Иван Ильин - Русский Колокол. Журнал волевой идеи (сборник)

Героизм должен быть введен в государство как некое творческое и животворное начало.

Прошло десять лет с тех пор, как коммунисты начали свой хозяйственный опыт в России. И теперь мы можем подвести трезвые и беспощадные итоги их затее. Впервые в истории человечества был осуществлен такой опыт – с таким зарядом решимости, в таком размере, с таким использованием всех средств, с участием знающих и опытных специалистов.

Что дал этот опыт? Чему должны были научиться в нем все русские люди? Какие уроки несет он всему человечеству?

«Старый мир» в России разрушен. Но не восторжествовали ли в этом разрушении, не реабилитированы ли его экономические основы: частная собственность и свобода хозяйствования? Удалось ли и может ли удасться создание «нового мира» на противоположных основах? Постиг ли русский народ, пользуясь этим дорогим, но верным способом «наглядного обучения», что есть такие основы хозяйства и права, которые безнаказанно нарушать нельзя? Явится ли это просветленное опытом народное сознание источником будущего хозяйственного возрождения России?

Говоря о том, что пытались создать и чего не создали большевики за эти годы в России, необходимо всегда тщательно различать в каждом отдельном случае, что создано ими и что создано или восстановлено помимо них и даже вопреки им.

Хозяйственная жизнь великого народа не могла остановиться совершенно – как бы ни насиловала ее коммунистическая власть. Нужно было как-нибудь жить, нужно было удовлетворять насущные потребности. Относительно быстрое восстановление сельскохозяйственного производства (в натуральных формах) является в этом отношении особенно показательным. Ясно, что если со времени «нэпа» крестьяне значительно увеличили свои посевы и оправились хозяйственно (по сравнению с голодными годами «военного коммунизма»), то произошло это не только помимо власти, но и вопреки ей, ибо она не снабжала крестьян, в достаточном количестве, ни земледельческими орудиями, ни другими средствами производства, ни просто товарами; а если и снабжала, то по чудовищным ценам и плохого, часто негодного качества.

До «нэпа», т. е. до 1921 года, большевики думали осуществить в России коммунистический строй в полном объеме . Программа их была такова: «продразверстка», т. е. принудительное и безвозмездное отчуждение у крестьян всех продовольственных «излишков»; распределение всех продуктов в городах по карточкам; управление фабриками и заводами при посредстве коллегиальных рабочих органов; безвозмездность государственных и коммунальных услуг (даровой проезд по железным дорогам, даровое пользование почтой, электричеством и т. п.); и все это увенчанное отменой всех налогов и денег! И эту программу большевики осуществляли четыре года на русском опытном поле с настойчивостью и последовательностью маньяков.

Когда этот опыт последовательного осуществления коммунистического (социалистического тож) учения привел к вымиранию миллионов людей от голода в деревне и в городе, к небывалому в истории параличу всей промышленности (в некоторых отраслях ее производство упало до 3–5 % дореволюционного уровня) и всей хозяйственной жизни страны, – тогда большевики не только пошли на «уступки» (нэп!), но и поспешили заявить, что все, что они до сих пор делали, было лишь «военным коммунизмом», что они «вынуждены» были к этим мерам, к этой политике тем, что на всех фронтах шла гражданская война.

В действительности это был вовсе не «военный» , а самый настоящий, последовательный коммунизм, от которого большевики вынуждены были отречься, ибо не только всей стране грозила гибель, но в общей катастрофе и они были бы сметены изнутри. Пришлось уступать. «Требование свободы торговли вооружило форты Кронштадта», – писала недавно «Экономическая жизнь».

Во всяком случае, важно раз навсегда твердо установить и запомнить, что в 1921–1922 гг. потерпел крушение не какой-нибудь «военный», а самый настоящий, последовательный коммунизм .

После этого поражения большевики отступили на свои «командные высоты». Они волей-неволей отказались от мысли насадить коммунизм к 120-миллионной крестьянской массе, но они удержали за собой те экономические позиции, опираясь на которые они рассчитывали построить грандиозную систему экономической эксплуатации этой крестьянской массы . Они оставили за собой те экономические позиции, без которых они не могли бы удержать своей политической власти . Ибо большевицкая власть держится в России десять лет не только террором, но также и тем, что она в исторически невиданных размерах сумела использовать средства экономического принуждения как орудие политического господства .

Опираясь на эти тыловые позиции, советская власть стала осуществлять «куцый» социализм, поставив себе главными конкретными задачами: 1) подчинение всей хозяйственной жизни страны единому плану; 2) создание нового капитала в порядке «социалистического» накопления; и 3) осуществление на основе этого нового капитала – «индустриализации» страны в американском масштабе.

Все это должно закрепить за коммунистами «русский плацдарм» для подготовки мировой революции.

Итак, первая задача состояла в том, чтобы, опираясь на экономические командные высоты (национализованную крупную и среднюю промышленность, монополию внешней торговли, государственный торговый аппарат и монополию кредита и транспорта) – управлять всей хозяйственной жизнью страны согласно единому , вырабатываемому в центре плану и тем подчинить «анархическую» хозяйственную стихию 150-миллионного народа единой воле политической и хозяйственной диктатуры.

Для осуществления этой цели московские советские учреждения, с затратой невероятного количества сил, времени и бумаги, вырабатывают ежегодно народнохозяйственный план, называемый «Контрольные цифры народного хозяйства» на такой-то год; кроме того, недавно закончен разработкой (и уже признан самими большевиками совершенно неудовлетворительным!) пятилетний план, так называемая «пятилетка»; наряду с этим идет разработка такого же плана – уже на… пятнадцать лет…

Впервые детальные «контрольные цифры» были разработаны на 1925/1926 год и опубликование их было торжественно отпраздновано как одно из самых крупных «достижений» последних лет в области социалистического строительства.

«Контрольные цифры» должны были явиться не только «прогнозом», но и «директивой». В развитие их составлялись уже операционные планы по отдельным отраслям хозяйства.