Борис Флоря - Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

На этом работа над подготовкой инструкций для А. Л. Ордина-Нащокина не прекратилась.

Следующий этап работы отражает перечень адресованных царю вопросов, составленный, по-видимому, дьяками Посольского приказа при работе над текстом наказа. Появление ряда таких вопросов было связано с важными сообщениями, которые привез из Речи Посполитой А. И. Нестеров. Наряду с официальными переговорами, которые вел посланник с сенаторами (о них уже говорилось выше), у него состоялась встреча с литовским канцлером К. Пацем 10 марта «в ночи тайно» [43] РГАДА. Ф. 79. 1661 г. № 18. Л. 164. . По его словам, канцлер встретился с посланником, «чтоб… хотя малое начало положить к вечному покою». На этой встрече К. Пац обратился через А. И. Нестерова к царю с важным предложением. Выразив понимание, что на будущих переговорах царь будет «крепко стоять» за Смоленск и другие города Смоленщины (Дорогобуж, Белую), утраченные в годы Смуты, он предложил: пусть царь пришлет королю «тайно» 170 000 «червонных», «чтоб те червонные роздать шляхте, которая шляхта тех городов в уездех маетности имели» [44] РГАДА. Ф. 79. 1661 г. № 18. Л. 168–169. . В своем отчете А. И. Нестеров отметил, что «о тех делех канцлер говорил с Офонасьем не по один день, многими разы говорил» [45] РГАДА. Ф. 79. 1661 г. № 18. Л. 170. . Сведения эти стали известны в Москве, по-видимому, в начале августа [46] Отпущенный 13 июля из Варшавы, 18 июля А. И. Нестеров еще находился в дороге (там же. Л. 156). . Прозвучавшее с польско-литовской стороны предложение выплатить денежную компенсацию за уступку территории не могло не привлечь к себе внимания русских политиков. Вопрос ставился перед царем как в общей форме (следует добиваться мира «уступкою ли городов всех завоеваных или казной перекупать») [47] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 6. , так и более конкретно. Дьяки спрашивали, сколько денег платить за Смоленск «с прежними поступлеными городы» и «сколько давать» за Киев и «черкаские городы» [48] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 1. .

Ряд других вопросов закономерно возникал в связи с неясностью положений наказа о политике по отношению к Украине и Крыму. Поскольку по условиям будущего мирного договора Правобережная Украина должна была остаться под властью Речи Посполитой, дьяки спрашивали царя, не следует ли при этом «для заступления» черкас добиваться от властей Речи Посполитой подтверждения Зборовского договора [49] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 2. . Одновременно дьяки спрашивали: «хана крымского как замиривать? И в Украине Великой Росии и Королевству Польскому каким обычаем остереганье будет?» Наконец, в вопросах затрагивалась и тема «обранья» царя на польский трон. Дьяки также допускали возможность, что жители Речи Посполитой, «хотя себе обороны от посторонних неприятель», пожелают избрать царя преемником Яна Казимира, но при этом ставили перед царем вопрос, следует ли к этому «приступать… правдою или отговором отбыть» [50] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 3. . Уже сама формулировка вопроса показывает, что дьяки, как об этом и писал А. Л. Ордин-Нащокин, вовсе не были сторонниками даже переговоров по этому вопросу.

Текст окончательных решений, определивших текст инструкций А. Л. Ордину-Нащокину, сохранился в двух версиях. Копия посланного думному дворянину «тайного наказа» сохранялась на л. 42–72 дела об отправлении его в Речь Посполитую. Кроме того, сохранился дефектный черновик того же документа среди бумаг Приказа Тайных Дел [51] РГАДА. Ф. 27 (Приказ Тайных Дел). № 128. Л. 2–26. . В этом черновике имеется преамбула, содержащая важные сведения о том, когда и кем были приняты эти важные окончательные решения.

Совещание Алексея Михайловича «з бояры в комнате» состоялось 1 октября 1662 г. В нем участвовали такие влиятельные советники царя, как князь Я. К. Черкаский и И. Д. Милославский, Б. М. Хитрово и Ф. М. Ртищев, а также А. Л. Ордин-Нащокин и «посольскои думнои дьяк Ларион Лопухин» [52] РГАДА. Ф. 27 (Приказ Тайных Дел). № 128. Л. 2–3. .

В упоминавшемся выше «докладе» перед царем настойчиво ставился вопрос, как поступать, если поляки захотят «через войну своего доступить», что сделать, чтобы «вперед войны не продолжить», «чтоб без дела из Польши не поворотитца» [53] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 5. . Сопоставление окончательного текста инструкций с первоначальным вариантом позволяет установить, что предполагали предпринять царь и его советники для решения этой задачи.

Формально условия мира, предложенные Речи Посполитой, оставались прежними, но ряд внесенных в инструкции дополнительных статей показывает, что ради достижения мира в Москве готовы были пойти на новые уступки Речи Посполитой. А. Л. Ордину-Нащокину в ст. 8 окончательных инструкций предлагалось предложить Речи Посполитой до 500 тыс. золотых червонных «за все городы, которые в росписи», приложенной к инструкциям [54] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 47–48. . Знакомство с «росписью» [55] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 73. показывает, что она включает в себя перечень 14 городов, расположенных в Смоленщине и в Северской земле (Стародуб, Новгород Северский, Чернигов), утраченных Русским государством в годы Смуты («они от Московского государства в литовскую сторону прилучены по большой неволе»). В случае согласия польско-литовской стороны на эти условия А. Л. Ордин-Нащокин получил полномочия подписать мирный договор (ст. 9 инструкций) [56] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 48–49. . Таким образом, ради достижения мира царь и его советники готовы были удовлетвориться возвращением этих земель, уступив Речи Посполитой не только Восточную Белоруссию, но и значительную часть Левобережной Украины [57] Это важное положение инструкций И. В. Галактионовым не отмечено. . Это показывает, как сильно в Москве были заинтересованы в заключении мира. Однако этим возможные уступки не ограничивались.

В ст. 6–7 инструкций послу предписывалось «по самой крайней мере» добиваться уступки Смоленска, Дорогобужа и Белой за 170 тыс. золотых [58] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 45–46. , т. е. принять предложение канцлера Паца. Однако в этом случае послу предписывалось, достигнув договоренности, «верою и руками меж себя в том не крепитца» [59] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 49. . Это показывает, что такого крайнего решения в Москве надеялись все же избежать.

Вместе с тем царь и его советники отдавали себе отчет в том, что в сложившейся ситуации, когда население Левобережной Украины не желало подчиняться польской власти, а на Правобережной Украине польская власть была в значительной мере фиктивной и усиливалось влияние Крымского ханства, русский «уход» из Украины мог создать не только для Русского государства, но и для Речи Посполитой новые опасные осложнения. А. Л. Ордину-Нащокину поручалось откровенно разъяснять властям Речи Посполитой, что если царь согласится теперь уступить Киев и города «Малые Росии… которые по сю сторону Днепра», то «черкасы» этих городов присоединятся к крымскому хану. Королю следует, – должен был он объяснять сенаторам, – «ныне взять у черкас заднепрскую сторону и одержать за собою накрепко, чтобы хан крымской и черкасы замыслами своими по прежнему не соединились». Царь согласится вывести свои войска из городов Левобережной Украины лишь тогда, когда «королевское величество изволит послать на заднепрскую сторону гетмана, а с ним ратных людей, кем тои стороны черкас овладеть» [60] РГАДА. Ф. 79. 1662 г. № 27. Л. 52–55. Эти важные предложения, адресованные вла стям Речи Посполитой, также не отмечены в исследовании И. В. Галактионова. .