Михаил Владимирский-Буданов - Обзор истории русского права

Второй элемент, вошедший в состав Боярской думы по мере уничтожения уделов, это князья ; они сначала делались советниками великого князя по своему званию князей, не нуждаясь для того в особом назначении в чин боярина и, конечно, считая свое звание выше боярского; это преимущество князей было признаваемо великим князем и при Иоанне III, когда служилых князей было уже множество; самый родовитый Московский боярин Кошкин должен был уступить первенство в командовании войсками (во время Ведрошского похода) князю Щенятеву. Князья в XV в. составляли особый разряд в составе думы (См. выше: великий князь Иоанн III созывал «князи и бояре свои»). Княжеский элемент преобладал в думе и в XVI в., составляя большую половину ее, а иногда и 2/3. – Но в XVI в. уже далеко не всякий князь попадал в думу; многочисленность служилых князей принудила сделать между ними выбор и проводить в думу лишь некоторых через чин боярина. Не все бояре, ни тем менее князья не могли быть призываемы каждый раз в думу; ежедневные дела решал великий князь лишь с теми немногими, которые постоянно находились при дворе. В важных случаях созываемы были и бояре, наместничавшие по городам, и князья.

Для второй эпохи характерной чертой состава думы, кроме обращения звания боярина в чин и возведения в этот чин князей, служит определение того, какие из придворных должностей дают право на присутствие в думе; такой признана должность окольничего , обращенная также в чин. При Иоанне III только бояре и окольничие имели право центрального суда и управления («Судити суд бояром и околничим». Судебник 1497 г., ст. I), и только эти лица и были советниками великого князя. Впрочем, впоследствии мы находим в составе думы дворецкого, казначеев и иногда крайчего, но это не были чины, а только должности. – Введение в думу только некоторых из огромного числа прежних (земских) бояр и князей и точное определение дворовых должностей, дающих право на членство в думе, есть первое и существенное отличие Московской думы от древней.

С первой половины XVI в. великий князь начал вводить в думу людей худородных – простых дворян, которые и получили титул думных дворян , что опять превратилось в чин. Так как в источниках встречаются «дети боярские, которые в думе живут», еще в 1536 и 1542 гг., то следует думать, что подобное расширение состава думы было произведено великим князем Василием Иоанновичем (и притом простиралось на детей боярских). Эту меру усилил и определил Иоанн IV во время борьбы своей с родовитым боярством: с 1572 г. «думные дворяне» появляются в списках членов думы, как особый постоянный разряд думных людей.

Ко времени борьбы с боярским элементом относится появление в думе и думных дьяков. При усилении письменного делопроизводства естественно было ожидать и появления канцелярии при думе. Думным дьякам поручалось заведывание такими текущими делами, которые не могла вести постоянно дума in corpore, – именно делами посольскими, разрядными, поместными и бывшего Казанского царства; эти отрасли вверены дьякам, но как делегатам думы. Поэтому думных дьяков в XVI в. было обыкновенно четыре. Такое положение выводило их из разряда секретарей: они становились министрами, и каждый по своему ведомству имел право голоса в заседаниях думы, хотя членами думы они не считались. При Алексее Михайловиче число думных дьяков дошло до б, а при Феодоре Алексеевиче – до 15. Такой исторически сложившийся состав думы оставался неизменным и в XVII в. [64]

Получение звания думного человека зависело от производства кого-либо в один из высших чинов волей государя. Но государь в этом случае соображался с породой жалуемого: лица высших преимущественно княжеских фамилий получали прямо звание боярина, минуя низшие чины; менее знатные начинали с окольничества; прочие проходили по низшим ступеням чинов, редко достигая боярства. Лишь в производстве в думные дворяне и думные дьяки воля государя ничем не стеснялась; в думные дьяки производились из дворян, гостей и подьячих. – Акт пожалования в думный чин заключался в словесном объявлении этого во дворце через думного дьяка в присутствии ассистента из думных чинов равного ранга с жалуемым чином (если жалуется боярство или окольничество).

Число членов думы не может быть определено для первой эпохи, когда еще не установилось возведение в чин боярина и, следовательно, назначение в думу. С XVI в. оно становится определеннее; со времени великого князя Василия Иоанновича ведутся уже списки членов думы: от Иоанна III к сыну его перешло 13 бояр, б окольничих, 1 дворецкий и 1 казначей; сам Василий оставил своему преемнику 20 бояр, 1 казначея, 1 окольничего. При Иоанне Грозном число бояр понизилось вдвое, зато увеличилась неродовитая часть в составе думы: он оставил сыну 10 бояр, 1 окольничего, 1 крайчего, 1 казначея и 8 думных дворян. Обратное явление произошло при Федоре Иоанновиче, который оставил 18 бояр, 8 окольничих и только 2 думных дворян. Далее общее число думных людей возрастает с каждым царствованием (за исключением царствования Михаила Феодоровича): так, при Борисе Годунове было их 30, в Смутное время – 47, при Михаиле Феодоровиче – 19, при Алексее Михайловиче – 59, при Феодоре Алексеевиче – 167.

В постоянных заседаниях думы участвовали далеко не все, имевшие звание думного человека, а лишь те, которые были в то время налицо в Москве (если не были одновременно заняты специальными служебными делами и если не подвергались временной опале). Возможно, полные заседания думы происходили в особо важных случаях, в частности при созыве земских соборов (которых непременную часть составляла дума). Иногда к думе присоединялся собор духовенства, когда особенно вопрос касался прав духовенства (см. Ук. кн. ведом, казн., ст. I и XIX); иногда же собор духовенства призываем был к обсуждению государственных вопросов в отдельном заседании.

Заседания думы происходили в царском дворце – «на Верху» и в Золотой Палате; во время правления патриарха Филарета Никитича дума иногда собиралась в его дворце. По словам Котошихина, «бояре, окольничие и думные и близкие люди приезжают к царю челом ударить с утра рано, на всякой день… также и после обеда приезжают к нему в вечерни по вся дни» (II. 14). Временем заседаний думы, по свидетельству Маржерета, было от 1-го часа до б часов дня; вечером же бояре собирались опять около 4 часов. Не все это время проходило в заседании: бояре делили с царем все обыденные акты жизни: ходили в церковь, обедали и пр. По свидетельству Флетчера, собственно для обсуждения дел назначены были понедельник, среда и пятница, но в случае надобности бояре заседали и в другие дни. Для выслушивания докладов по ведомству того или другого приказа были назначены особые дни и часы.