Борис Арсеньев - Неисчерпаемая Якиманка. В центре Москвы – в сердцевине истории

В XVIII в. здесь была усадьба Авраама Навроцкого. В 1781 г. его сын продал ее Аграфене Лукиничне Баженовой, супруге великого архитектора Василия Ивановича Баженова. Усадьба состояла из каменного двухэтажного дома, деревянных служебных построек и фруктового сада. Места эти были хорошо знакомы и, вероятно, любимы зодчим. Ранее он несколько лет прожил на той же набережной, там, где сейчас владение № 34. С Замоскворечьем, Якиманской частью, Василия Баженова связывало многое. Панорама этих мест всегда была у него перед глазами, когда он еще мальчиком жил в Кремле с отцом – сельским священником, переведенным в одну из кремлевских церквей. Получив практику на московских стройках под руководством Д.В. Ухтомского, побывав студентом новорожденного Московского университета, окончив Санкт-Петербургскую академию художеств, усовершенствовав свои таланты и навыки за границей, став там профессором Римской и членом Флорентийской и Болонской академий, Баженов с триумфом вернулся на родину настоящим мастером, исповедовавшим новый общеевропейский архитектурный стиль – классицизм. Когда в 1770-х гг. по проекту зодчего в соответствии с волей императрицы Екатерины II развернулись грандиозная реконструкция Кремля и строительство там невиданного дотоле в мире дворца, зодчий впервые поселился на замоскворецком берегу прямо напротив стройки. Но вскоре она заглохла.

Когда через несколько лет архитектор вернулся в эти края, приобретя на имя жены усадьбу Навроцких, он работал над другим масштабным проектом – строительством дворца в Царицыне. Неудачным оказалось и это дело. Несмотря на крах самых заветных начинаний, Баженов смог обессмертить свое имя. Ему приписывается и ряд великолепных построек в Якиманской части. Это и трапезная и колокольня храма иконы Богородицы «Всех скорбящих радость» на Большой Ордынке, и особняк аптекаря Вольфа в начале Большой Полянки, ныне не существующий, и дом с пилястровым портиком на той же улице напротив. По проекту Баженова сооружалась деревянная набережная напротив Кремля. Нелишним будет упомянуть, что Василий Иванович был женат на дочери здешнего замоскворецкого купца Долгова.

В 1793 г. Баженовы продают усадьбу чиновнику Межевой канцелярии М.А. Замятину. Потом она переходит к А.П. Глазовой. У нее в 1809 г. усадьбу приобретает купец 1-й гильдии Н.Л. Стариков. На рисованной панораме Замоскворечья 1807 г. главный дом изображен с шестиколонным ионическим портиком и лепниной на фронтоне. В 1812 г. усадьба, как и все вокруг, сгорела, затем перестраивалась. К середине XIX в. дом уже потерял колонны и лепнину, зато приобрел балкон. Следующим хозяином усадьбы был купец 1-й гильдии А.М.Тарасов. От него-то она и перешла к Ивану Герасимовичу Харитоненко – выходцу из малороссийских крестьян, сколотившему огромное состояние на производстве сахара из свеклы и снискавшему широкую известность благотворительностью – строительством церквей, больниц, богаделен, детских приютов. Сам он, правда, предпочитал жить не в Москве, а на родной Сумщине. Наследник его сахарной империи Павел Иванович Харитоненко расширил и усовершенствовал семейное дело, за труды свои получил потомственное дворянство. Он крепко обосновался в Белокаменной. Знаком его возросшего социального статуса стал великолепный особняк на Софийской набережной, возведенный в 1891–1893 гг. по проекту В.Г. Залесского и отделанный Ф.О. Шехтелем.

Усадьба сохранила прежнюю композицию, традиционную для старой Москвы. Главный дом с парадным подъездом и балконом, расположенный в глубине участка, богато украшен лепниной, его центральный ризалит увенчан затейливым фронтоном «под барокко», оформлен двойными полуколоннами. Парадный двор фланкируют два флигеля и ограждает красивая решетка с воротами, на которых и сегодня можно увидеть старинные таблички с номером дома и именем хозяина. Поистине роскошны интерьеры особняка, сохранившиеся до наших дней. Парадный вестибюль с красивой лестницей, картинная галерея (ныне столовая), танцевальный зал, гостиные отделаны резным деревом, декорированы гобеленами и картинами, обставлены стильной мебелью. Обращают на себя внимание прекрасные камины и росписи потолка работы французского художника Ф. Фламенга.

В своем московском доме П.И. Харитоненко жил на широкую ногу – принимал многочисленных гостей, давал светские приемы, устраивал музыкальные вечера. По примеру других тогдашних предпринимателей он покровительствовал искусствам. В особняке на Софийской набережной Харитоненко собрал неплохую коллекцию живописи – более 130 полотен русских и зарубежных художников. Ее жемчужинами считались «Неизвестная» И.Н. Крамского, работы Коро и Добиньи. Собирал Павел Иванович и древнерусскую иконопись. В доме висели портреты членов семьи Харитоненко кисти лучших мастеров – В.А. Серова, М.В. Нестерова, Ф.А. Малявина, К.А. Сомова. Люди искусства были желанными гостями в особняке на Софийской набережной. Здесь пел Шаляпин, танцевали Гельцер и Мордкин, играл на фортепиано Скрябин… И конечно, здесь перебывала вся деловая, светская и чиновная Москва.

В 1914 г. Павел Иванович Харитоненко скончался и был похоронен в сумском имении Натальевка. Его вдова Вера Андреевна, сын Иван, дочери Елена и Наталья после революции эмигрировали. Весной 1918 г. дом на Софийской набережной заняли было анархисты под водительством легендарного Мамонта Дальского, которого вся Россия знала как блестящего театрального актера. В те дни его единомышленники оккупировали двадцать пять особняков по всей Москве. По этому поводу председатель ВЧК Ф.Э. Дзержинский тогда высказывался в интервью «Известиям»: «Они выбирали стратегические пункты как раз против всех наиболее важных советских учреждений города, поэтому мы имели основание предполагать, что якобы анархическими организациями руководит опытная рука контрреволюции». Теперь у себя под носом опасных и хорошо вооруженных конкурентов большевики дольше терпеть не могли и апрельской ночью провели против них спецоперацию. Анархистов выбили из всех особняков, в том числе из дома Харитоненко, смотревшего окнами прямо на резиденцию советского правительства – Кремль. На Софийской набережной все закончилось без кровопролития, а вот на Донской улице пришлось даже прибегать к артиллерийскому обстрелу.

В 1918–1919 гг. в бывшем особняке Харитоненко находилась миссия Датского Красного Креста, занимавшаяся репатриацией военнопленных Первой мировой войны. Так начиналась богатейшая международная биография дома. Вскоре он перешел к Народному комиссариату по иностранным делам. Художественную коллекцию Харитоненко распределили по разным музеям, большая и лучшая часть картин оказалась в Третьяковке. В роскошных апартаментах на Софийской набережной разместились Дом приемов и гостиница Наркоминдела. Здесь жили нарком М.М. Литвинов с супругой-англичанкой, его заместитель Л.М. Карахан, знаменитая революционерка и феминистка, первая женщина-дипломат А.М. Коллонтай. В доме останавливались виднейший турецкий политик Энвер-паша, афганский король Аманулла-хан, английский писатель-фантаст Герберт Уэллс, написавший тогда книгу «Россия во мгле», одиозный американский бизнесмен Арманд Хаммер, иностранные врачи, лечившие Ленина…