Коллектив авторов - Москва. История районов

Въездные ворота дворца Ф. Я. Лефорта

Обосновавшись в Москве, Гордон приложил немало усилий для постройки костела. 5 мая 1687 г., в день Вознесения Господня, была освящена католическая церковная палатка, в которой прошла служба. Католические священники, ксендзы, с 1692 г. жили в Немецкой слободе на дворе Франца Гваскони. Этот двор и был облюбован Гордоном для строительства каменного храма. Осенью 1694 г. в дружественной беседе с Петром I он выпросил у царя разрешение на строительство.

Влиятельных католиков, служивших при особе царя, было много меньше, чем протестантов. Понимая это, полковник Патрик Гордон взял на себя основные заботы по строительству. Но слух о идущем строительстве храма уже достиг дверей русских приказов. Близ дома лейб-медика Захария ван дер Гульста было сооружено каменное здание с подвалом; рядом находились деревянные детали потолка. Подрядчиком работ оказался русский, Никита Кузьмин Седой, крестьянин князя Барятинского. Гваскони, хозяин этого земельного участка, был вызван в Посольский приказ для объяснений – по какому праву на его дворе сооружается костел. Иноземец отвечал, что это лишь каменная палатка для погребения членов фамилии Гордонов. Русские быстро уловили обман – посланная на осмотр сооружения комиссия обнаружила в строящемся здании алтарную преграду. Строительство было приостановлено, а затем закрыто. Даже Гордон с его влиянием на царя не мог воспрепятствовать этому.

Лишь в самом конце XVII в. (около 1698 г.) католики выстроили деревянную церковь. По записям австрийского посла Гвариента, храм был очень тесным. В 1698 г. участники австрийского посольства, в числе которых был И.-Г. Корб, подарили церкви изображение чудотворной иконы Петценской Девы Марии. «Торжественность дня, значительно усиленная разнообразной и гармоничной музыкой нашего оркестра, привлекла сюда многих из протестантов», – заключает И.-Г. Корб.

Живущие в Москве католики, в отличие от протестантов, справляли праздники по старому юлианскому календарю «для большего согласия с русскими». Летом 1706 г. они выстроили взамен деревянного каменный храм, названный в честь св. апостолов Петра и Павла, небесных покровителей царя. Его возведение стало возможным лишь в то время, когда Петр I правил единовластно, а влияние русской православной церкви заметно ослабло. Костел стал четвертой и последней иноземной каменной церковью в Немецкой слободе.

Сентябрьский пожар 1812 г. нанес страшный удар Немецкой слободе. Выгоревшим оказался практически весь район, включая католическую церковь и кирху Св. Петра. Спустя несколько дней после пожара вернувшиеся в церковь Св. Петра прихожане не обнаружили в ней ничего, кроме сгоревшей утвари, груды пепла, двух небольших серебряных ложек и потерянной кем-то пятикопеечной монеты. Значительная часть церковного архива сгорела. От всего комплекса документов сохранились лишь протокольная книга 1788–1812 гг. и отдельные церковные книги с 1694 г. по 1812 г.

Церковь Петра и Павла в Солдатской слободе в Лефортове

После 1812 г. на территории Немецкой слободы продолжала существовать лишь уцелевшая от пожара кирха Св. Михаила и некоторое время – возобновленная холодная католическая церковь. Сохранилось известие, что в пору оставления французами Москвы в кирхе Св. Михаила размещалось более 20 семей погорельцев, нашедших здесь временный кров. Остальные общины стали покупать участки в других частях Москвы, более приближенных к центру города. Так, в 1817 г. община кирхи Св. Петра, чаще именовавшаяся Петропавловской, купила для возобновления храма земельный участок усадьбы Лопухина недалеко от Покровки, в Космодамианском переулке. Вскоре и католики возобновили теплую церковь в Мясницкой части города.

Кирха Св. Михаила простояла в Немецкой слободе вплоть до советского времени. Окрестную территорию по ул. Радио запланировали под строительство аэрогидродинамического института, более известного под аббревиатурой ЦАГИ. В 1928 г. кирху закрыли, а вскоре церковное строение снесли. Была уничтожена старейшая в Москве евангелическая церковь, пережившая и Смуту, и пожар 1812 г. Немецкая слобода оказалась как бы обезглавленной. Ее имя напоминает сегодня о давней истории и о разрушенных традициях уникального московского района.

К Немецкой слободе с северо-запада примыкало село Елохово. Местоположение села легко определить по известному Богоявленскому собору (Елоховской церкви).

Село Елохово известно с 1694 г., а точнее, как оно именуется в 1712 г., «Елохова слобода». Встречается наименование этих мест как «Богоявленская слобода, что в Елохове» – тогда она принадлежала соседнему дворцовому селу Покровскому-Рубцову, а Богоявленская церковь являлась одним из четырех храмов этого соседнего села. Такое положение сохранялось вплоть до 80-х гг. XVIII в.

Церковь Богоявления в Елохове (Патриарший Богоявленский собор)

Очевидно, что Елоховская слобода возникла в конце XVII в. в результате расширения соседнего Покровского села. Год от года царское село увеличивалось. «Новоприбывшие» из разных мест Русского государства заселяли стороны главной сельской дороги.

Храм стал центром нового поселения, а в его приходе в конце царствования Петра I было записано 116 дворов. В 1717 г. церковь значится каменной, с приделом Благовещения. Она, скорее всего, была заложена до 1714 г. – до известного указа о запрете в Москве и России (кроме Петербурга) каменного строительства. В 1720-х гг. ее достраивали на деньги, собранные царевной Прасковьей Ивановной и полковником Воронецким. Освящение храма состоялось в 1731 г., и еще в середине XVIII в. церковь оставалась единственным кирпичным зданием слободы. Ее капитальная перестройка велась в 1790–1792 гг. От строения тех лет ныне сохранились первый ярус колокольни и трапезная. Существующую церковь построили позднее, в 1837–1853 гг., по проекту архитектора Е. Д. Тюрина (Спартаковская ул.,15).

Как самостоятельное селение Елохово просуществовало весьма недолго – после прокладки Камер-Коллежского вала оно включается в черту Первопрестольной и становится одной из окраин города. Ныне о нем напоминают лишь Елоховские площадь и проезд, да один из известнейших храмов Москвы.

Л. Каравак. Императрица Елизавета Петровна