного клада. По следам скифского золота и сокровищ крестоносцев

А надо сказать, когда стояла шайка еще на Савур-могиле, принял атаман в нее совсем молодого хлопчика. И вот прошло с той поры, как Савва ушел, много лет. И однажды пас стало один пастух из местных около Савур-могилы, видит – по дороге идет человек в солдатской форме. Немолодой уже. Отставной. Остановился он против Савур-могилы, стоит, смотрит. Пастух его взял да и спросил: мол, чего остановился и так смотришь? А тот поглядел на него хорошо и спрашивает: кто это от землянки траншею прорыл? Пастух сказал, что один местный житель это сделал. Солдат поглядел на него тяжело: «Что, – спрашивает, – этот копатель теперь богатый?» – «Да, – согласился пастух, – богатый, разжился грошами». Вздохнул тут солдат. «Эх, – сказал, – был всего один казанок грошей, да и тот повыкопали». Повздыхал, сели они рядом с пастухом, и тот ему всю правду и рассказал. Прежде был он тем самым хлопчиком, с которым атаман подался к Киеву. Только не повезло им. Как стали они поближе к Киеву грабить, половили их всех и забрили в солдаты. А сам Савва где-то сгинул. Перед смертью, был слух, проклял он Савур-могилу, чтобы ни одна христианская душа там золота не смогла найти.

Клады Саввы Самодриги были по всему степному югу (разбойник часто менял дислокацию). Но все знали, что они сильно «заговоренные» и все как один проклятые. Об Острой могиле, которая находилась у села Маночиновка, рассказывали, что некоему кладоискателю удалось докопаться аж до самой двери. И будто была эта дверь огромна и заперта на огромный висячий замок. Но только гробокопатель прикоснулся к замку, из-под земли раздался страшный голос: «Не трогай, пропадешь! А прежде откопай на восьмидесятисаженной цепи ключ, тогда отопрешь им все двери, и все будет твое». И тут же сверху на него стала валиться земля. Кладоискатель так струхнул, что и о ключе позабыл, насилу выбрался наружу. По слухам, приезжал он из города Воронежа, прослышав о сказочных богатствах.

А трое других кладоискателей решились раскопать курган у села Шамовки под Херсоном, и им даже повезло найти не разграбленное погребение. Дело было ночью, трое мужиков прорыли подземный ход и со свечками в руках, осенив себя крестным знамением, вошли в склеп. Но как увидели они там обугленный скелет, так перепугались, что одного из них даже удар хватил. Он так и остался под землей в чужой могиле. Умер от страха. Двое выживших клялись и божились, что скелет попробовал встать и вцепиться погибшему в горло. Грабить могилы они с той поры закаялись.

Впрочем, так бывало и в гораздо более древние времена. Никакие заклятия не пугали охочих до золота кладоискателей. Поэтому нередко через небольшое время после похорон царя на его могилу приходили люди отнюдь не для поминальной тризны. Ночью на могилу спешили те, кто желал прокопать надежный ход и унести из погребения царские сокровища. Археологам во время раскопок кургана Чертомлык в 1863–1864 годах пришлось столкнуться именно с таким случаем.

Когда рабочие вскрыли курган, оказалось, что центральная погребальная камера уже разграблена, кости покойного царя разметаны по всей камере и сама она полузасыпана обвалившейся землей. Нашлись лишь золотой царский перстень с быком и бляшки от царской одежды. Немногие вещи отыскались в боковых ответвлениях, в тайных нишах. Там обнаружили золотую пластину от ножен меча, золотую же обкладку колчана с изображенными на ней сценами из греческой мифологии и другие ценности. Но огромный сюрприз ожидал археологов впереди. Они увидели прокопанный грабителем тайный ход, но интереснее всего, что хотя грабитель и проник этим ходом, назад он выйти не смог: тонны земли обвалились на расхитителя гробниц и засыпали его вместе с награбленным золотом. Это золото досталось археологам.

Некоторым кладоискателям везло больше.

В марте 1896 года в пяти километрах от Херсона крестьяне разрыли курган, в котором нашли рядом со скелетом настоящее золотое ожерелье древнегреческой работы, три золотых перстня, кольцо, свернутое из толстой золотой проволоки, подвеску в виде полумесяца, украшенную треугольниками из маленьких золотых шариков, и бронзовую статуэтку фригийской богини Кибелы, которую в античные времена почитали по всему Средиземноморью. Эта статуэтка была выполнена с таким искусством, что сразу из могильника ее отправили в Санкт-Петербург, в Эрмитаж.

Но так везло, конечно же, не всем. Крестьянам, которые раскопали в 1876 году курганы у села Андрусовка, удалось найти в погребении проволочный браслет и чернолаковую керамику античного времени. И хотя находки были минимальные, эти вещи тут же забрали у них безвозмездно в Херсонский музей. У незадачливых искателей остались только медный котелок да несколько бронзовых наконечников стрел. Были, правда, еще горшки. И когда кладоискатели их в могиле увидели, то решили, что им привалила удача. Если есть горшок, так в нем должно быть и золото. Увы! Горшки были совершенно пустыми. Так что крестьяне их от досады переколотили. А другим крестьянам из села Вершац зимой 1899 года повезло еще меньше: курган-то они вскрыли, только мало того, что ничего в нем кроме битой керамики не было, так еще и полиция сработала исправно. Всех копателей сразу арестовали. А потом еще и судили. В конце девятнадцатого века уже было создано Археологическое общество, и полиция старались быстро пресекать разграбление могил.

В 1902 году за этим занятием были обнаружены и повязаны крестьяне из села Нижние Серогозы под Мелитополем, которые раскопали курган Агузки.

«29 января с. г. крестьяне села Нижних-Серогоз, в числе 33 человек, – сообщал становой пристав уездному начальству, – по своему почину занялись раскопками кургана, что возле с. Нижних-Серогоз, под названием „Агузки“. Этот курган разрыт был членом Археологической комиссии Веселовским в 1893 г., который и закончил раскопки. В настоящее же время вышесказанными крестьянами открыт совершенно новый туннель и найдено во время раскопок несколько предметов, которые от них мною отобраны и представляются Вашему высокоблагородию. При этом имею честь доложить, что мною дальнейшее разрытие этой могилы было воспрещено еще 12 сего января, сейчас же, как было обнаружено, что производятся раскопки; за сохранением этого кургана учрежден надзор, сделанные отверстия в кургане зарыты, и виновные в числе 33 душ привлечены к законной ответственности».

Предприимчивые кладоискатели вынуждены были отдать царской казне 19 золотых предметов общим весом 261,85 грамма. Местная симферопольская газета «Салгир» давала более детальное описание находок мужиков.

«По поводу раскопок древней могилы (от корреспондента „Салгира”).

Сегодня мне пришлось видеть у крестьян Василия Чумака и Тимофея Мелешки с товарищами добытые ими из скифской могилы „Агузки“ разные древние вещи: собачку из литого золота, пуговку с двумя ушками с изображением лица мифологической богини, кружок, величиной с копейку, с выпуклой пчелкой, пластинку величиною в две коп., с изображением цветка, 141 золотую пуговку с ушками, 123 таких же, но золота на них более, 15 обломков золота, кольцо с уздечки на манер наперстка… Все эти вещи золотые. Нашли они все эти вещи в подземной галерее, сделанной, вероятно, вскорости после того, как была насыпана могила скифами. Подземный ход этот профессором Веселовским, по разрытии могилы, был исследован на расстоянии 16 сажен, но теперь земля осела, и крестьяне раскопали еще на девять сажен в другую сторону и тут-то нашли эти вещи».