Иван Ильин - Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник)

Особой заботой митрополита пользовался Успенский собор, главный храм «Царства Московского», возобновленный после пожара 1547 года, хранивший в себе главную святыню Северо-Восточной Руси – Владимирскую икону Божией Матери и мощи Св. Петра Митрополита. Его купола были покрыты вызолоченною медью, а внутри его поставлен пятиярусный иконостас с иконами, подобранными по дням замечательных событий истории «Превеликой России». Он не только служил молитве русского человека, но и запечатлел в себе воспоминания русской славы и собирания Руси.

Русская Церковь требовала не одного благолепия своего богослужения, но и внутреннего порядка и благочиния. Сто главый собор 1551 года ставил своею задачею их создать. Духовная жизнь «православного христианства» нуждалась в духовной пище «чтомых книг» , и Макарий постарался их собрать в едином собрании. Так возник величайший памятник старой русской письменности – Макарьевские Минеи-Четьи, в 12 гро мадных томах, из которых каждый с трудом поднимают руки их читающего и в которых по дням месяцев собраны все творения евангелистов, апостолов, отцов и учителей Церкви, жития святых и поучения – «все святые книги собраны и написаны, которые в Русской Земле обретаются».

Сам Макарий об этом своем труде говорит: «а писал есми и сбирал и в едино место их совокуплял дванадесять лет, многим имением и многими различными писари, не щадя сребра и всяких почастей».

Собравшиеся в «Российское Царствие» части Русской Земли и русского народа должны были знать и свое историческое прошлое , чтобы уяснять себе свое настоящее и определять задачи своего будущего. Рядом с местными летописями и их сводами на Руси, около митрополии уже давно вырабатывались общерусские «митрополичьи», летописные своды. И именно при митрополите Макарии совершилось завершение этой работы составлением самого полного общерусского летописного свода, случайно только не получившего его имени и известного под именем Никоновского, как напечатанного в XVIII столетии со списка, принадлежавшего патриарху Никону. При Макарии же было закончено и составление так называемой «Книги Степенной Царского Родословия», в которой впервые дано изложение русской истории на основе ее единства , понятого в смысле ее единения с ее историческою властью , «от варяга Рюрика» до «царя и великого князя Ивана». С именем Макария связано и устройство Печатного двора, типографии. «Изыскивати мастерства печатных книг» в Москве стали не только «повелением» царя Ивана IV, но и «благословением» митрополита Макария.

Конечно, и распространение христианства среди язычников Московского государства было деланием Макария. Еще в бытность свою архиепископом Великого Новгорода он организовал миссию в Водской пятине (части нынешних Петроградской и Новгородской губерний, а также Финляндии). Как митрополит, он ее ведет среди лопарей (у Белого моря) через приснопамятного преподобного Трифона Печенгского и его сотрудников. Завоевание царств Казанского и Астраханского возложило на русскую православную миссию новую задачу. Но какую инструкцию дал Макарий первому Казанскому архиепископу Гурию в 1555 году? – «Всякими обычаи, как возможно, приучать ему татар к себе и приводити их любовью на крещение, а страхом их ко крещению никак не приводити».

Такова была деятельность митрополита Макария, если мы на нее посмотрим в тех, только главнейших ее проявлениях, которые доступны короткому очерку. Но где же его личная жизнь? – может спросить читатель. Она целиком в его деле , в его служении Церкви и Земле. Лишь в предсмертной своей болезни, в исходе 1563 года, восьмидесятилетний старецмитрополит вспомнил о ней, когда уже «изнемогал» в своей тяжкой «немощи». Он молил царя: «отпусти меня в мое постриженье», т. е. в Пафнутиев Боровский монастырь, где он юношею познал впервые сладость иноческой молитвы и как человек хранил воспоминание этого момента своего личного счастья во всю свою долгую жизнь. Царь отказал: Макарий был слишком велик в своем сане и значении для Земли, чтобы глава ее мог позволить ему окончить свою жизнь в монастырском уединении. И митрополит подчинился царской воле.

Для себя он привык не искать личных утех. Себя он сознавал простою и неотделимою частицею двух великих сил, которым имя русская Церковь и русская Земля. О себе он писал в своих Минеях-Четьях: «всех молю и коленома касаюся… да вспоминают смиренную и грешную мою душу в святых своих ко всесильному Богу молитвах».

Ходячая фраза, утверждающая, что «Церковь аполитична», требует внимательного и ответственного анализа. В ней заключается целый ряд исторических ошибок, религиозных соблазнов и государственных опасностей.

В слове «а-политична» – первое «а» равносильно отрицательному (=не). Что же отрицается им? Партийность ли Церкви? Или призвание Церкви к завладению светскою властью ? Или ее живое и творческое отношение к государственному строительству вообще ? С самого начала ясно, что на эти различные вопросы могут и должны быть даны совершенно различные ответы.

Церковь, конечно, не есть политическая партия. Она вообще не «партия», т. е. (буквально) не часть : она призвана не к делению и разделенности, а к мировому единству и всецелости (=«кафоличности»). Православная Церковь утверждает за собою религиозную истину о бытии Божием, о смысле мироздания и о спасении человеческой души; другие религиозные учения и исповедания – суть для нее не равноправные церковные «партии», а неистинные учения и неверные исповедания. Юриспруденция и политика могут условно признавать «множество» разных «Церквей»; но религиозно-верующий знает одну, единственную, истинную Церковь, истина которой (согласно его вере) свободно озарит и соединит однажды все человеческие души.

Итак, Церковь не может признать себя религиозной партией. Тем более она не есть политическая партия.

Церковь есть религиозный союз. Политическая партия не есть религиозный союз.

Церковь имеет догматы, таинства и каноны. Политическая партия их иметь не может и не смеет.

Церковь исходит из веры и ею строится дух человека. Политическая партия исходит из соображений государственной целесообразности и хозяйственной пользы и ими направляет внешнее поведение человека.

Церковь по установлению своему благодатна; она есть орудие Царства Божия. Политическая партия устанавливается человеческим произволением и есть порождение земной государственности.

Церковь ищет перерождения души и духа. Политическая партия ищет государственных и хозяйственных реформ.