Владимир Никитюк - Политическое развитие и проблемы регионального соперничества Ирана и Ирака (вторая половина ХХ в.)

История взаимоотношений Ирана и Ирака уходит в глубокую древность. Этот процесс явно прослеживается сквозь призму столетий, несмотря на то, что Иран уже в VI в. до н. э. превратился в могущественную империю, а Ирак представлял собой особую историко-географическую область и входил в состав разных государств (Иран, Арабский халифат, Османская империя), а также управлялся фактически самостоятельными династиями (Аршакидов, Лахмидов, Буидов, Тимуридов). Эти взаимоотношения зачастую приобретали враждебный, антагонистический, даже трагический характер политических и религиозных конфронтаций, пограничных и широкомасштабных войн, заговоров и предательств, но существовали в этой долгой истории периоды мира, культурного и торгового обмена, совместной антиколониальной борьбы. Наиболее остро все эти тенденции проявились во второй половине XX в. В то же время многие реалии взаимоотношений закладывались в предшествующие периоды, особенно в первой половине XX в. Эти реалии и общественные тенденции оказали существенное влияние на политическое развитие и историю взаимоотношений рассматриваемых стран, что и определило необходимость их выборочного ретроспективного анализа.

В первые годы XX в. Ближний и Средний Восток стали объектом острой борьбы между Англией, Россией и Германией за источники сырья и рынки сбыта. Англия получила в Иране ряд важных концессий – на телеграфное сообщение, добычу и переработку нефти, строительство дорог, судоходство по реке Карун, учреждение Шахиншахского банка и т. П. Российские промышленники владели концессиями на строительство дорог, прокладку телеграфных линий, осуществление рыбных промыслов на Каспии, учреждение Учетно-ссудного банка. Начало официальных отношений между Германией и Ираном было положено еще в 1873 г. подписанием договора о дружбе, торговле и мореплавании. 5 марта 1902 г. в Стамбуле было подписано германо-турецкое соглашение о прокладке железной дороги Берлин-Багдад протяженностью 3,5 тыс. км. Концессию на ее строительство стоимостью 500 млн. франков получил «Дойче банк». Другими словами, страна оказалась в экономической зависимости от европейских государств, а ее задолженность только Англии и России к 1914 г. достигла 7 млн. фунтов стерлингов [71, с. 94–95].

Засилье иностранного капитала вызвало резкое обострение внутриполитической обстановки в Иране и явилось одной из причин, приведших к началу иранской революции 1905–1911 гг. В издаваемых за рубежом периодических изданиях иранские либералы и демократы открыто призывали к реорганизации государственного аппарата страны, демократизации общественно-политической жизни, проведению экономических и культурных реформ. Звучали призывы к созданию конституционной монархии и ограничению прерогатив шахской власти. В стране поя-вилась первая социал-демократическая организация «Эджтимайун-е аммийун», были созданы местные советы (энджумены) .

Остановимся на роли шиитских духовных лиц в событиях 1905–1911 гг., тем более что через 70 лет история частично повторится в Исламской революции 1978–1979 гг.

Поводом для активного вовлечения в политическую жизнь имамов всех уровней стали тогда беспорядки, охватившие тегеранские духовные учебные заведения (медресе) . В 1903 г. вспыхнула драка между учащимися (таллабами) медресе Мухаммадийе, где попечителем был аятолла [2] Вместе с рахбарами узкий слой руководителей всего шиитского богословия страны. Сейид Абдаллах Бехбехани и медресе Садр, администрация которого претендовала на богатые вакфы (земельную собственность) своих коллег. В эти события не совсем умело вмешались шах Музаффар эд-Дин и глава медресе Айн эд-Доуле, что привело к открытому конфликту между властями и шиитскими лидерами. Появились сообщения, что 12 самых авторитетных богословов (муджтахидов) Эн-Неджефа выступили с фетвой (воззвание), в которой шах объявлялся «неспособным к управлению государством», а первый министр обвинялся в том, что, «присвоив себе всю полноту власти над шахом, ведет шаха и страну к погибели». Далее говорилось, что «уплата податей шаху – вероотступнику и слабоумному, как и его первому министру – насильнику – строго воспрещается и рассматривается как неповиновение Высшей коллегии муджтахидов Неджефа» [63, с. 72–73].

Первые революционные выступления произошли в Кермане, являвшемся центром религиозной секты шейхитов [3] Основателем суфийского братства шейхитов (араб. – аш-шаихийа) был выходец из Бахрейна шейх Ахмад ибн Зайн ад-дин аль-Ахсаи (1752/53–1826/27). Являясь шиитами, шейхиты по-своему трактовали положения шиитской доктрины и преданий – ахбаров, обожествляли имама ар-Риду, отрицали воскрешение человеческого тела после его смерти и т. П. Проповеди аль-Ахсаи имели большую популярность, он даже был удостоен почестей на приеме у Фатх-Али-Шаха Каджара. Однако вскоре между шейхом и остальными муджтахидами произошел разрыв (1824), и шейхиты остались в качестве одной из еретических шиитских сект. . Власти постоянно провоцировали столкновения между шейхитами и шиитами-имамитами. В 1905 г. религиозные споры между ними переросли в беспорядки: воинственно настроенные имамиты разграбили мечеть шейхитов и заняли их вакфные владения. Местные власти приняли решение наказать виновных в волнениях. В результате несколько муджтахидов было избито, а другие зачинщики беспорядков подверглись репрессиям. В ответ на действия властей живший в Тегеране аятолла Табатабаи выступил с фетвой, фактически содержавшей призыв к джихаду против правящей династии: он сравнил правящего шаха из династии Каджаров с омейядским халифом Иязидом I, виновным в гибели великого имама аль-Хусейна [63, с. 75–77].

В августе 1905 г. начались первые массовые беспорядки в Тегеране. Двести крупных торговцев столичного базара потребовали от шаха изгнания бельгийского чиновника Науса, с 1904 г. занимавшего посты министра почты и телеграфа, главного казначея, главы таможни, руководителя паспортного стола и др. Музаффар эд-Дин-шах согласился снять Науса с должностей, но вскоре «забыл» о своем обещании. В декабре 1905 г. волнения среди торговцев усилились, и Айн эд-Доуле приказал арестовать недовольных и наказать их двумястами палочных ударов по пяткам. Среди подвергшихся экзекуции оказался 79-летний старец, финансировавший деятельность тегеранского базара и построивший на свои средства три мечети. Известие об этой расправе облетело всю страну, и в защиту торговцев выступили видные шиитские улемы. Они сели в бест (форма протеста) при мечети Шах Абд аль-Азим (декабрь 1905 – январь 1906) и потребовали отставки «жестокого и властолюбивого» садразама и созыва Адалятхане («Всенародного Собрания справедливости») [63, с. 78–80]. В знак солидарности к бесту муджтахидов присоединились муллы и таллабы, купцы и ремесленники, другие горожане. В одном из воззваний протестующих говорилось: «Знайте, мусульмане, что весь мир следит за вашей борьбой и ждет спасения нации от несправедливого гнета, всеобщего невежества и бесправия! И если наш святой имам Али под покровительством величайшего Пророка дал ему (народу) силу и уничтожил идолопоклонников, вы также способны противостоять идолу, имя которому деспотизм и бесправие…» [63, с.84–85]. Характерно, что столь резкие слова не вылились в призывы к погромам иноверцев. Даже довольно резко критикующая действия иранского духовенства Н. А. Кузнецова признает, что «обычно в острые моменты массового накала антииноверческих страстей муджтахиды издавали фетву, напоминая мусульманам, что притеснение и уничтожение приверженцев других религий является делом запрещенным. Так было, например, в годы иранской революции (1905–1911 гг. – В. Н. ), когда в Кермане начались преследования зороастрийцев и иудеев. [77, с. 252].