Григорий Джаншиев - Эпоха великих реформ. Исторические справки. В двух томах. Том 2

Отметив общий характер влияния освобождения крестьян, перейдем теперь к подробностям.

События развивались в таком порядке. Осенью 1861 года вернулся в Петербург из Крыма император Александр II, бодрый, веселый, довольный, удовлетворенный, счастливый, – счастливый тем особым и великим счастьем, которое дает лицам, располагающим судьбами народов сознание исполненного долга и твердого выполнения завещанной историей, трудной, но благородной миссии. Гений свободы и гуманности, несмотря на промахи управлявшего в отсутствие Государя Верховного Совета, несмотря на «зигзаги» русского прогресса [13], витал в то время над Россией. Политический барометр, невзирая на беспрестанные колебания, частенько от «переменно» подходил к «ясно». Благородное воодушевление, чувство внезапно, но – увы! – не надолго, вспыхнувшего «конфуза», жгучего стыда пред историей, сознание нравственного долга «кающегося дворянина» пред «меньшею братиею» создавали в обществе неудержимое стремление обновить старый крепостной строй жизни, державшийся только на насилии, произволе и беззаконии. Чего-чего только нельзя предпринять и быстро и удачно выполнить при таком бодром и гуманном настроении, которое только очерствелому, злому рабовладельческому сердцу современных крепостников может казаться временем белой «горячки» [14]?..

Тотчас по возвращении в Петербург, Государь пожелал узнать, в каком положении находится дело о судебном преобразовании. Государственный секретарь В. П. Бутков во всеподданнейшей записке указывал на встреченные государственною канцеляриею затруднения при докладе составленных гр. Блудовым в разное время и не согласованных между собою проектов Уставов гражд. и угол, судопроизводства и судоустройства и высказал, что детальному рассмотрению означенных проектов должно предшествовать «определение и утверждение основных начал» предполагаемого судопроизводства. Доклад В. П. Буткова был высочайше одобрен, и в исполнение состоявшегося на основании оного высочайшего повеления, был изготовлен 19 октября 1861 г. В. П. Бутковым по соглашению с председавшим в Государственном совете гр. Д. Н. Блудовым новый и более подробный доклад о порядке, рассмотрения в Государственном совете проектов судебного преобразования. 23 октября 1861 г. уже состоялось Высочайшее утверждение этого доклада, вдвинувшее дело судебного преобразования в третий и последний фазис его развития.

Вместе с тем признано было неудобным поручить в этой новой стадии дела руководство им старому, даже очень старому, кормчему его, гр. Глудову (ему минуло в 1862 году 77 лет). Новое вино опасно было вливать в старые мехи. По всему видно, что это чувствовалось всеми, не исключая и самого графа Блудова, которого с этих пор почтительно, но явственно удаляют с поста, более несоответствовавшего его положению и силам. Эту цель и преследовал, между прочим, означенный доклад, принадлежавший перу вышеупомянутого С. И. Зарудного, состоявшего в 1856 году статс-секретарем департамента законов Государственного совета.

Сущность названного доклада сводилась к тому, что поручалось государственной канцелярии, сообща с «прикомандированными к ней юристами», извлечь из блудовских проектов, составленных при II отделении Его Императорского Величества канцелярии, «главные основные начала». С официальной точки зрения перемена была небольшая. В работах государственной канцелярии должны были принимать участие также и чиновники того же II отделения и Министерства юстиции, и даже номинальное «высшее наблюдение» оставалось за гр. Блудовым. Но в действительности дело судебной реформы явственно выступало на новый, более рациональный путь. Инициатива и главное руководство им заметно переходило к В. П. Буткову (протеже гр. А. Ф. Орлова, недавно еще ярому крепостнику, но с 1861 г. со всеми своими armes et bagages перешедшему в либеральный лагерь) и его главному сотруднику С. И. Зарудному, при деятельном участии новых, свежих сил «прикомандированных юристов»: Н. А. Буцковского, Н. И. Стояновского, Д. А. Ровинского, К. П. Победоносцева, А. М. Плавского, и чинов государственной канцелярии: П. Н. Даневского, С. П. Шубина и А. П. Вилинбахова. Одно уже привлечение к делу «юристов» как таковых, т. е. как представителей «права», а не просто чиновников «законоведов» [15], свидетельствовало о том, что в официальных сферах «новое начало», юридическая наука, «право», сделало довольно серьезное завоевание на счет и в ущерб традиционной табели о рангах и «законоведения». Оставалось закрепить это ценное завоевание и обеспечить «прикомандированным юристам», воодушевленным гуманными и либеральными стремлениями, возможность широкого общения с юридическою наукою. Этот шаг не заставил себя долго ждать.

Уже к концу 1861 года «юристы» живо разобрали Блудовские проекты и нашли в них то, что и следовало ожидать. Извлеченные «основные начала» показали, что проекты не согласованы между собою и что необходим пересмотр и полная переработка их на основаниях научных или на основании тех «общих непреложных начал», о которых писал гр. Блудов еще в 1857 г., но провести которые пришлось другим.

С начала 1862 года гр. Блудова сменяет, по должности председательствующего в Государственном совете, кн. П. П. Гагарин (тоже крепостник и автор известного «нищенского» надела, также плывший в это время по фарватеру либерализма), и с этих пор гр. Блудов окончательно сходит со сцены. Но к чести его нужно заметить, он не счел уместным держать оппозицию quand тёте тем «новшествам», которые проникли после него в судебную реформу, и, считая их появление естественным развитием начатого им дела, принял их просто и без протеста.

Первым делом кн. Гагарина было исходатайствовать «юристам» официальное разрешение на полную свободу действий и возможность свободного пользования вышеупомянутыми «непреложными началами», т. е. указаниями науки и практики цивилизованных народов. Разрешение это было дано знаменательным Высочайшим повелением от января (число, к сожалению, неизвестно) 1862 года, где впервые вещи названы их собственными именами. Этот первостепенный для истории русского процесса и прогресса документ гласил: «Изложить в общих чертах соображения Государственной Канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство коих признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств и по коим должны быть преобразованы судебные части в России».

Рубикон был перейден! Китайская стена, отделявшая в течение сорока пяти лет наши законодательные сферы от непосредственного воздействия европейской науки и современного прогресса, пала. Начала европейского публичного права и науки, проникавшие к нам дотоле контрабандным путем (слово «прогресс» было формально запрещено еще в 1858 г.) или в виде замаскированных анонимов (как, например, «общие непреложные» начала у гр. Блудова), получили, наконец, открытый доступ и к нашей законодательной практике. Благодаря этому крупному событию, а также господствовавшему в то время в русском обществе либеральному настроению, сделан был тот последний, логический шаг, без которого предпринятое гр. Блудовым 20 лет перед тем дело судебной реформы осталось бы на полпути и недоделанным.